— Благодарю, — выдохнул я в трубку.
И на этой ноте наш разговор закончился. Я встал со стула, подумал немного и отправился искать комнату Голубоглазки. Она тоже жила в общаге, только в женском крыле. Вот туда-то я и направился.
По пути мне попалось несколько студенток. И я каждой из них обрисовал внешность невесты почившего Рыжика. Но только последняя узнала в ней свою соседку Елизавету. Она рассказала мне, как добраться до её комнаты и предупредила, что давеча кто-то убил её жениха. Дескать, попусту не тревожь бедную Лизу.
Я благодарно кивнул девушке и уже через пару минут стучал в дверь Голубоглазки. Она открыла довольно быстро. И мой взгляд тотчас впился в её симпатичное лицо. На нём не обнаружилось даже тени печали. Скорее — физиономия Елизаветы носила признаки облегчения, словно что-то долго над ней довлело, а теперь она освободилась. Я даже заглянул через её плечо в комнату, ожидая увидеть открытую бутылку шампанского. Но игристого там не оказалось.
Между тем девушка округлила глаза и немного испуганно проронила:
— Вы?
— Я. Позволите войти? Мне потребуется буквально минута вашего драгоценного времени, — мягко произнёс я и светло улыбнулся, словно стукнутый по голове дурачок.
Но Елизавета испуганно вздрогнула и взволнованно пролепетала:
— Нет, сударь, не стоит. Я пекусь о своей чести. Да и что скажут люди? Вас же обвиняют в смерти моего жениха.
— Никто меня не обвиняет, — холодно процедил я и непроизвольно скрипнул зубами, чем ещё больше напугал дворянку. Она вся задрожала, как вампирша перед осиновым колом и сделала шага назад. — А я гляжу, что вы не сильно-то и скорбите по Хрюнову-младшему.
— Да, у нас были не самые лучшие отношения, но я искренне переживаю его трагическую смерть, — горячо протараторила Елизавета и шмыгнула носом, грозя вот-вот разрыдаться. И непонятно было, что именно могло вызвать водопад её крокодиловых слёз: смерть Рыжика или то, что перед ней возвышается возможный убийца?
Но плаксивое выражение лица девушки не удержало меня от порции резких вопросов, направленных в болевые точки Елизаветы:
— Вы наняли некроманта, чтобы он убил Хрюна? Рыжик вконец осточертел вам? Он ударил вас? Пытался взять силой? Носил ваши любимые сорочки?
— За что… за что вы так со мной? Вы убили его, а теперь издеваетесь надо мной, — мгновенно разрыдалась она и захлопнула дверь перед моим носом, едва не прищемив его.
— Кхем, — прочистил я горло, ощутив себя последней сволочью на свете. Но Голубоглазка не так проста, как кажется. Даже эти слёзы выглядели не совсем естественно. Это повод задуматься.
Я медленно потопал восвояси, размышляя над поведением Елизаветы. И пока шёл в свою комнату, то пару раз ловил на себе косые взгляды. Видимо, слух о моей вине в смерти Хрюна стал распространяться по общаге. Печально, но предсказуемо.
Вскоре я добрался до комнаты, проник внутрь и увидел Шурика. Он беспокойно ходил от стены к стене и что-то неразборчиво бормотал себе под нос.
— Ты чего? Демона вызываешь? — буркнул я, приподняв левую бровь. — Так там надо ходить по траектории пентаграммы.
— Вот твои шутки… эх… горбатого только могила исправит, — обречённо махнул рукой Александр и жарко выпалил: — Я только что телефонировал в Калининск своему знакомому! И он сказал, что туда уже пришла весть о смерти Хрюна. Его отец лютует и прилюдно грозится извести под корень весь род Корбутовых. А ему в Калининске никто не указ! Он так и сделает! А начнёт с наших папеньки и маменьки!
— Успокойся. Не ори как потерпевший! — повысил я голос и принялся лихорадочно размышлять над очередной порцией тревожной информации.
— Да как не орать?! Что нам делать?!
— Вести себя, как мужчины, а не как истеричные барышни, — рыкнул я и тут же добавил: — Сегодня же все вчетвером поедем на поезде в Калининск.
— Но как же учёба? — ахнул брат, точно я покусился на святыню.
— Тебе кто дороже? Родители или академия? Пару дней пропустишь, а потом наверстаешь. Ничего страшного. Хотя ты можешь и не ехать. Мне достаточно будет Ильи и Алешки.
— Нет, я поеду! — заявил он, гордо тряхнув всеми подбородками. — Я прямо сейчас помчусь на вокзал за билетами!
— Вот это слова настоящего героя! — похвалил я брата и хлопнул его по плечу. — А я тогда попозже позвоню, в смысле телефонирую Илье и Лёхе. Уж они-то ради родителей точно бросят все свои дела.
— Непременно бросят! — выпалил Шурик, расправив плечи, а потом менее уверенно добавил: — Вот разве что Алёшка… хотя он в последнее время исправился. Деньги шлёт маменьки с папенькой. И это, Иван, у меня рубликов не достанет на целых четыре билета.
Я дёрнул щекой и всучил ему несколько помятых банкнот. Брат радостно схватил их, оделся и вылетел из комнаты. А я потопал в библиотеку. Мне хотелось немного отвлечься, дабы унять терзающее меня чувство вины. И пусть я не сделал ничего предосудительного, но именно из-за меня у Корбутовых образовались крупные проблемы.
По дороге в библиотеку мне неожиданно повстречалась бледная баронесса. Мы неловко друг другу улыбнулись. А затем я тихонько произнёс, бегло осмотрев пустой коридор:
— Мария, тебя уже допрашивали?
— Да, — прошептала она, теребя носовой платочек.
— И ты не это?..
— Нет, — отрицательно качнула девушка прекрасной головкой.
— А кто-нибудь мог видеть, как ты брала те заклятия? — поинтересовался я, нахмурив лоб.
— Вряд ли, — ответила она. И я не почувствовал уверенности в её голосе. Тьфу, час от часу не легче.
— А кто потенциально мог заметить пропажу заклятий?
— Я не знаю. Честно! — нервно выдала магичка и топнула миниатюрной ножкой. — Но в факультетском хранилище с пергаментами точно никого не было. Клянусь. И никто не видел, как я проникла в него. Но, возможно, кто-то после меня входил в хранилище и обратил внимание на то, что на полке не хватает нескольких заклятий. Там ведь их не так уж и много.
— Твою мать, — безрадостно прошептал я себе под нос.
Дело осложнялось всё больше и больше. Оказывает, есть шанс того, что кто-то мог заметить отсутствие в хранилище пергаментов с заклятиями. И баронесса даже не знала, кто это может быть. Вот ведь дерьмо. Но с другой стороны — совсем не факт, что кто-то был в хранилище после Марии, да ещё и углядел отсутствие заклятий. Блин, у меня уже мозг разрывается от всех этих вариантов, писанных вилами по воде.
Девушка меж тем вкрадчиво прошептала, исподлобья глядя на меня:
— Что ты теперь намерен делать, Иван?
— Пока ничего. Отпущу ситуации. К тому же мне с братьями надо наведаться в Калининск, чтобы помочь моим приёмным родителям, — честно сказал я, наблюдая за руками баронессы. Она так теребила платочек, словно хотела порвать его. — А вернусь я в середине недели.
