— Угу, — кивнул я, глядя на «голую» вершину холма.
— Проклятое это место, — трескучим голосом пробрюзжал маг земли, который ковылял чуть позади меня. — Здесь не место живым.
— Золото заберём, да и уйдём, — пробурчал Одноглазый, зажал одну ноздрю, смачно высморкался и вытер пальцы об грязную косоворотку. — Мы здесь жить не будем. Главное, чтобы некромант наш не облажался. А то он по голосу сущий сопляк.
— А ты думал, что я тебе самого князя Белозерого приведу? — огрызнулся Алёшка, полыхнув глазами.
— Что я думал, то моя забота, — нагло бросил Одноглазый и криво усмехнулся.
— Надо поторапливаться. Если до вечера не найдём золото, то вернёмся к грузовику не солоно хлебавши, — встрял я в начавший разгораться конфликт и поглубже натянул капюшон.
— Дело говоришь, — буркнул Алёшка, стянул с плеча винтовку и решительно двинулся к пролому в кладбищенской ограде.
Я вытащил из кармана нож, достал из сумки Туман и пошёл за братом. Остальные люди — двинулись за мной. И в их глазах воцарилось напряжение, смешанное с некой надеждой. Чем была вызвана последняя? Наверное, тем, что мы уже дошли до погоста, а на нас так никто и не напал. Люди надеялись, что подобное феноменальное везение будет нам сопутствовать и дальше.
А мне вдруг в голову забралась одна любопытная мысль. Я снова похлопал Алёшку по плечу и тихонько спросил:
— Слушай, а кто-то уже пытался добраться до золота Вольки?
— Угу, — мрачно ответил он, миновав пролом в ограде.
— И что с ними стало?
— Сгинули. Их никто больше не видел. Но по мне, всё это пьяные враки. Даже если упыри прямо сейчас восстанут, то от них же можно убежать. В этом лесу страшнее звери, чем неупокоенные.
— Да, странно, — задумчиво проговорил я, хмуря брови и чувствуя какую-то неправильность ситуации. — Мы не сможем отсюда выбраться, только если нас окружить. Но для этого наш отряд надо сознательно заманить в ловушку. Показать, что тут всё безопасно. Идите, мол, ребята. Но нежить же на такое не способна? Да? Хотя я как-то раз дрался со скелетом, и он оказался посообразительнее упырей, но всё равно не мог похвастаться особым интеллектуальными способностями.
Алёшка резко остановился, будто уткнулся в невидимую стену, быстро повернулся ко мне и нервно прошептал:
— Лич гораздо смышлёнее любого скелета. Но для того чтобы он вылупился из мертвеца, нужны десятки лет, а то и столетие…
— А сколько ты говорил годков было поселению староверов? — взволнованно протянул я и вдруг ощутил пробежавшую по коже дрожь чудовищной догадки. И практически тут же заорал: — Назад! Все назад!
Но было уже поздно. Внезапно со всех сторон раздался тихий зловещий шорох. И из земли начали вылезать древние скелеты и зомби с гнилой плотью, усеянной червями. Их были десятки. Влажная рыхлая земля вспучивалась тут и там: возле болота, на вершине холма. Мертвецы выбирались из своих могил на погосте и выходили из склепов.
Все они ринулись на нас. Притом что нежить бежала не толпой, а старалась окружить нас. Их будто гнал вперёд чей-то интеллект. И я знал чей, но мой лихорадочный взгляд не мог отыскать лича среди мертвецов. Где он? Кажется, главный кукловод предпочитал держаться в тени. Я плюнул на его поиски и приготовился применить Туман.
Алёшка же в это время яростно выкрикнул, скользнув взглядом по перепуганным людям:
— Чего вы в портки наложили?! Мы же знали, кто нас тут ждёт! Не стойте столбами! Стреляйте! В головы стреляйте!
Народ слегка приободрился. И зазвучал грохот ружей и треск винтовок. В мертвецов полетели пули и заряды картечи.
Конечно, половина стрелков мазала. Их руки ходили ходуном от страха, а в остекленевших глазах царил ужас. Да, они знали на что шли, но никто не думал, что мертвяков будет так много. К тому же они оказались не тупыми шматками мёртвой плоти, а действовали как вполне разумные люди. Но мы уже не могли повернуть назад. Нам надо сражаться.
Я скрипнул зубами, полоснул себя ножом по большому пальцу и прижал его к руне-активатору. Тотчас пергамент распался невесомым прахом, а заклятие устремилось к ближайшей плоти, имеющей некротическую суть. На живых людей оно не действовало.
Выглядело же заклятье, как светло-серый клочок тумана. Он в мгновение ока пролетело семь-восемь метров и окутал бегущего на меня скелета, пылающего магическими зелёными псевдо-глазами. И тот уже через секунду рухнул на могилу горкой испещрённых дырками безжизненных костей.
Но заклятие на этом не успокоилось, хотя его объём уменьшился примерно в три раза. Остатки моей магии метнулись к зомби. Вот только туман окутал лишь его ногу, так как она была ближе к останкам скелета. Заклятие быстро растворило все мягкие ткани и исчезло. Так упырь лишился конечности. Она превратилась в набор костей, которые со стуком упали на землю.
Мертвец тоже упал, но упрямо пополз ко мне, впиваясь в могильную почву скрюченными пальцами с серыми ногтями. Благо, его выстрелом из винтовки добил Лёха. Он попал прямо в его башку.
Я же принялся безостановочно применять заклятия, орудуя окровавленным пальцем. Люди вокруг меня истошно орали и стреляли. А нежить молча падала на землю с простреленными головами. Но мертвяков всё равно оставалось ещё очень много. И даже мой Туман разложения, который бросался на упырей, точно охотничья собака на зайцев, не внёс перелом в битву.
Нежить тупо не обладала чувством страха, а вот люди боялись, да ещё как боялись. От них исходили волны животного страха. Они буквально физически ощутимо смешивались с запахом пороха и вонью тухлого мяса.
Ещё чуть-чуть — и народ дрогнет. Мертвецы уже рядом. Их оскаленные пасти щёлкали всего в нескольких метрах от нашей сбившейся в толпу банды. Надо срочно что-то предпринять.
И тогда я заорал, чувствуя, как меня пошатывает от слабости:
— К дому! Отходим к дому! Если мы залезем на чердак, то там легче держать оборону!
— За мной! — крикнул Алёшка, поддержав мою идею.
Он призывно махнул рукой и помчался к чёрной от времени бревенчатой избе. Народ со всех ног ломанулся за ним, даже не думая держать хоть какое-то подобие строя. Мы будто превратились в дикое обезумевшее от ужаса стадо.
Нежить охотно помчалась за нами. Это были догонялки со смертью.
Я бежал из последних сил. Перед глазами всё плыло, в груди что-то клокотало, а в ушах, словно комары пищали. Сколько я использовал пергаментов? Десять? Двенадцать?
Каждое заклятие расходовало энергию магического резерва, оставляя после себя слабость и сосущую пустоту в солнечном сплетении. И пусть Туман разложения являлся довольно простеньким заклятием начального уровня, но и мой резерв находился в зачаточном состоянии. Поэтому меня сейчас и качало, как тростинку на ветру.
Всё же я умудрялся вполне сносно бежать, ощущая, как огнём горят лёгкие. И даже обогнал двух пожилых мужиков с седыми бородами. Один из них бросил ружьё, чтобы быстрее бежать. Но ему это не помогло. Шустрые скелеты догнали его, повалили и стали разрывать на части. Воздух огласил нечеловеческий вопль боли. А потом к нему присоединился ещё один крик. Нежить нагнала другого мужика. Следующим на очереди был я.
