Но я не мог ему ответить. Меня душила всепожирающая ненависть к эти двум уродам, один из которых с удовольствием избивал меня ногами. Я весь сжался в клубок, прикрывая голову руками, и ощущал нарастающую животную ярость. Она отравляла мой разум, выкручивала сухожилия и заставляла желать только одного — смерти этой мерзкой парочки! И пусть они действуют во благо Императора, но всё моё естество страстно желало увидеть, как жизнь покидает глаза этих ублюдков!
Но пока я лишь мог бессильно скрежетать зубами и сквозь грохот пульса в ушах с трудом слышать исступлённую речь блондина:
— Мы, верные государю люди! Мы обязательно найдём его. И тогда все заговорщики получат по заслугам! Вас вздёрнут на городских воротах! Но ты ещё можешь избежать этой позорной, особенно для дворянина, участи! Расскажи нам о заговоре! И поведай о том заклятии переноса! Как оно работает? Куда переносит?! Говори, иначе будешь умирать долго и мучительно! Мы сперва отрежем тебе пальцы, а потом причиндалы! Выколем глаза!
Но до выкалывания глаз могло и не дойти. Уж больно старался козёл в свитере. Его лицо раскраснелось, грудь бурно вздымалась, а в буркалах пылало наслаждение настоящего садиста. Удары ногой в тяжёлом сапоге сыпались на меня один за другим. Я корчился на холодном полу, звенел цепью и пытался бешеным взглядом испепелить брюнета. Но тот не испепелялся. Зато в какой-то миг он поймал мой взор и что-то такое увидел в нём, что заставило его округлить глаза от страха. И он даже перестал меня мутузить и отступил на шаг, словно увидел перед собой опасного хищника, а не прикованного к стене юнца.
А я только сейчас узнал эти глаза и поражено просипел разбитыми губами:
— Ты… это был ты во дворце Корсакова!
— Да, я, — нехотя прошипел брюнет и помотал головой, будто отгонял наваждение. Из его глаз исчез страх. И он, словно устыдившись своего мимолётного испуга, скрипнул зубами, сжал руки в кулаки и горячо выдохнул: — Мы уже тогда подозревали князя! И хотели найти доказательства его предательства! А ты помешал нам, проклятый заговорщик! — он перевёл пылающий взгляд на товарища, облизал пересохшие губы и бросил: — Не желаете присоединиться? Этот дохляк оказался покрепче, чем мы думали.
Блондин криво усмехнулся и направился ко мне. Демонстративно снял жилетку, швырнул её к двери и вытащил из кармана платок. Последний он протянул брюнету. Тот взял его, благодарно кивнул и вытер выступивший на лбу пот.
В это же время я чуток перевёл дух и попробовал врубить мозг, дабы тот подсказал мне выход из ситуации. Но он отказался работать в этом направлении. Его переполняла лютая ненависть. Все мысли в моей голове хором скандировали: «Убей! Убей! Убей!»
Между тем два урода решили, что хватит сиськи мять и пора переходить к избиению меня любимого. Они стали азартно орудовать ногами. И теперь я получал в два раза больше ударов. Мои рёбра затрещали ещё веселее, во рту появился металлический привкус крови, а потом между губ заструилась и сама кровь…
И как только алые капли упали на пол, светловолосый козёл в жилетке точно впал в бешенство. Он начал рычать сквозь зубы:
— Ничтожество! Червь! Да как ты посмел даже думать о том, чтобы навредить нашему государю?! И почему бог одарил подобную вошь таким великим магическим даром?! А может, ты продал душу дьяволу?! Ненавижу! Пётр, подержи ему руки! Я хочу выбить его мерзкие зубы!
Верные подданные Императора перестали мутузить меня. Блондин резко откинул голову и лихорадочно пригладил волосы. А второй протянул ко мне руки. Но я не собирался лишаться своих драгоценных зубов и попытался вцепиться ими в левую ладонь парня. Да только тот вовремя отдёрнул её и метнул к моему горлу другую «граблю». Но я перехватил его конечность своей правой рукой, сжал пальцы на запястье и неожиданно почувствовал нечто необычное. Моя правая рука, которая после боя на Безымянном поле ничего не чувствовала, вдруг ощутила под ладонью и пальцами что-то обжигающее, пульсирующее и мягкое. И это явно было не запястье парня, а что-то иное — гораздо более ценное. И, кажется, я понял что именно. Во время использования накаченных силой кошачьих голов я чувствовал нечто подобное. Кажись, под моей рукой пульсировал магический резерв парня. Пусть и небольшой, так как он не был магом. Но я нутром чуял, что могу без всяких заклятий выпить его, убив брюнета. И он как-то понял это. Изменился в лице и с ужасом проблеял:
— Не надо… Молю…
Глава 3
Тяжело дыша, блондин посмотрел в затылок своего товарища, на корточках застывшего подле меня, и недовольно прохрипел:
— Ты чего замер? Это ты должен держать его руки, а не он твои.
Козёл в жилетке не мог видеть перепуганной физиономии брюнета и не понимал, что происходит. А я лихорадочно обдумывал ситуацию, борясь с настойчивым желанием завалить обоих мучителей. И чувак в свитере охотно мне в этом помогал. Его нижняя губа жалобно задрожала, а глаза стали умоляющими. Он уже не напоминал того садиста, который с наслаждением забивал меня ногами. Теперь он выглядел, как растерянный охотник, лишившийся ружья и увидевший перед собой разгневанного льва. Ещё чуть-чуть — и брюнет от страха совсем потеряет над собой контроль. Разрыдается или надует в штаны. Конечно. Одно дело бить прикованного к стене пацана или рыскать ночью в почти пустом дворце Корсакова, а совсем другой дело — когда к твоему виску приставлено холодное дуло револьвера, и держит его тот, над кем ты измывался. Вот брюнетик и поплыл, начав вызывать у меня стойкое чувство гадливости. Я даже уже не так рьяно хотел его убить. Но судьба сама вынесла ему приговор…
Блондин вдруг схватил за плечо своего окаменевшего напарника и попытался его совсем не галантно оттолкнуть.
— Отойди. Я сам разберусь с этой падалью!
Брюнет дёрнулся. И тут я рефлекторно напряг свою правую руку. Мои пальцы ещё сильнее впились в кожу парня и по ним заструилось тепло. Оно быстро достигло моего локтя, прошло через плечо и грубо вломилось в солнечное сплетение. Тотчас мою грудную клетку пронзила острая боль, вызванная тем, что в под завязку заполненный магический резерв стала вливаться энергия парня. Лёжа на полу, я против воли застонал. Брюнет же выпучил глаза, мучительно раззявил рот и весь задрожал, точно схватился за оголённый провод, находящийся под высоким напряжением. И при этом он не пытался вырваться из моего захвата. Кажется, выкачивание энергии сопровождалось парализацией мышц или чем-то схожим. Хрен пойми как это вообще работало! Но происходящее очень не понравилось блондину.
Он отпрянул от своего конвульсивно дёргающегося товарища и больше изумлённо, нежели испуганно, заорал:
— Андрей, что происходит?!
А тот лишь молча клацнул зубами, завалился вперёд и уткнулся мордой в пол рядом со мной. Блондин тут же упал подле него на колени и стал тормошить напарника. Но тот не подавал признаков жизни. Его голова безвольно моталась, глаза остекленели, а мочевой пузырь расслабился и под трупом стала растекаться жёлтая лужица.
В воздухе отчётливо завоняло мочой. И её отвратительный запах начал проникать в мои ноздри, а мне и так было хреново. Я, глухо постанывая, боролся с болью, раздирающей моё солнечное сплетение.
