Рунну показалось, что исчезла. Нет. Метла быстро уменьшилась в размерах и превратилась в брошь с изображением беременной богини земли Ктоны. Гипаксия приколола брошь к плечу голубого полупрозрачного платья и сказала:
– Удобный прием из магии ведьм. Я убедилась, что идти по городу с метлой… трудновато. Привлекаешь к себе много нежелательного внимания. Особенно такая метла, как моя.
– Потрясающая метелочка, – признался Рунн.
Гипаксия хотела ему ответить, но в этот момент заметила драконессу, сидящую на нижней ступеньке лестницы.
– Приятельница?
– Да, – соврал Рунн.
И тут в фойе вышли Флинн, Деклан и Итан. Следом появились огненные спрайты, откровенно глазеющие на королеву ведьм.
Итан кашлянул, наверное от завораживающей красоты ведьмы.
Рунн вел себя ничуть не лучше, когда впервые ее увидел. Они находились на Встрече, и Гипаксия едва перебросилась с ним парой слов. У нее были более важные заботы. Она помогала спасать жителей атакованного города. Она была готова сама лететь в город и помогать горожанам и Брайс.
Рунн выпрямился, вспомнив, что он – принц и должен оказать Гипаксии почести сообразно ее статусу.
– Добро пожаловать, ваше величество, – низко поклонившись, произнес он.
Флинн хмыкнул. Рунн сердито зыркнул на него:
– Позволь представить моих… спутников. Тристан Флинн – сын правителя провинции Хоторн. – (Флинн поклонился, намеренно пародируя поклон Рунна.) – А это Деклан Эммет, супергений.
Дек поклонился с большей учтивостью. Оба присутствовали на Встрече, когда Рунн познакомился с Гипаксией как с королевой, а не медведьмой, кем ее считал раньше. Но тогда ему было некогда представлять своих друзей.
– А это Итан Холстром… волк, – продолжал Рунн.
Итан посмотрел на него, словно хотел спросить: «Ты в этом уверен, придурок?» Но Рунн продолжил церемонию знакомства.
– И наконец, наши гостьи, – кивнул он на спрайт и драконессу.
Гипаксия снова настороженно посмотрела на Ариадну. Но к ней уже подошел Флинн и, обняв за плечи, сказал:
– Добро пожаловать. Идем в гостиную. Вспомним, как на Встрече Рунн пытался с тобой заговорить, а ты не обращала на него внимания.
Деклан усмехнулся и занял место по другую руку Гипаксии. Она наморщила лоб, словно оба говорили на иностранном языке.
По пути к дивану королева, конечно же, заметила обстановку, в которой очутилась. Запущенное жилище Рунна, где все пропахло пивом. Солас пылающий! На кофейном столике, чуть ли не под носом королевы ведьм, дымилась недокуренная скрутка с «корнем радости».
– Убери этот долбаный окурок, – шепнул Итану Рунн.
Итан потянулся к пепельнице.
– Да не сейчас! Когда она не будет смотреть.
С изяществом игрока в солнечный мяч Итан тут же изменил позу и развалился на диванной подушке. Гипаксию усадили между Флинном и Декланом. Если бы Итана попросили одним словом описать выражение на лице королевы, он бы выбрал слово «недоумение». Крайнее недоумение.
– Ну вот… встретились. – Рунн подошел к дивану. – Рад тебя видеть.
Гипаксия улыбнулась, как улыбаются мудрые взрослые в ответ на детскую болтовню. Хел кромешный, до чего же она была красива. Но ведьма перестала улыбаться и уже совсем другим голосом сказала:
– Принц, мне необходимо поговорить с тобой. Наедине.
Итан встал, незаметно убрав со стола пепельницу:
– Не смеем мешать. Мы будем наверху.
Флинн разинул рот, намереваясь сказать какую-нибудь глупость, но Итан схватил его за плечо и сунул в руку недокуренную скрутку с «корнем радости». Спрайты поспешили к лестнице. За ними двинулся Деклан. Последней ушла Ариадна. Рунн не сомневался, что все они попытаются подслушать.
Он присел на заляпанный диван, от которого тоже пахло пивом, и постарался не съежиться, видя, как Гипаксия расправляет складки голубого платья.
– Как поживаешь? – спросил Рунн, не зная, о чем говорить.
Гипаксия наклонила голову. Сейчас на голове ведьмы не было морошковой короны, но весь ее облик излучал грациозность, спокойствие и внимание. Она была почти на пятьдесят лет моложе Рунна, и тем не менее рядом с нею он чувствовал себя щенком. Знала ли она, что ее жених обитает в таком убогом доме и ведет распущенный образ жизни?
– Хочу попросить тебя об услуге.
Услышав эти слова, Рунн замер. Гипаксия продолжала:
– Я приехала в Лунатион на брачную церемонию губернатора, которая состоится через несколько недель. Все это время я буду жить в посольстве ведьм, но…
Она переплела руки. Рунн впервые увидел на ее лице сомнение.
– Словом, я решила попросить тебя… Мне нужны сопровождающие.
– Зачем? То есть конечно, но… у тебя не все в порядке?
Она не ответила.
– А как же твой ковен?
Уж они-то должны всеми силами оберегать свою королеву.
Длинные ресницы Гипаксии дрогнули.
– Этот ковен принадлежал моей матери. В числе прочих предсмертных желаний она просила, чтобы я унаследовала ее ковен, а не собирала свой.
– Они тебе чем-то не нравятся?
– Я им не доверяю.
Рунн задумался.
– То есть ты просишь дать тебе сопровождение для защиты от твоего же ковена?
– Наверное, я кажусь тебе сумасшедшей, – сказала Гипаксия и поджала губы.
– Я думал, вся жизнь ведьм – верность и служение. Ради этого они готовы умереть.
– Верность этих ведьм началась с моей матери и окончилась с ее смертью. Она растила меня в изоляции от внешнего мира и от своего ковена тоже. У меня не было… традиционных наставников.
Пожалуй, это была самая откровенная из их немногочисленных бесед.
– Что ты имеешь в виду?
– Они были из мертвых.
Рунна прошиб озноб.
– Понятно. Это было связано с некромантией?
– Да. Род Энадоров способен воскрешать мертвых. Для моего обучения мать вызвала трех древних мудрых духов. Один учил меня сражаться и следил за моими телесными упражнениями. Другой преподавал математику и другие точные науки, а третий – чтение, историю и языки. Магическое обучение мать взяла на себя, в особенности целительство.
– И это сильно напугало ее ковен?
– Это разделило меня с ведьмами ее ковена. Пока я росла, моими единственными спутниками были мертвые. Когда матери не стало, я обнаружила, что окружена незнакомками. А они увидели королеву, чье нетрадиционное образование их раздражало. В первую очередь некромантия.
– Но ты – последняя из династии Энадоров. Кем еще они могли бы тебя заменить?
