Голос его дрогнул, и Кристина, повинуясь велению сердца, замотала головой.
— Я лишь вспоминала о родителях, — поспешно пояснила она. — Всегда провожаю их со слезами, но чем дольше их нет, тем проще смириться с этой разлукой. И думаешь о них все реже, и живешь своей жизнью без них, как бы постыдно это ни звучало. Личный опыт, да, но никаких иных отношений и обязательств, Сантьяго! Вы же не счигаете меня бесчестным человеком, способным выйти замуж за одного, дав слово другому?
Он бросил на нее быстрый взгляд, в котором был столь странный огонь, что у Кристины быстрее забилось сердце. Могло ли случиться, что Сантьяго испытал укол ревности, подумав, что Кристина тоскует по другому мужчине? Неужели она была ему не совсем безразлична? И за его поцелуями скрывалось большее, чем просто мужское влечение?
К щекам прилила кровь, и Кристина почувствовала, как душу заполняет восхитительной радостью. Полюбив Сантьяго всем сердцем и позволив себе принять эту безответную любовь, она даже не мечтала о взаимности. Но если… если…
— Никогда в жизни не считал вас бесчестным человеком, Кристина, — очень глубоко проговорил Сантьяго, и этот его тон она впигала без остатка, убеждаясь в своем неожиданном открытии и ощущая себя от этого необыкновенно счастливой. — До знакомства с вами был только один человек, которому я доверял безоговорочно, — продолжил он и очень тепло улыбнулся. — И я благодарен богу за то, что он подарил мне второго. Два крыла, без которых соколу не взлететь: полагаю, нет смысла и дальше делать вид, что эта тайна вами не разгадана?
Кристина ответила улыбкой на улыбку, подтверждая его слова. С тех самых пор, как Сантьяго рассказал ей историю с цыганами, от которой их спас человек в маске, она больше ни секунды не сомневалась, кто именно скрывается под именем сеньора Алькона. Но эта тайна уже не казалась настолько важной, чтобы изводить мужа требованием правды. Совсем другие вещи вышли на первый план. И куда сильнее тревожили Кристину. Особенно сейчас.
— Вы верите, что регент не убивал королеву? — вполголоса спросила она Сантьяго качнул головой.
— Я проверил его версию, Кристина, — ну, насколько смог, конечно, — ответил он. — Пришлось потрудиться, чтобы разговорить бывшего королевского лекаря: он все твердил о данном ее величеству слове и не желал признавать собственный почерк. Только Рейнардо собственной королевской властью снял с него обет молчания, что позволило нам наконец прояснить ситуацию. Действительно, королева болела и болезнь ее была смертельной. Заперевшись в покоях, она могла бы, возможно, протянуть еще пару лет, но все случилось именно так, как случилось. На мой вопрос, к чему такая скрытность, доктор сделал страшные глаза и заявип, что о подобных болячках в порядочном обществе говорить не принято, а для королевы она вообще была позором, и, пожалуй, тут с ним не поспоришь. Я, правда, навел справки еще у пары докторов относительно назначенного лечения и последствий пренебрежения им и получил подтверждение словам королевского лекаря. Так что сомневаться в искренности регента в этом деле, пожалуй, не приходится.
Кристина глубоко вздохнула, на лице ее появилась решимость, и Сантьяго вдруг уверился, что теперь она поинтересуется душевным состоянием Рейнардо, на долю которого выпали столь неприятные испытания. Однако она заговорила совсем о другом.
— Тогда получается, что Милагрос не лгала, когда говорила нам, что ничего не знает о назначении другого регента, — заметила она, и Сантьяго поморщился. Не нравилась ему ни эта девица, ни привязанность к ней жены. Не хотел он, чтобы Кристина разочаровалась. А в том, что однажды это обязательно случится, он не сомневался.
— Кристина… — начал было он, но она не позволила ему продолжить.
— Значиг, королева говорила о чем-то другом! — ошарашила она собственным выводом и подняла на Сантьяго глаза. — Понимаете? Мы с вами решили, что она хотела наказать сеньора Керриллара за вероломство и поэтому он уничтожил свидетелей его разоблачения, но в нынешней ситуации это не имело особого значения. Теперь же получается, то он старался скрыгь нечто иное. Я пыталась осторожно расспросить об этом Милагрос, но она запирается сразу, едва речь заходит о том дне. Я не сомневаюсь, что она что-то скрывает, но никак не могу найти к ней подход. Может быгь, вы попросите Бино ее распытать? Он парень ловкий и смышленый и, вполне возможно, сумеет найти нужный подход. А я…
Сантьяго смотрел на нее во все глаза. Ему даже в голову не могло прийти, что Кристина решится на подобный шаг в отношении своей любимицы. В голову закралась крамольная мысль, что и ее опека над Милагрос была лишь попыткой завоевать девичье доверие, и Сантьяго, не желая оставлягь этот вопрос на потом, задал его Кристине. Он не верил Милагрос и не испытывал к ней добрых чувств, но не желал добивать ее окончательно Кристининым предательством. И не хотел думать, что она на это способна!
Появившийся на ее щеках смущенный румянец заставил его сердце пропустить удар.
— Мне очень нравится Милагрос, и я желаю ей только самого лучшего, — пробормотала Кристина, немного отогревая уже подмерзшего Сантьяго. — И разумеется, я не собираюсь использовать свое опекунство над ней в дурных целях.
Но я хочу знать, что она скрывает и не грозит ли вам опасность из-за ее молчания.
Я… быть может, чересчур подозрительна, но мне не дает покоя гибель вашего отца, Сантьяго. Я… не хочу, чтобы вас постигла такая же участь! И если я смогу хоть что- то сделать ради вашей безопасности, я сделаю это вопреки всем упрямцам и упрямицам на свете!
Голос у нее сорвался, и Сантьяго, воодушевленный подобным признанием, привлек ее к себе. Нечестно, но ему невероятно нравилась эта забота Кристины и ее переживания за него. Может, и не случайно появлялось в ее глазах это столь вдохновляющее его восхищение? Может, забыла Кристина все те неприятности, что он ей причинил, и нашла в своем загадочном сердце совсем другие чувства? Может, он нужен ей не только как защитник и друг?
Абсолютно глупые вопросы после их поцелуев. Но невозможно важные для той нежности, что вызывала Кристина в его сердце, и той страсти, что пробуждала она в его теле. Сантьяго хотел взаимности. И больше ее не боялся.
— Эй, сеньор! — недовольный мальчишеский голос за спиной заставил его вспомнить о цели их с Кристиной прогулки и, неохотно разомкнув объятия, обернуться к насупленному Фино. — Там мороженое ваше, — продолжал тот. — Или растает окончательно, или растащат его… некоторые… Которые думают, что им все позволено…
Сантьяго удивленно вскинул брови, но тут же заметил в стороне весело смеющихся Бино и Милагрос. Пожалуй, стоило воспользоваться Кристининым позволением и подговорить парня выпытать у Милагрос ее тайну. Как бы ни претили подобные методы борьбы, расставаться с жизнью Сантьяго не хотелось еще сильнее. Особенно теперь.
— Мы будем есть на берегу мороженое? — разгадала его замысел Кристина и довольно заулыбалась еще до его ответа.
— Вы же не скажете, что герцогу Веларде не по статусу подобные шалости? — улыбнулся и он, и Кристина на мгновение прижалась щекой к его плечу.
