Надо же, Мордок – отец Даники. С Брайс, когда узнает, случится припадок.
Не была ли принадлежность Мордока к волкожутням одной из причин, заставивших Данику сотрудничать с мятежниками? При ее бунтарском непокорном характере такое вполне было возможно.
Теперь Мордок знает запах Рунна. Он наверняка учуял и запах Итана. Потому Кормак и забросил обоих в этот бар. Если Мордок станет утверждать, что Итан был в том переулке, видеозапись с камер бара докажет обратное: Итан находился далеко от Старой Площади.
Время шло. Итан молчал, глотая виски. Время едва перевалило за одиннадцать утра, а в баре, помимо них, сидела лишь сгорбленная и весьма немолодая женщина, лучшие годы которой пришлись… может, на прошлый век, а то и раньше.
Никто из двоих не осмеливался заговорить о случившемся. И тогда Рунн сказал Итану:
– Я позвал тебя сюда, чтобы поболтать о всякой всячине.
– Да? – недоуменно заморгал Итан.
«Подыгрывай мне, – мысленно сказал ему Рунн. – Не знаю, записывают ли здешние камеры звук. Если да, пусть наша встреча будет выглядеть запланированной».
В лице Итана ничего не изменилось. «Понял».
– Как ты насчет того, чтобы перебраться ко мне и жить вместе с нами? – нарочито громко, чтобы камеры зафиксировали звук, спросил Рунн.
– Что? – удивленно наклонил голову Итан. – Жить… у тебя?
Удивление волка было вполне искренним.
– Почему бы нет? – пожал плечами Рунн.
– Но вы же фэйцы.
– Да, однако ангелов мы ненавидим сильнее, чем волков, потому… ты всего лишь второй в списке наших худших врагов.
Итан усмехнулся. На его лице появился легкий румянец.
– Убедительный аргумент.
– Я предлагаю всерьез, – продолжал Рунн. – Неужели ты хочешь остаться в квартире Брайс и слушать, как они с Хантом трахаются без передышки?
Итан хмыкнул:
– Нет, конечно. Но… почему? «Или это вопрос под запись?» – мысленно спросил он.
Рунн откинулся на спинку стула.
– Ты мне кажешься нормальным парнем. Помогаешь Деку с просмотром всей этой бодяги. Тебе нужно пристанище. Так почему бы нет?
– Я подумаю. – Итан взвешивал ответ.
– Не торопись. Предложение остается в силе.
Итан выпрямился. Он смотрел не на Рунна, а в сторону входной двери. Волк превратился в изваяние. Рунн не решался обернуться. Послышались легкие шаги, сопровождаемые другими, тяжелыми. Раньше чем Рунн успел мысленно спросить Итана, в чем причина, возле их столика появилась удивительно красивая женщина. Такой красавицы он еще не видел.
– Не возражаете, если я составлю вам компанию?
У нее был мелодичный искренний голос, но янтарные глаза оставались тусклыми. Ни лучика света.
За спиной женщины стояла темноволосая ангелица с бледным лицом и коварно улыбалась. Угловатая, с черными крыльями, похожими на западный неуправляемый ветер.
– Привет, принцусик. И тебе привет, волчонок.
Внутри Рунна все похолодело, когда Гарпия уселась слева от него. Ее тонкая талия была перетянута поясом с прицепленными ножнами, из которых торчали эфесы нескольких кинжалов. Но Рунн смотрел не на нее, а на прекрасную женщину. Прежде он никогда с нею не встречался, однако ее лицо было хорошо ему знакомо благодаря телевизору и новостям электронной сети. Ее золотистые волосы блестели в неярком освещении бара. Она уселась справа и изящно махнула бармену.
– Сыграем-ка мы в карты, – сказала Лань.
Двое против одного. Обычно такой расклад смешил Ханта.
Но не сейчас, когда его противниками были демоны Хела. Результаты эксперимента одного из тамошних принцев, которые превратились в пособников Короля Подземья и загоняли души давно умерших и забытых в Ворота Мертвых, где эти души превращались в энергию второсвета. То, чем они были и могли бы стать, превращалось в пищу и топливо для империи.
Демон слева щелкнул зубами и бросился на Ханта.
Хант выстрелил молнией, языки ее обвились вокруг толстой шеи демона в облике пса. Тварь с рычанием попятилась. Но в атаку пошел демон справа. Хант ударил и по нему, надел на него ошейник из молний и зажал огненный поводок у себя в руке.
Сумела ли Брайс добраться до реки? Третий демон увязался за ней. Хант не успел его остановить. Но ведь Брайс такая быстрая, такая проворная.
Противники Ханта замерли, потом задрожали и слились в одно существо.
Ошейник из молний по-прежнему оставался на шее демона. Но Хант не успел и глазом моргнуть, как демон завертел шеей. Ошейник порвался. Молнии с шипением вонзились твари в шею. Ханту оставалось одно – взмыть в небо. На это уйдет пара секунд, а рослому демону, обладающему такой быстротой, ничего не стоит за две секунды наброситься на него и проглотить целиком.
Утро пошло совсем не так, как он ожидал.
Хант призвал всю свою магическую силу, сосредоточился. Такой молнией он убил Сандриелу. По сравнению с нею демон – пустяк…
Из тумана, откуда-то с юго-востока, донесся пронзительный крик. Тварь повернулась на звук и принюхалась.
Хант не успел ударить по демону молнией. Тот рванулся с места и скрылся в тумане – в том направлении, где находилась Брайс.
Брайс скрючилась возле Ворот Мертвых, оценивая своих противников. К псу добавилось две дюжины жнецов: они появились из тумана и взяли ее в кольцо.
От полуживых разило гниющей плотью; их ядовито-зеленые глаза светились в тумане. Их хриплый шепот скользил по ее коже, как выводок змей. Пастух неумолимо наступал.
Хрустальный свод Ворот Мертвых засветился белым. Не от ее прикосновения… Это пели жнецы, пробуждая ворота.
Во время весенней атаки на город ворота направляли магическую силу Брайс на демонов. Ворота Мертвых… они, наоборот, высасывали из нее все силы. Покушались на ее душу. Городские ворота были накопителем магии всех, кто к ним прикасался. Ворота Мертвых перекачивали энергию обратно в энергетическую решетку, выполняя роль аккумулятора, который разряжался и снова заряжался за счет прогоняемых душ. И Брайс тоже ждала участь стать энергетическим кормом. Так вот чем она тогда пожертвовала, спасая душу Даники? Возможностью провести несколько столетий в Костяном Квартале, думая, что обрела вечный покой, а затем превратиться во второсвет? Но у нее уже не будет нескольких столетий покоя. Сразу после смерти она прямиком отправится в мясорубку для душ.
Этот момент мог наступить очень даже скоро.
Может, Ворота Мертвых все-таки поделятся с нею энергией? А если нет? Вдруг попытка позаимствовать их силу кончится тем, что она растеряет собственную? Она не могла рисковать.
Брайс встала. У нее дрожали руки. Звездный меч по-прежнему лежал между нею и Пастухом.
