– Ну, посуди сама. Разве это похоже на традиционное представление о рае и аде?
– На счёт последнего я бы не была так уверена, – хмыкнула я. – Кстати, довольно странно, что человек, полностью забывший себя, в то же время способен рассуждать о религии.
– Ага, – легко согласился мой собеседник. – Я тоже порой удивляюсь таким вещам. Судя по всему какие-то общие знания об устройстве мира, да и отдельные отголоски воспоминаний всё-таки иногда пробиваются.
– И всё равно ты меня не убедил. – Я упрямо сдвинула брови. – Ведь доказательств обратного у нас тоже нет!
– Отчего же? – Встречающий медленно потянулся, бросая на меня хитрые косые взгляды. – Есть. Рассказать?
– Ты ещё спрашиваешь? – возмутилась я.
– Конечно, – ничуть не смутился он. – Видишь ли, есть целых две истории, подтверждающие мою теорию. Я могу поведать тебе любую из них, но это опять-таки вопрос твоего времени.
– Рассказывай обе, – хмуро заявила я, скрестив на груди руки. – И хватит уже разговоров о времени. Как только я пойму, что готова идти, поверь, я это сделаю.
Улыбка Встречающего была исполнена гордостью, и следующую фразу он произнес почти торжественно:
– Мои ребята не зря окрестили тебя Отважной. Это имя и правда тебе подходит.
– Какие ещё ребята?
– Другие гости. Я разогнал их по коридорам, но они как дети толпятся у двери и подслушивают. – Встречающий усмехнулся, и в этот раз в его голосе мне почудились отеческие нотки.
– Уфффф… – выдохнула я. – Не знаю, как реагировать на эту новость. Я к тебе-то кое-как привыкла.
– О, ты можешь не беспокоиться, – заверил меня мой собеседник. – Они не войдут, пока ты их сама не пригласишь. Сейчас они ведут бурные обсуждения между собой и вполне довольны своим положением, – снова усмехнулся он.
– Хм, ладно, – буркнула я себе под нос. Всё-таки я продолжала чувствовать определенную неловкость от такой ситуации.
– А Отважной они считают тебя по той причине, что ты прошла Чёрным ходом Лабиринта, да ещё и не боишься тратить своё время на разговоры со мной, – продолжал заливаться соловьём Встречающий. – И я тоже так считаю!
– Перестань говорить глупости. Никакая я не отважная. Скорее мне больше подойдет имя Безмозглая Курица или что-то вроде того. Так что хватит вгонять меня в краску, – рассердилась я не на шутку.
– Ладно-ладно, – примирительно отозвался Встречающий. – Тогда переходим к первой истории. Она будет о мальчике по имени Ганс.
– Первый раз, когда я увидел его здесь, ему было всего десять. Маленький, даже для своих лет, очень худой, кожа да кости. Из одежды сплошные лохмотья, грязный, избитый, в общем, с первого взгляда было понятно, что бездомный. Позже, когда он немного освоился, а это, надо сказать, произошло довольно быстро, ведь детям легче поверить в сказку, он рассказал мне свою историю.
Ганс родился и рос в Мюнхене. Воспитывался в одном из детских приютов. Его мать отказалась от него сразу же после рождения, причины он, разумеется, не знал. У него была очень светлая кожа, волосы, глаза. Не альбинос, но где-то на грани. Из-за необычной внешности с самых малых лет его начали дразнить и обижать дети постарше. Из сверстников завести друзей тоже не удалось, а воспитатели, как я понял, старались не вникать в суть его проблем. В итоге Ганс, доведенный до отчаяния постоянными насмешками и избиениями, умудрился каким-то образом сбежать из приюта. Так начался период его бродяжничества. И если в приюте хотя бы более менее сносно кормили, то на улице не было и этого. Постоянными спутниками стали голод, холод и страх за свою жизнь.
В день, когда Ганс попал в Лабиринт, он стоял перед дверью какой-то недорогой закусочной, откуда выплывали будоражащие, сводящие с ума волшебные запахи еды, и плакал. Измученный, голодный и страшно разочарованный в жизни мальчик решил, что если сейчас ему в очередной раз откажут хотя бы в куске хлеба, он просто умрет на месте. Возможно, он был не так уж далёк от истины. А ещё с безнадежной тоской он успел подумать, что не должен был родиться в этом мире, ведь здесь ему совершенно не место. Затем Ганс открыл дверь, шагнул за порог и… увидел меня.
Я рассказал ему всё, как есть, подбирая наиболее мягкие слова, чтобы не напугать сильнее, чем он уже был напуган. Но я зря боялся. Мальчик несказанно обрадовался тому, что с ним произошло, и почти бегом бросился на поиски Своей Двери.
А в следующий раз я встретил его снова здесь же, причем довольно скоро по моим собственным ощущениям. Вот только Ганс уже был не ребёнком, а семнадцатилетним юношей. Разумеется, он изменился, окреп, возмужал, но не настолько, чтобы я не смог узнать его. Тем более с его удивительной внешностью. Ганс рассказал мне увлекательную историю о том, как он почти сразу же нашел Свою Дверь, через которую ушёл в другой мир. Похожий на наш, но со своими особенностями, обычаями и культурой. А самое главное, что этот мир оказался добрее к одинокому мальчику.
– Тогда почему ты снова здесь? – спросил я его с удивлением.
– Сегодня я решил, – задумчиво ответил мне юноша, – что это всё-таки не мой дом. И как только я об этом подумал, то очутился здесь.
Я был слегка обескуражен, но мне ничего не оставалось, как пожелать ему удачи в новых поисках.
Прошло ещё какое-то время, и я снова встретился с Гансом в этом же зале. На этот раз ему было чуть больше тридцати. Он заметно раздался в плечах и отрастил волосы. На нем была алая парчовая мантия до пола, а на голове золотой королевский венец. Теперь, уже мужчина в полном расцвете сил, он поведал мне о том, что наконец-то обрел свой дом, семью и даже верноподданных. Новый мир не просто принял его, но и позволил стать ему великим правителем.
– Что же тогда снова привело тебя в Лабиринт? – в очередной раз удивился я.
– В моё королевство пришла беда, страшная эпидемия унесла уже сотни жизней. Я знаю, как помочь своим людям, но для этого мне нужно лекарство на основе химических элементов, которых нет в нашем мире. Но зато они есть в других. И я должен добыть их для своих подданных.
С этими словами он исчез в коридорах Лабиринта, потому что очень спешил. Больше я не встречал Ганса в этих стенах, но совсем не удивлюсь, если это был не последний его визит.
Именно тогда в обиходе и появилось еще одно название для этого места – Межмирье.
Встречающий закончил свой рассказ и замолчал в ожидании моей реакции.
– А ты что, понимаешь немецкий? – задала я свой первый и, пожалуй, самый глупый вопрос. Увидев его снисходительную улыбку, я поспешила оправдать свою оплошность: – Ну, да, да! Теоретически здесь все должны понимать друг друга независимо от расы и языковых принадлежностей, но кто знает, как обстоят дела в действительности?
– Так и есть, Кэт. Все гости понимают друг друга и говорят на общем языке. Кстати, позволь добавить к твоему списку формулировку «независимо от вида». Поскольку Лабиринт, в том числе, может выступать как портал между мирами, то, по сути, сюда может попасть любое существо, то есть не обязательно человек.
