И граф Игнатов поможет мне в этом. Десять процентов Почты Русины не такая уж большая цена за свободу.
Я даже посмеялась... когда-то я отдала за право быть собой половину своего будущего состояния... сейчас отдам во много раз больше... Ставки растут. Лет через двадцать десять процентов почтовой службы могли бы стать жемчужиной моего богатства.
Все следующие дни я не вылезала из библиотеки. Я отменила занятия в рабочей школе, и теперь все учителя помогали мне.
Его высочество довольно хмыкал, он был уверен, что мы заняты поисками дневников прадеда. И я не хотела его переубеждать. Но на само деле я готовилась к визиту моего двоюродного брата, графа Игнатова.
Накануне приезда брата я не могла заснуть. Умом я понимала, что ни один здравомыслящий человек не пройдет мимо такого предложения, но сердце замирало от страха, что граф может не приехать. Или рассказать о моем предложении кому не следует...
Я еле дождалась, когда хмурое зимнее небо посереет. Вскочила и помчалась на фабрику, даже не позавтракав. Все равно кусок в горло уже со вчерашнего дня не лез.
Утро выдалось морозным. Я даже как-то не заметила, что уже пришла зима. Слишком тяжелым выдался последний месяц. Волна легко несла меня по утоптанной дороге через бесконечные поля, покрытые снегом. За мной, не отставая ни на шаг ехал мой телохранитель. Когда стены Рери уже показались на горизонте, я увидела, как из города мне навстречу выехала небольшая кавалькада...
Сердце екнуло, захотелось развернуться и бежать. Но они тоже, несомненно увидели меня, поэтому я заставила себя ехать вперед. Даже если они едут арестовать меня, я уже ничего не смогу сделать...
Мы оба напряженно вглядывались, пытаясь опознать всадников. Мой телохранитель, чтобы определить угрозу, я — чтобы опознать аристократа, едущего слегка впереди.
И даже засмеялась от облегчения, это был граф Баранов, наш сосед.
- Госпожа баронесса, - граф, как обычно, излучал радость и счастье. Рядом с ним невозможно было не улыбаться, - а вы все хорошеете и хорошеете. Я уже начинаю завидовать вашему жениху, разглядевшему жемчужина, пока она еще была под невзрачной ракушкой...
Мы рассмеялись. Граф Баранов слишком хорошо знал меня. За этот год, пока он следил за выполнением условий отложенной сделки о разделе имущества, мы стали добрыми друзьями.
- И я очень рада вас видеть, господин граф, - искренне ответила я. Граф уехал где-то в начале осени, и должен был вернуться гораздо позже. А мне очень пригодилась бы его помощь.
- Да, знаете ли, воздух в столице слишком сильно пропах интригами. Вот и захотелось мне вернуться в тишину и покой моего поместья. Тем более, - он улыбнулся, - у меня есть послание для моей прелестной соседки.
- Что? - я побледнела и еле удержалась на лошади, так закружилась голова, - вы его видели? Как он?
- Видел, - улыбнулся граф, - выглядит он, конечно, не особенно хорошо, но, к сожалению, после обвинения в заговоре против короны не награждают поездкой на воды... он в дворцовой темнице.
- Его пытают? - прошептала я... Господь Бог, как же больно! Как же хочется уткнуться в теплое плечо мамы-Васки и выплакать эту боль. О пока нельзя. Потом... я сделаю это потом... вечером.
- Нет, - граф улыбался одними губами. И со стороны должно быть казалось, что он рассказывает мне нечто очень приятное, - его содержат в довольно неплохих условиях. Для заговорщика, разумеется.
- Хорошо, спасибо, - склонила я голову. Будь я не верхом на лошади, подала бы руку, - а послание? Вы отдадите мне?
- Оно устное, госпожа баронесса. Передавать бумаги под надзором стражи не самое умное решение. Ваше жених велел передать, что вы должны непременно получить гражданство после вашего совершеннолетия. А потом уехать из страны вместе с младшими, бросив все свои предприятия. И он постарается дать вам этот год.
- Уехать? - переспросила я растеряно... но как же он?! Как же я могу бросить и его, если все это происходит по сути по моей вине? Если бы я не захотела большего, чем быть просто его женой, то ничего бы не случилось...
- Да, - кивнул граф, - барон фон Будберг окажет вам помощь в переезде. Он уже знает о своей роли и велел передать вам, что его родственники из Хеманики с радостью примут вас.
34
На фабрику я приехала несколько позже, чем планировала. Встреча с графом Барановым немного задержала меня. Но я не жалела. Я получила весточку от моего жениха, и поняла, что у меня есть по крайней мере два настоящих друга, готовых поддержать меня даже в такой трудный момент. И это было хорошо. По моему плану они должны сделать ровно столько же, сколько от них просил и мой жених.
Графа Игнатова еще не было. И я заволновалась... этот момент был самым рисковым во всем плане. Если десять процентов Почты Русины не заставят графа промолчать о цели своей поездки... Но я надеялась на его благоразумие. И оказалась права.
Мой двоюродный брат появился через полчаса после меня, и с порога заявил:
- Госпожа баронесса, если я сочту ваше предложение неприемлемым, я просто уйду. Но, если вы потребуете от меня участия в заговоре против короля, то я вынужден буду сообщить об этом его величеству. Как видите, я готов рискнуть, честно раскрыв свои намерения.
- Господин граф, я никогда даже не думала ни о чем подобном. И мой жених никогда не был участником заговора против короны. Напротив, он всегда был верен его величеству и покорен его воле... даже если сейчас в этом и возникли сомнения, я уверена, все разрешится наилучшим образом. Его величество справедлив, и я уповаю на его прозорливость...
Я ответила и даже не соврала... почти. Только умолчала о том, что мое предложение его величеству будет таким, что увеличит его прозорливость в несколько раз. И позволит увидеть, что замужем за бароном Строгановым я принесу гораздо больше пользы Русине, чем в любом другом случае.
- Хорошо, - граф расслабился, прошел в кабинет и развалился в кресле, - я ехал верхом всю ночь... ибо еще вчера вечером планировал отказаться от вашего предложения.
- Приказать подать вам завтрак? У нас на фабричной кухне недурно готовят. Не изыски, но кашу с мясом, бутерброд с маслом и сыром и крепкий чай я вам обеспечу. Либо могу сделать заказ в таверне, но тогда придется подождать... Я сегодня тоже не завтракала, и с радостью составлю вам компанию...
- Волновались? - улыбнулся граф, согласно кивнув на мое предложение о завтраке, - надеюсь, это будет съедобно?
- Разумеется, - ответила я на оба вопроса, - с вашего позволения, покину вас на минуту... у меня здесь нет прислуги, придется дойти до кухни самой.
Я нарочно оставила графа одного. Пусть придет в себя, переварит информацию. Он же реально переживал, полагая, что я хочу втянуть его в заговор против короны. Но все-таки приехал. И это прекрасно.
Кухня рабочей столовой располагалась во дворе фабрики в большом войлочном шатре. Поставили мы ее еще летом, чтобы кормить строителей, да так и оставили. Оказалось, что кормить фабричных рабочих централизованно тоже намного удобнее, чем надеяться на них самих. Все же мужчины в Русине чаще всего не знают с какой стороны подойти к печке. Даже если они и крестьяне.
