Итан дрожал от холода. Он понимал, что причина не в предутреннем времени и не в надвигающейся осени. Еще недавно воздух был совсем теплым. Магия Гипаксии каким-то образом понижала температуру.
– Я чувствую… чье-то присутствие, – прошептала королева ведьм, воздев руки к луне. Ее прекрасное лицо было предельно серьезным. – Кто-то приближается.
У Итана пересохло во рту. Что он скажет Коннору? Прежде всего: «я люблю тебя». А потом? «Каждый день тоскую по тебе». Далее он предостережет брата. Или стоит начать с предостережения? У Итана дрожали руки.
– Приготовься сказать то, о чем собирался. Дух твоего брата… силен. Не знаю, долго ли я сумею удерживать звезду.
От этого в груди Итана поднялось нечто странное, похожее на гордость. Он успокоил дыхание и подошел ближе. Так он делал накануне важных игр и во время ответственных бросков, приносящих победу. Нужно сосредоточиться. С последствиями он разберется потом.
Звезда, начерченная Гипаксией, замерцала бледно-голубым светом, освещая окрестные деревья.
– Подожди еще немного, – прошептала Гипаксия.
Она шумно дышала. Ее виски мерцали наравне со звездой, словно она черпала силу из себя.
И вдруг из звезды хлынул ослепительный белый свет. От налетевшего ветра закачались деревья вокруг. На землю посыпались оливки. Итан сощурился, выпустив когти.
Когда ветер утих, Итан, моргая, открыл глаза, приспосабливаясь к яркому свету. Имя брата застыло у него в горле, так и не вырвавшись наружу.
В центре шестиконечной звезды стояло высокое худощавое существо, облаченное в мантию. Гипаксия тихо вскрикнула. У Итана свело живот. Это существо он никогда не видел в реальности. Только на картинках.
Король Подземья.
– Я тебя не вызывала, – преодолев удивление, сказала Гипаксия. Подняв голову, она произнесла с властностью королевы: – Возвращайся на туманный остров, где ты правишь.
Услышав слова ведьмы, Король Подземья засмеялся. От ее фигуры исходило бледно-голубое сияние. Казалось, она обращалась к своей магической силе. Но Король Подземья повернул голову к Итану. И вновь раздался его сухой бесцветный смех.
– Молодые дурни. Вы играете с силами, недоступными вашему пониманию.
У короля был отвратительный голос, в котором слышался стук пыльных костей и умоляющие крики мертвых.
Однако Гипаксия не думала отступать:
– Уходи и дай нам встретиться с тем, кого я вызывала.
Рука Итана потянулась к пистолету, хотя он и сознавал всю бесполезность оружия. Его волчье обличье, где он сильнее и проворнее, обеспечило бы более надежную защиту. Но даже мгновение, которое понадобится на превращение, сделает его уязвимым и может стоить Гипаксии жизни.
Король Подземья протянул костлявую руку. Там, где она соприкасалась с краем звезды, свет дрожал.
– Не бойся, волчонок. Я не могу причинить тебе вреда. Во всяком случае, здесь.
Он улыбнулся, обнажив крупные коричневые зубы.
Гипаксия что-то бормотала. Свет вокруг нее становился ярче.
– Твой брат окружен заботой. – В молочно-белых незрячих глазах короля плясал темный свет. – Но будет ли так и дальше, целиком зависит от тебя.
– Как все это понимать? – сердито спросил Итан.
Меж тем королева ведьм напряглась. Ветер зашевелил ее вьющиеся волосы, словно она готовилась к обороне.
Король Подземья поднял костлявую руку. Его пальцы окутал жуткий зеленоватый свет. Итан мог поклясться, что в этом свете кружились древние символы.
– Давай вначале немного поиграем. – Он наклонил голову к Гипаксии.
Лицо королевы стало каменным. Кажется, она догадывалась о дальнейшем развороте событий.
– Дому Пламени и Тени давно любопытны твои способности… ваше величество.
Брайс знала, что спит. Телесно она находилась в своей постели, устроившись рядом с Хантом. И в то же время существо перед нею было вполне реальным, чего не скажешь об окружающем пейзаже.
Она стояла на обширной запыленной равнине под лазурным безоблачным небом. На горизонте проступала горная цепь, а вокруг – только камни, песок и пустота.
– Здравствуй, принцесса.
Прозвучавший голос был воплощением Хела, мрачный, ледяной, без интонаций.
– Здравствуй, принц, – дрогнувшим голосом ответила она.
Аполлион – принц Ямы – решил предстать перед нею в теле золотоволосого красавца с такой же золотистой кожей. Он был обаятелен на манер древних статуй… и Поллукса.
Однако его выдавали глаза. В них не было белков. Только бесконечная темнота.
Воистину Пожиратель Звезд.
– Где мы? – спросила Брайс, пытаясь унять дрожь.
– На Партосе. На остатках былого величия.
Казалось, бесплодная земля уходит в бесконечность.
– Это реальный мир или мир сновидений?
Аполлион наклонил голову. Сейчас он больше напоминал зверя, чем гуманоида.
– Мир сновидений. Точнее, то, что вы считаете сновидениями.
Она вовсе не хотела оказаться в этом сне.
– Пусть будет так. Что ж… приятно познакомиться.
– Ты совсем не робеешь передо мной, – скривил губы Аполлион, явно удивленный ее поведением.
– Аидас несколько разрушил твой ореол ужасного чудовища.
Он сухо, безжизненно засмеялся:
– Мой брат так и норовит вставлять мне палки в колеса.
– Может, позовем и его на беседу?
– Аидас разозлился бы на меня за этот разговор с тобой. Потому я выбрал момент, когда он занят.
– Чем же это?
– Собирает армии Хела. Готовит их.
Брайс шумно задышала:
– Для вторжение на Мидгард?
– Это готовится уже давно.
– Я намерена обратиться к Хелу от имени моей планеты и убедительно попросить всех вас не выходить за пределы вашего мира.
Губы Аполлиона снова дрогнули.
– Ты нам не доверяешь. И правильно. Тейя доверяла, это ее и погубило.
– Звезднорожденную королеву?
– Да. И величайшую любовь Аидаса.
Аполлион взмахнул широкой рукой, обводя развалины древнего мира.
– Как ты думаешь, почему я убил Пелиаса? Почему затем поглотил Сириуса? Все из-за него, из-за моего глупого, помешанного на любви братца. Когда Тейя погибла от рук Пелиаса, Аидас был вне себя от бешенства. Его глупость стоила нам поражения в той фазе войны.
Брайс заморгала:
– Пожалуйста, внеси ясность. Ты позвал меня в этот сон, чтобы рассказать удивительную историю про Аидаса – принца Пропасти? Оказывается, он был возлюбленным Тейи – первой Звезднорожденной королевы? Как такое возможно? Ведь они были врагами?
