Встретил я гостей довольно холодно, прямо на кухне второго этажа. С порога предложил сделать самим себе чаю или еще чего поесть, а сам уселся с мрачным видом за стол, не спеша начинать разговор. Вроде как «чувствуйте себя как дома», но не забывайте, что вас не звали. Мейрр от такого неласкового приема явно смутилась, а вот Твайна и ухом не повела. Сноровисто поставила на плиту чайник, залезла в холодильник, достав колбасу с ветчиной, сгущенку и сыр, молча наделала бутербродов, выставила на стол баночку с печеньем и конфеты. В штабе она была частой гостьей, пару-тройку раз в неделю ночуя у Макарыча, так что прекрасно ориентировалась на кухне. Подвинула мне мою кружку с горячим чаем, чуть улыбнувшись…
— Я вижу, ты уже почти оклемался, ярл. Рассказывай что происходит, не надо молчать с мрачным видом. Тут все свои. Мейрр, не стой в углу как цапля в болоте, бери свою кружку и садись к нам рядышком. Саша нам сейчас все расскажет.
— Саша? — покачал я головой. — А Саше вам сказать нечего. Саша выздоравливает потихоньку. Аппетит у него хороший, настроение так себе… передает вам привет, вот.
— Не стоит над нами шутить. Дело важное! Ты же сегодня арестовал Квайру! Почему?! — не выдержала Твайна.
— Саша ее не арестовывал, — хмыкнул я. — Вот господин ярл Конфедерации Авалона Александр Спешин это сделал, да. Ну, так его никто не спрашивает…
— Виновата, господин ярл, — голос Твайны сразу стал строже. Магичка вскочила со стула, вытянувшись по стойке «смирно». — Прошу меня простить за неуместный тон.
— Ладно, садись, не тянись — махнул я рукой. — Пей свой чай. Ну что же, давайте серьезно… Слушайте, девушки, у меня один вопрос. Мы что, блин, тут с вами в игрушки играем? В ролевые игры?! Какого хрена?! — повысил я голос. — Вся наша Конфедерация, война с тельнор, это что, детская самодеятельность?!
— Никак нет, господин ярл! — чуть ли не щелкнула каблуками вновь вскочившая из-за стола Твайна. От Макарыча, видимо, солдафонства набралась… — Никак нет, не игрушки! Все это очень и очень серьезно!
— Тогда….тогда, почему, млять, я узнаю о готовящемся заговоре в последний момент?! — не удержавшись, вскипел я от возмущения. — Вы что, ослепли совсем, сидя в своем гнезде? Особенно ты, Твайна? Не видишь, что твориться? Не знаешь, что Квайра с Урв-шером спелись и отжимают Вэнлай? Да об этом ваэрия в «Морском волке» уже открыто треплются!
Я ожидал, чего угодно: замешательства, смущения, удивления. Но, только не того выражения открытой радости на лицах, которое увидел у Твайны и Мейрр. Обе магички коротко переглянулись и расплылись в довольных улыбках.
— Слава небесам! — выдохнула Твайна. — Ты все-таки догадался!
— Он все понял! — поддержала ее Мейрр, чуть ли не захлопав в ладоши от восторга. — Ты была права.
— Подождите-ка…. так вы обо всем этом знали? — оторопел я.
— Конечно! — кивнула Твайна. — Такое трудно было бы не заметить! Мы что, по-твоему, совсем дурочки, а не хозяйки гнезд?
— Но почему вы молчали? Почему, блин?!
— Я думаю, теперь об этом можно говорить открыто, — важно сказала Твайна. — Клятва не нарушена ни словом, ни делом.
— Подтверждаю, — серьезно заявила Мейрр.
— О чем вы? Какая клятва? — окончательно растерялся я.
— Мы публично клялись в свое время Квайре, что не будем доносить на нее — задумчиво сказала Твайна. — Я была ее помощницей, военной сестрой. Мейрр — ее ставленница на Интлае, Клейнн и Вейсс приносили ей вассальную присягу, когда формировалась союзная эскадра для похода на тельнор. Клятва вассала содержит три «не»: не поднимать руки на сюзерена, его ваэрия и имущество без приговора суда, не доносить чужакам о планах сюзерена и не предпринимать серьезных действий без его ведома. К этим трем «не» прилагается список исключений, но в целом так…
— Погодите, — нахмурился я. — Ерунда получается. Насколько я знаю, вы свою бывшую хозяйку терпеть не можете. Теперь я ваш сюзерен. И вы не можете предупредить меня о готовящемся заговоре? В то время как сами просите выдачи Квайры?
— Клятва госпоже — тлай не просто обычай, — задумалась Твайна. — Наверное, для людей это сложно, но у нас свои традиции… Давай я попробую объяснить: сюзерен не хозяин своих вассалов. Клятва четко различает права и обязанности всех сторон. Сюзерен может обвинить, судить и наказать вассала в установленном порядке, если докажет его вину. Но и вассалы могут обвинить, судить и наказать сюзерена, если он явным образом нарушил их интересы. Тоже по установленной процедуре. А вот выносить это дело на сторону никак нельзя, запрещено обычаем и правом. И приплетать чужие гнезда и вообще чужаков для решения вопросов между сюзереном и его вассалами тоже запрещено. Это дела гнездовые и касаются они только своих. Судить мы Квайру можем. Но донос на нее людям автоматически сделал бы нас изменщицами, наши ваэрия перестали бы нас уважать и подчиняться.
— Это я чужак? Твайна, тебя вообще изгнали из гнезда!
— Ты не чужак, — совсем по-человечески вздохнула Твайна. — У хозяек островов перед тобой еще более серьезные обязательства, чем перед Квайрой и я готова к ним присоединиться. А из гнезда меня изгнали после моего добровольного отказа принять суд Квайры — всех обязательств вассалитета это не разрывает. Сложилась вообще очень запутанная ситуация, — смутилась Твайна, по ее лицу было видно, что магичке ужасно неудобно об этом говорить. — Мы были уверены, что Квайра мертва, и все наши обязательства перед ней исчезли. Но, оказалось что это не так… однако, донести тебе на нее словом или делом мы не могли. Поверь, тут все очень запутано, в истории нашего мира было множество разных прецедентов… в данной конкретной ситуации мы имеем право сами судить Квайру. И даже напасть на корабли Урв-шера. Но не разделаться с ней с чужой помощью. Донос был бы истолкован именно так. А испытание правды на суде не дало бы возможности скрыть истину, магия бы не дала соврать. С очень плохими последствиями для нас, не говоря уже о том, что на суде все наши обвинения в адрес Квайры стали бы ничтожны, как у клятвопреступниц.
— Донос совершенно исключен. Но намек для того, кто умеет думать, мы могли себе позволить, — подала голос молчавшая до того Мейрр. — Говорить очевидные факты не запрещено.
— Именно, — согласилась с подругой Твайна.
— Вот оно что, — сделал я большой глоток из кружки и закусил бутербродом с ветчиной, не почувствовав его вкуса — настолько задумался над словами магички. — Поэтому вы просили Квайру у тельнор. Вы хотели ее обвинить и судить сами. Этого Урв-шер и боялся, поэтому не отдал вам хозяйку Вэнлая.
— Верно, — подтвердила Твайна.
— А затем вы пошли к Юле мириться и подарили ей гребешок, — добавил я. — Кстати, спасибо за подарок, вещь замечательная. И заодно рассказали ей о заговоре, а информация дошла до меня.
— Нет! — резко возразила Твайна. — О заговоре во время разговора с твоей женой мы молчали, это был бы такой же донос. Мы просто мимоходом сказали ей, что Твайна до сих пор хозяйка Вэнлая. И что тельнор не отдают нам ее с корабля, а сторонниц у нее до сих пор хватает. Это всем известные факты, только и всего. То, что кто-то из вас сделал из них верные выводы — не наша вина.
