— В ваших объятиях я чувствую себя действигельно уникальной, — призналась она, надеясь, что не смутит Сантьяго своими словами. Впрочем, после их поцелуев это вряд ли могло его удивить. — А знаете, сеньор, когда я впервые ощутила себя такой? — живо продолжила она. — Вы, наверное, и не вспомниге о том моменте в театре, но для меня он стал настоящим открытием, позволившим понять, насколько широкая душа скрывается за вечной надменностью герцога Веларде. Вы тогда единственный заметили, что мне нехорошо, и принесли лимонад. Нет, не спорьте: никому не было до меня дела, кроме вас, от которого я меньше всего ожидала понимания и заботы. Я была совершенно раздавлена и казалась себе полным ничтожеством, не достойным даже крохи уважения. А вы дали понять, что и мои чувства имеют для кого-то значение… и, кажется, сами породили в моей душе ту самую дерзость, которой теперь так восхищаетесь.
Сантьяго улыбнулся и не стал останавливать себя в овладевшем желании еще раз с нежностью коснуться губами Кристининых губ.
— Никогда не был сильнее горд собой, чем сейчас, — проговорил он и пожал плечами. — Хотя тогда мне просто хотелось извиниться перед вами, и я не нашел более подходящего способа это сделать. И думать не думал, что в ответ небеса одарят меня чудесным другом, который к тому же любит поцелуи ничуть не меньше меня.
Кристина прыснула, благодарная ему за столь приятное окончание нелегкой темы, однако следом посерьезнела и, сжав руку Сантьяго, потянула его обратно к главной улице. Пришло время вспомнить о дружеских обязанностях и выяснить, чем все-таки обеспокоен Сантьяго.
К ее счастью, он не стал скрытничать.
— Я задам вам, возможно, странный вопрос, но, пожалуй, только вы с вашей наблюдательностью и проницательностью сумеете на него ответить, — довольно-таки таинственно начал Сантьяго, и Кристина посмотрела на него с удивлением. Он мотнул головой и усмехнулся, снова отдавшись своим заботам. — Скажите, не замечали ли вы за инфантой неприязни по отношению к ее жениху?
— Неприязни? — недоуменно переспросипа Кристина, не понимая, почему подобная мысль пришла Сантьяго в голову. Однако он кивнул и на мгновение зло прищурился.
— Неявной, конечно, — продолжил удивлять он, — о том, какое она отношение выражала явно, всем известно. Но она на полгода приблизила вас к себе и сделала доверенным лицом в своей переписке с Андресом. Быть может, когда она давала вам поручения отвезти ему письма, какие-то ее слова или интонации казались вам странными? Неприемлемыми для влюбленной девушки? Я уверен, вы не пропустипи бы их в своей чистоте и честности.
Кристина удержала первый порыв покачать головой и задумалась, чувствуя, что для Сантьяго очень важен ответ. Что же произошло, если у него возникли подобные подозрения? Он не писал ей ни слова об инфанте. И ей нечем было ее порадовать.
— Ее высочество скупа на нежности и никогда не отличалась излишней доверчивостью, — осторожно начала она. — Но мне всегда казалось, что за этой сдержанностью она скрывала самые глубокие чувства к жениху. Она рисковала жизнью, чтобы поддерживать с ним связь, и вы сами говорили…
Сантьяго мотнул головой, прерывая ее.
— Она рисковала вашей жизнью, Кристина, не своей, — поправил он и снова удрученно покачал головой. — И все же я не ждал, что она может в этой разлуке разлюбить Андреса и отказаться от него.
— Как разлюбить? — не поверила Кристина и вгляделась Сантьяго в лицо, ища там признаки сомнений. Однако оно было серьезно и даже сурово, и сомневаться в его утверждении не приходипось.
Он резко выдохнул и посмотрел на Кристину с легкой растерянностью.
— Не так давно я получил письмо от Андреса — и именно оно вызвало мою озабоченность, — наконец заговорил он. — Он говорит, что уже почти три месяца не получал от невесты ни одного послания, и беспокоится, не изменились ли у Рейнардо планы в отношении их с Викторией свадьбы. Я, конечно, постарался успокоить его, убеждая, что им с Викторией осталось недолго ждать, но, как вы понимаете, сам не мог оставить эту странность без внимания и задал кузине прямой вопрос.
Он остановился, словно предлагал Кристине самой догадаться о результате этого разговора, и Кристина не преминула ответить.
— Полагаю, ее высочество была очень недовольна вашим вмешательством в ее личную жизнь?
Сантьяго даже улыбнулся ее проницательности, несмотря на то, что разговор был не из веселых.
— И обвинила меня в том, что я отнял у нее вас и ей больше не с кем отправлять письма в Аделонию.
Кристина удивленно приподняла брови.
— Даже с вами? — недоверчиво уточнила она. Сантьяго многозначительно пожал плечами. Кристина покачала головой. — Вы поэтому и решили, что она больше не любит короля Андреса? — спросила она и снова получила положительный ответ. Прошла несколько шагов в молчании, размышляя над тем, что услышала. Потом посмотрела на Сантьяго. — А любила ли она его вообще? — задала она новый вопрос.
— Я знаю, что их помолвка состоялась еще при прежнем короле как договор о дружбе между государствами. У инфанты в сердечных делах весьма незавидная участь, но при дворе сложилось мнение, что у них с Андресом Касадором очень нежные и доверигельные отношения. Виктория отзывалась о женихе исключительно с гордостью и надеждой на скорое воссоединение с ним, и я была уверена…
— Мы все были в этом уверены, — подтвердил ее слова Сантьяго, и Кристина ободряюще сжала его руку. Андрес был не только женихом Виктории, но и другом герцога Веларде, и он переживал их размолвку с инфаигой как личное несчастье. — Я не был свидетелем зарождения их чувств, но хорошо помню, с какой нежностью Андрес говорил о Виктории, и отлично представляю, какую тревогу он должен ощущать теперь. Ей-богу, если ее чувства к нему остыли, было бы милосерднее сказать ему об этом прямо: Андрес не стал бы насиловать ее волю даже ради договоренности их отцов. В конце концов, она не единственная инфанта на свете, с которой королевский дом Аделонии желал бы породниться. Сейчас же мне кажется, что все это делается неспроста и что Виктория преследует какую-то ей одной известную цель. А я не могу эту цель выяснигь и тем самым подвергаю Рейнардо очередной опасности.
Кристина вздохнула, не зная, чем поддержать мужа. Он взялся за очень сложное дело, в котором некому доверять и не от кого ждать помощи. А в одиночку можно и не вытянуть.
— Виктория не виделась с женихом почти год: быть может, в этом причина ее нынешней холодности? — предположила она, чтобы хоть что-то сказать. — Долгая разлука способна притупить даже самые глубокие чувства, но, настоящие, они возрождаются при встрече с новой силой. Король Андрес ведь приглашен на коронацию его величества?
— Лично отвозил ему тайное приглашение, — улыбнулся Сантьяго и поднес ее руку к губам в благодарность за понимание. — Рейнардо намерен восстановить дружеские отношения с Аделонией сразу, как только станет полноправным правителем. Вообще вся эта история с сердечным приступом Керриллара и хранимой им тайной сыграла, как ни странно, против регента. Рейнардо стал наконец прислушиваться ко мне и с еще большим подозрением относиться к своему наставнику. Хочу верить, что и Виктория поддерживает нынешние его решения, и искренне надеюсь, что вы правы в ваших предположениях. Но тут уже у меня вопрос, Кристина. Вы с такой печалью говорили о разлуке, что мне почудился в том личный опыт. Уж не разрушил ли я своим сватовством иные ваши отношения? Вы ни слова не говорила о своих обязательствах, но…
