Книга Жребий некроманта 4, страница 3. Автор книги Евгений Решетов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Жребий некроманта 4»

Cтраница 3

— Лев, вы хоть иногда бываете грустным, обессиленным или хотя бы расстроенным?

— А чего расстраиваться, ваша светлость? Жизнь бьёт ключом, — отозвался Андреев, ослепительно улыбнувшись. Он с недавних пор стал моим личным телохранителем. Куда я — туда и он.

— И что прям совсем вас ничего не может расстроить? — многозначительно проговорил я и ехидно ухмыльнулся.

— Ежели вы намекаете на то, что мне неприятен ошивающийся возле вас бескультурный свин в человеческом обличии, то я скоро привыкну к его присутствию, — чуть менее радостно выдал парень. У него совсем не сложились взаимоотношения с Яшкой. Возможно, он бы пересмотрел своё отношение к нему, ежели бы узнал какую роль сыграл атаман в смерти Повелителя, но Корсаков приказал никому не рассказывать об этом. Так что о геройствах Яшки практически никто не знал.

Кстати, вон и Яшка. Он вывернул из бокового коридора и потопал по левую сторону от меня. Атаман немного привёл себя в порядок, но всё равно от него преизрядно разило перегаром.

Хорошо хоть Яшка поддался на мои уговоры и через неделю после победы над Повелителем облагородил свою внешность. Коротко постриг рано поседевшие волосы, каждый день брил свою морду с жёсткими морщинами и даже несколько раз выдёргивал волосы из орлиного носа. Правда, потом он перестал это делать, сказав, что так можно обабиться. Да и от своей жёсткой ухмылке, похожей на оскал ножа, атаман так и не отказался. А в приличном обществе после такой ухмылке у дворян рука сама собой тянулась к кошельку.

Впрочем, Яшка редко пересекался с аристократами. Атаман всё больше общался с такими же, как он, простолюдинами. Но иногда я брал Яшку с собой во дворец в роли четвёртого охранника. Всё-таки его стать внушала уважение. Да и богатый разбойничий опыт атамана мог пригодиться. Он, в отличие от дворян, чистоплюйством не страдал. Мог и по яйкам ударить или кадык зубами выгрызть. А я это ценил. Правда, порой он вёл себя как дикарь, чем изрядно раздражал Льва и немного меня.

Вот и сейчас. Яшка заметил мой взгляд и хрипло бросил:

— Чего?

— Мог бы хотя бы добавить «сударь», — тихо прошипел я и громко добавил: — Господа, обращаюсь ко всем. Кто знаком с языком степняков? Ну тех, которые обитают за южной границей нашей любимой Отчизны.

— Да у них и русский язык в ходу, — сказал один из охранников, следующих за моей спиной.

— Я не спрашивал, что у них в ходу. Вопрос был другой и вполне конкретный, — недовольно пробурчал я, начав спускаться по помпезной лестнице с золочёными резными перилами и мраморными ступенями.

— Я немного разумею их язык, — проговорил Лев. — У моего знакомого на той границе землица есть. Я как-то целое лето гостил у него. Так вот там и набрался кое-каких словечек, поскольку многие его рабочие были из оседлых степняков.

— И я чуток балакаю на их языке, — просипел Яшка, исподлобья зыркнув на Андреева. — А откель я его знаю, то история длинная. Не для нежных дворянских ушей.

Лев громко втянул ноздрями воздух, окинул атамана недружелюбным взглядом, но смолчал. А я прикинул, что парочка спутников у меня уже есть. Кто же будет третьим?

Глава 2

Стоило мне выйти из императорского дворца, как следом за мной выскочил слуга в ливрее и истошно завопил, точно наступил на гвоздь:

— Ваша светлость! Ваша светлость! — телохранители тотчас закрыли меня своими телами. Но слуга всего лишь протянул в мою сторону тонкий плащ, подбитый соболиным мехом, и обеспокоенно произнёс: — Накиньте, ваша светлость, а то застудитесь.

— Благодарствую, хоть кто-то заботится о моём драгоценном здоровье. Попроси у своего начальника премию. Скажи, князь Белозеров распорядился, — приподнято сказал я, протиснулся между охранниками и взял плащ.

Слуга польщено улыбнулся, поклонился и со всех ног помчался во дворец. Видать, прямиком к начальнику.

А я цокнул языком и иронично бросил своим телохранителям:

— А вот вы, господа, даже не подумали, что я могу застудиться. Непорядок.

— Где тут застудишься? — промычал атаман, почесав щеку. — Чай до автомашины идти не восемь вёрст. Вон она стоит, дымом пыхтит.

— Не могу поверить, что говорю это, но отчасти я согласен со словами Якова, — выдал Лев. — Подобная короткая весенняя прогулка ещё никому не повредила.

— Э-эх, бездушные вы люди, — картинно махнул я рукой и потопал к тачке.

И уже спустя минуту она несла всю нашу банду по улицам столицы. Из-под колёс весело летели брызги талой воды. По брусчатке звонко цокали копыта лошадей. Громыхал железными колёсами трамвай. А кое-где до сих пор лежал серый быстро тающий снег. Однако прохожие уже сбросили тяжёлые шубы, полушубки, тулупы да зимние шапки. И теперь благородные дамы и зажиточные горожанки щеголяли в лёгких каракулевых шубках, тальмочках или пальто. А на их прекрасные головки вернулись шляпки с широкими полами, ленточками и яркими перьями. Мужчины же носили суконные куртки или длинные пальто. И без головных уборов они тоже не обходились. Тут и там мелькали высокие цилиндры и котелки.

Я глядел на них и думал, что надо бы и мне озаботиться шляпой, а то какой-то князь Белозеров совсем не модный. А может, мне для солидности стоит и тросточку заиметь. И чтобы обязательно в ней был потайной клинок…

Пока же я лишь глянул в окно и издалека увидел особняк, который ранее принадлежал настоящим Белозеровым. Теперь же часть из них лежала в сырой земле, а другая — томилась в темнице. Кстати, к ним под бок отправился и Грачёв. Это было сложное решение, но преданность барона бывшему Императору могла повредить государству, несмотря на то что Александр Романов погиб от рук Повелителя. Корсаков предъявил его обезображенный труп народу, попутно проклиная всех заговорщиков. Однако Грачёв знал, кто на самом деле устроил переворот, так что его пришлось отправить в темницу.

Меня довольно сильно покоробило такое положение вещей. Я ведь понимал, что и Грачёв, и оставшиеся в живых Белозеровы — не заслужили такой судьбы. Но пока другого выхода я не видел. На свободе они могли натворить множество неприятных дел. Поэтому-то они и сидели в темнице, из-за чего у меня было паршиво на душе. Но я не знал, что делать в такой ситуации… Освободить их — нельзя. Держать в темнице — совесть не позволяет. И вот как быть? Хрен его знает.

Тем временем машина плавно остановилась возле парадного входа особняка. И я вылез из салона следом за Львом.

Яшка сразу же потопал к чёрному ходу, который вёл в кухню. А я лихо взбежал по ступеням и в просторном холле встретил улыбающуюся Анастасию.

Она сдержанно поцеловала меня в щеку. Я приобнял её за тонкую талию и произнёс на ушко:

— Пойдём в кабинет.

— М-м-м, — тихонько мурлыкнула она, сверкнув глазками.

— Нет, это не то, что вы подумали, дорогая супруга, — осадил я её сексуальный пыл. — Мне буквально только что довелось переговорить с вашим папенькой. И у меня появилась кое-какая важная информация.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация