– Моей сестрой.
– Ланью? – оторопел Рунн.
– Лидия не обладает ведьмиными дарованиями, поэтому она была бы лишь номинальной правительницей. Она бы носила корону, а фактически правила бы Моргантия – генеральша моей матери.
– Это безумие.
– Лидия родилась первой. Она – точная копия моей матери.
В таком случае смуглую кожу Гипаксия унаследовала от отца.
– Еще когда я росла, до меня доходили перешептывания из материнского ковена. Ведьмы поговаривали, что… надо было бы придержать Лидию при дворе.
– Почему?
– Потому что им было спокойнее с полуоборотнем, чем с полунекроманткой. Они боятся влияния Дома Пламени и Тени, хотя я приносила клятвы верности только Дому Земли и Крови. Но Лидия – это Земля и Кровь до мозга костей, как и они сами. Я не сомневаюсь: эти ведьмы по-настоящему любили мою мать, однако их планы на будущее отличались от ее планов. К концу ее жизни это стало очевидным.
– Какие планы?
– Более тесная связь с астериями. Даже ценой нашей относительной самостоятельности.
– Вот оно что, – пробормотал Рунн.
Потенциально он оказывался на минном поле, особенно если учесть его работу на Офион. Правда, теперь, после Идры, еще неизвестно, как сложатся его дальнейшие отношения с мятежниками.
– Зная твою доброту, я решила обратиться к тебе. Ты храбр и честен. В ожидании брачной церемонии губернатора я вынуждена оставаться в городе, где находится и Лидия. Это все усугубляет. Я опасаюсь выпада со стороны материнского ковена. Весной, на встрече, они выступали со мной единым фронтом, но в последнее время наши отношения сделались напряженными.
– Поскольку мы с тобой официально помолвлены, никто из ведьм не заподозрит недоверия с твоей стороны, если я приставлю к тебе своего сопровождающего. Это будет расценено как беспокойство мужчины-собственника, пекущегося о безопасности своей невесты.
– Да, что-то в этом роде. – Гипаксия улыбнулась одними губами.
– Это я тебе обеспечу. Можешь не сомневаться.
– Спасибо. – Гипатия нервно сглотнула.
Рунн осмелился коснуться ее руки с бархатистой кожей:
– Мы о тебе позаботимся. Не волнуйся.
Она потрепала Рунна по руке. «Спасибо, друг», – говорил ее жест.
Рунн кашлянул и посмотрел на потолок. Со второго этажа доносилось весьма громкое топанье.
– Поскольку тебя обучали и воспитывали призраки, надеюсь, ты не имеешь ничего против нетрадиционного охранника.
Гипаксия удивленно вскинула брови. Рунн улыбнулся:
– Тебе нравятся игроки в солнечный мяч?
К ним никто не подходил, однако глазеющих хватало. Тарион с Хантом бродили по водному саду, тянущемуся вдоль реки. Вокруг поднимался туман, в котором мерцало не менее сотни радуг. Тарион любил эту часть города, хотя пыльные улочки Старой Площади по-прежнему оставались для него притягательными.
– Что у тебя случилось? – спросил Тарион, когда Аталар остановился под раскидистым вязом.
Листья вяза блестели в брызгах большого фонтана, где богиня Огенас возлежала на устричной раковине.
Ангел достал из потайного кармана мобильник:
– Я встречался с губернатором. – Он перелистал сообщения, выбрал нужные и протянул телефон Тариону. – Селистена поручила мне ознакомиться с последними данными из Нены. Они касаются поползновений демонов. Я хочу, чтобы эти сведения были переданы Голубому Двору.
Тарион взял ангелов мобильник, пролистал фотографии:
– Что-то интересненькое?
– Взгляни на этот снимок. Хвост не вошел в кадр. – Хант указал на фото. Выражение лица у ангела было каменное. – Это лазутчик смерти.
Тариону показалось, что последняя фраза заставила умолкнуть даже фонтан за спиной.
– Какое-то старинное название. Кто он такой?
– Так называют опаснейших ассасинов, выведенных принцем Ямы. Он их содержит наподобие домашних зверюшек.
Крылья Аталара зашелестели. Тариону показалось или на солнце действительно нашла тень?
– С одним мне пришлось схлестнуться. У меня остался шрам на спине.
Уж если эта тварь ранила даже Аталара… Да убережет их Ктона.
– Это случилось в Нене?
– Да. Три дня назад.
– И куда этот молодец направлялся? – выругавшись, спросил Тарион.
– Неизвестно. Согласно донесениям, попыток прорвать границу Нены не было. Предупреди своих, чтобы были начеку. И королеву тоже предупреди.
– Сделаю. – Тарион искоса посмотрел на ангела. Убедившись, что рядом нет камер и гуляющих, шепотом спросил: – Есть еще новости?
– Похоже что да, – уклончиво ответил Хант.
– Я так и думал, – вздохнул Тарион.
Предостережение насчет демонов было правдой и в то же время – удобным прикрытием для других новостей.
– Я знаю, где Эмиль, – тихо сказал Аталар.
– Где? – Тарион едва не споткнулся.
– Сказать не могу. Но он в безопасности. – Красоты Лунного Леса словно не действовали на Аталара. Лицо ангела оставалось угрюмым. – Сворачивай поиски. Для своей королевы сооруди какое-нибудь правдоподобное вранье. Но твоя охота за мальчишкой закончилась.
Тарион смотрел на ангела, на серых крыльях которого оседал туман, оставляя мельчайшие капельки воды.
– Итак, ты знаешь, где мальчишка. Думаешь, с твоей стороны разумно рассказывать мне об этом?
– Никак капитан Кетос вздумал силой выбить из меня точное местонахождение Эмиля? – Хант хищно улыбнулся, оскалив зубы.
– У меня мелькала такая мысль.
Лоб Ханта опоясала молния. Ангел смотрел на фонтаны и пространство сада, пропитанное водой.
– Не самое лучшее место для сражения с применением молний.
– Речная Королева не отступит. – Тарион заходил взад-вперед. – Ей нужен мальчишка.
– Это тупик и напрасная трата времени.
Тарион наморщил лоб. Чувствовалось, он не верит Ханту.
– Видишь ли, открылось неожиданное обстоятельство: у Эмиля Ренаста нет никаких магических сил. Его сестра намеренно дурачила высокомерных ваниров вроде нас. Внушала, как важно оберегать столь ценного ребенка.
На лице Ханта что-то промелькнуло. Что – Тарион так и не понял. Душевная боль. Печаль. А может, стыд?
– И я, получается, должен поверить тебе на слово, – усмехнулся Тарион.
– Получается, что да.
Тарион знал эту интонацию. Сейчас с ним говорил безжалостный Умбра Мортис.
– Я знаю лишь одну особу, благодаря которой ты и говоришь со мной в таком тоне, – не удержался Тарион. – Длинноногая ведь тоже знает, где мальчишка? – Русал засмеялся своей догадке. – Не она ли все это устроила? Я должен был еще раньше догадаться. – Он снова усмехнулся и покачал головой. – Что мне помешает поспрашивать у нее?
