– Я ужасно тебя хочу, – прошептал он.
– Вот и хорошо, – улыбнулась Брайс.
– Хорошо?
– Да. Когда ты вернешься домой, я оттрахаю тебе мозги.
Тихий смех Ханта был полон чувственных обещаний.
– Взаимно, Куинлан.
Тарион устроился на гладком камне, выступавшем над излучиной Истроса, и ждал ответа королевы на его доклад. Но Речная Королева покачивалась на постели из речной травы, словно на лодке, и молчала. Утреннее солнце заставило ее закрыть глаза. Казалось, она не слышала ни слова из его рассказа о Костяном Квартале и Короле Подземья.
Прошла минута. Вторая. Не выдержав, Тарион спросил:
– Так это правда?
Темные волосы королевы разметались по травам, извиваясь, как морские змеи.
– Тебя тревожит, что твоя душа вернется в свет, откуда когда-то пришла?
Не надо быть капитаном разведки, чтобы понять: королева избегала ответа на его вопрос.
– Да, меня это тревожит. Нас убеждали, что после смерти мы будем находиться в покое и довольстве. А оказывается, мы ничем не лучше скота, ожидающего, когда его погонят на бойню.
– Почему-то тебя не страшит мысль, что твое тело после смерти отправится на корм земле и червям. Так чем душа отличается от тела?
Опять уклончивый ответ.
– Так вы знали?
Королева приподняла веко, подперла голову кулаком.
– Возможно, второсвет – еще не конец. За ним есть что-то иное, куда попадают наши души.
На мгновение перед мысленным взором Тариона мелькнул мир, который желала видеть королева: мир без астериев, где Речная Королева правит водами, но где сохраняется нынешний порядок круговорота душ, поскольку он поддерживает свет. В буквальном смысле.
Изменятся лишь те, кто наделен властью. Возможно, для этого она и хотела заполучить Эмиля. Заполучить живое оружие, которое обеспечит ей выживание и победу в любом грядущем конфликте между Офионом и астериями.
Все это Тарион оставил при себе, сказав вслух:
– Поиски Эмиля Ренаста продолжаются. Я думал, что довольно легко его найду, но этот путь завел меня в тупик.
Оставался другой путь: устланный телами, которые оставляет за собой Пиппа.
– Доложи, когда будут новости, – сказала королева и, даже не взглянув на него, погрузилась под ковер трав, в голубые воды реки.
Вскоре она и вовсе растворилась в Истросе и уплыла островком голубого планктона, чем-то похожего на дорожку из звезд.
Стоило ли сражаться за дело мятежников, если оно приведет лишь к смене одних властолюбивых вождей другими? Рядовые бойцы таких вопросов не задавали, но… Тариону было не отделаться от вопроса: а нет ли более удачной стратегии ведения этой войны? И более достойных командиров?
41
Спустя неделю Рунн стоял рядом с Кормаком в тренировочном центре Вспомогательных сил и смеялся, глядя, как Брайс потеет, пытаясь постичь азы телепортации.
– Ты недостаточно сосредоточиваешься, – упрекнул ее Кормак.
– У меня голова раскалывается. В буквальном смысле.
– Сосредоточься на том клочке бумаги и просто переместись туда.
– Ты говоришь так, будто это просто.
– Это действительно просто.
Рунну подобные разговоры наскучили. Он не впервые слышал пререкания между Брайс и Кормаком. Принц добросовестно учил ее телепортации. Недавние события отгремели, и тяготы постижения телепортации были главным развлечением недели. Их враги затихли, что настораживало сильнее всего.
Рунн знал: когда Кормак не разыгрывал прибывшего с визитом авалленского принца, он разыскивал Эмиля. Рунн и Брайс дважды ему помогали. Все трое бродили по паркам Лунного Леса, надеясь, что мальчишка прячется где-то там. Увы, их надежды разлетались в прах. Никаких следов Эмиля.
Тарион вчера сообщил, что ему тоже не удается найти беглеца. Изможденное лицо русала подсказывало: Речная Королева дышит ему в затылок. Новых тел не обнаружилось, либо мальчишка искусно где-то прятался, либо кто-то уже добрался до него.
– Ладно. – Брайс вдохнула, закрыла глаза и выдохнула. – Попробуем еще раз.
Она наморщила лоб и закряхтела от напряжения. Снова ничего.
– Перестань напрягаться, – усмехнулся Кормак. – Давай вернемся к вызыванию теней.
– Можно выйти? – подняла руку Брайс.
Рунн засмеялся. У его сестры не клеилось и с тенями. Звездный свет – другое дело. Целые потоки звездного света. Но вызывание тьмы… до сих пор ей не удавалось создать даже легкую тень.
Если Аполлион хочет видеть достойную противницу, пусть подождет. На это требуется время, о чем Рунн и собирался сказать принцу Ямы.
– Думаю, в моей магии что-то разладилось. – Брайс вздохнула, наклоняясь вперед.
– Попробуй еще раз. – Кормак нахмурился.
За все это время – никаких известий. Даже агент Ясный День молчала о том, что случилось со спецпоездом, перевозящим боеприпасы и образец нового механокостюма. В официальных новостях не проскальзывало никаких сообщений. Молчали и агенты Кормака.
Затишье нервировало Кормака. Рунн тоже находился на пределе.
Как ни странно, Итан довольно легко прижился в доме Рунна. Он засиживался допоздна, играя в видеоигры с Деком и Флинном. Посмотреть – давние закадычные друзья. На что волк тратил время, когда все трое уходили на дежурство Вспомогательных сил, Рунн понятия не имел.
Рунн не спрашивал Итана, что́ Лань говорила в баре о Брайс, а сам он молчал. Если волк и питал какие-то чувства к его сестре, Рунна это не касалось. Итан оказался прекрасной домохозяйкой: убирал не только за собой, но и за Флинном. И в пиво-понг хорошо играл.
Брайс шумно втянула воздух:
– Я способна это почувствовать. Здесь, – она коснулась шрама-звезды у себя на груди, – появляется огромное облако силы.
На кончике пальца пульсировал звездный свет, будто подкрепляя ее слова.
– Но мне к этому облаку не подобраться.
Кормак улыбнулся. Рунн решил подбодрить сестру:
– Попытайся еще раз, а потом устроим перерыв.
Брайс забубнила возражения, но поток ее воркотни прервал звонок мобильника Рунна.
– Привет, Дек.
– Привет. Брайс с тобой?
– Да. На расстоянии вытянутой руки. – (Услышав свое имя, Брайс вскочила на ноги.) – Что случилось?
Брайс наклонилась, чтобы услышать ответ Деклана.
– Моя программа закончила анализ галерейных записей. Выловили все фрагменты с Даникой. Джезиба была права. Удалось кое-что найти.
Брайс не знала, радоваться ли тому, что Деклан завершил просмотр. Через час она уже смотрела фрагменты, сидя у нового кофейного столика – жалкого подобия старого. Но Итан сам выбрал этот столик и заплатил за него.
