Брайс усмехнулась и отодвинулась, иначе Хант потянулся бы к ней.
Ему отчаянно захотелось ее обнять, как вдруг Брайс застыла. Ее внимание было обращено назад. Хант резко повернулся. Рука потянулась к кинжалу на поясе.
Он тихо выругался. С этим противником ему не совладать. И никому.
– Идем, – тихо сказал Хант, прикрыв ее крылом.
К причалу приближалась черная лодка, в которой стоял жнец. Длинные черные одежды не позволяли разглядеть, кто он, мужчина или женщина, молодой или старый. Для жнецов такие понятия не имели смысла.
Кровь Ханта стала холодной как лед, когда лодка, не имевшая весел и руля, подошла к причалу. Ее появление никак не вязалось с элегантными баннерами и цветочными гирляндами по всему городу. Лодка остановилась, будто невидимые руки привязали ее к бетонной дорожке.
Жнец сошел на берег. Он двигался быстро и плавно, словно шел прямо по воздуху. Брайс задрожала. Вокруг стало пронзительно тихо. Даже насекомые перестали жужжать. Ветер уже не шевелил листья пальм вдоль причала. Замерли баннеры, свисавшие с фонарных столбов. Цветочные гирлянды сморщились и пожухли.
Только призрачный ветер развевал одежды жнеца и тянулся за ним, когда жнец направился в маленький парк возле набережной. Он не взглянул на Брайс с Хантом и не остановился.
Жнецы не останавливались ни перед кем, даже перед смертью. Ваниры, хоть и называли себя бессмертными, могли умереть от травмы или болезни. Даже астериев можно было убить. А вот жнецов…
Невозможно убить того, кто уже мертв. Пройдя по парку, жнец растворился в городе.
Брайс уперла руки в колени:
– Брр, брр, брррр…
– Могу сказать то же самое, – пробормотал Хант.
Жнецы обитали на каждом вечном острове. Здесь это был Костяной Квартал, в Вечном Городе – катакомбы, в Аваллене – Земли Лета… Обители мертвых. Каждую охранял свой свирепый правитель. Хант ни разу не видел Короля Подземья – правителя Костяного Квартала – и надеялся, что никогда не увидит.
Равным образом он старался не пересекаться со жнецами. Их еще называли полуживущими. Жнецами становились люди и ваниры, которые перед лицом смерти предложили свои души Королю Подземья в качестве его стражников и слуг. Это давало им вечную жизнь, неподвластную старению. Жнецов было невозможно убить. Они не нуждались ни в пище, ни в сне, ни в телесных радостях. Ваниры держались от них подальше.
– Идем, – сказала Брайс, усилием воли подавляя дрожь. – Это надо заесть вторым мороженым.
– Целиком поддерживаю, – усмехнулся Хант.
Он встал и повернулся к реке спиной, намереваясь увести Брайс, но тут послышался звук приближающегося глиссера. Многолетняя выучка, превратившаяся в инстинкт, заставила его обернуться. За штурвалом глиссера стоял рыжеволосый мужчина и махал им мускулистой рукой. Не сказать чтобы дружески. Скорее отчаянно.
– Тарион? – удивилась Брайс, глядя туда же, что и Хант.
Русал стремительно приближался к берегу, оставляя за бортом глиссера вздыбившиеся волны.
Вскоре Тарион был уже возле причала. Он заглушил мотор, выбрав место стоянки подальше от черной лодки.
– Где ты пропадал все лето? – вместо приветствия спросил у него Хант.
Но Тарион смотрел не на него, а на Брайс.
– Поговорить надо, – выдохнул русал.
– Как ты нас нашел? – спросила Брайс, когда все трое поднимались в лифте.
– Если помнишь, я – непревзойденный шпион, – засмеялся Тарион. – У меня глаза повсюду.
Брайс открыла дверь квартиры. Вошла. Следом вошли Хант с Тарионом. Итан обнаружился там же, где она его оставила утром, – на диване. Сиринкс устроился у него на коленях. Лицо Холстрома-младшего почти обрело прежний облик, шрам на рассеченной брови был едва заметен.
Увидев Тариона, Итан напрягся.
– Расслабься, – бросила ему Брайс.
Хант с Тарионом явно собирались сесть на диван. При виде все еще мокрой одежды русала Брайс предостерегающе зашипела. Хант выпучил глаза и сел за обеденный стол.
– Потому никто и не покупает белые диваны, – проворчал ангел.
– Сам удаляй с него воду и счищай грязь, – буркнула Брайс, кивнув на Тариона.
– Для этого есть заклинания мгновенной очистки, – подмигнул ей Хант.
– Оборотная сторона домашнего уюта, – сказал Тарион.
Брайс усмехнулась.
– Кто ты такой? – спросил с дивана Итан.
– Не твое дело, – ослепительно улыбнулся ему Тарион.
– Русал. – Итан принюхался. – Да, я тебя знаю. Капитан… как там?
– Кетос, – подсказал Тарион.
– Сейчас, Холстром, ты нанес серьезный удар по эго капитана Как Там, – со смехом заметил волку Хант.
– Самые серьезные удары я получаю от своих лучших друзей. Они почему-то не ценят мои превосходные способности, проявляющиеся в экстремальных условиях. – Тарион надул губы.
– Лучших друзей? – удивился Хант.
– Самых лучших и прекрасных. – Тарион послал Брайс воздушный поцелуй.
Брайс засмеялась. Достав телефон, она отключила звук, после чего отправила сообщение Рунну: «Мчись ко мне со всех ног».
Он ответил незамедлительно: «Что случилось?»
«ПОТОРАПЛИВАЙСЯ!»
Она еще не знала, какое неотложное дело привело к ним Тариона, но решила, что Рунн должен присутствовать при этом разговоре. Странно, конечно. Но весьма любезно с ее стороны.
Брайс убрала мобильник. В этот момент Тариону на глаза попался неоново-розовый лифчик, свисавший с раздвижной двери, что вела в квартирную прачечную.
– Горячая штучка, – цокнул языком русал.
– Не заводи ее, – пробормотал Хант.
Брайс проехалась по нему взглядом и сказала Тариону:
– Это было давно.
Она помнила свою первую встречу с русалом. Еще тогда он показался ей вполне обаятельным. Мятая и покрытая илом одежда делала его еще обаятельнее.
– Мы говорим о твоей сексуальной жизни? – спросил Тарион, глядя то на нее, то на Ханта. – Или о нашей последней встрече?
Ангел вспыхнул, однако Брайс лишь хищно усмехнулась.
– Лето у меня выдалось хлопотное, – продолжал Тарион, не обращая внимания на гнев Ханта. Он взгромоздился на табурет у кухонного стола и похлопал по сиденью соседнего. – Садись, Длинноногая. Потолкуем.
Брайс села рядом с ним, зацепившись ногами за перекладину.
Лицо русала стало серьезным.
– Даника когда-нибудь говорила о женщине по имени Зофи?
Итан удивленно заурчал.
– Какая еще Зофи? – скривила рот Брайс.
– Как все это понимать? – насторожился Хант, не дав ей задать новый вопрос.
