— Мама говорит, что у девушки должна быть своя гордость, а я бегаю за вами, как собачонка! — резко и обиженно сказала Эстерсита и бросила на него быстрый обжигающий взгляд. — Я пыталась объяснить ей, что все совсем не так, так это выглядит, а потом подумала: а может, и правда, как собачонка? И вы тоже давно хотите… избавиться от моей назойливости, да боитесь мне об этом сказать? От меня ведь мало проку, как бы ни желала я принести вам пользу. Если так, то вы просто отправьте меня сейчас спать, сеньор, и я все пойму. И больше не стану надоедать вам в вашем деле!
Что на это можно было ответить? Уж обидеть Эстерситу у Алехо рука никогда не поднимется.
— Вы даже не знаете, за что сражаетесь, — попробовал еще отговорить он ее, но в ответ получил:
— Зато знаю, против кого! — и больше уже не сомневался.
— Падре Овидио в моей комнате, — проговорил он и улыбнулся, подбадривая отчаявшуюся было Эстерситу. — Отнесите ему еду и возвращайтесь скорее. У нас с вами кошмарно много работы.
Эстер тут же заулыбалась, словно на несколько секунд сделав светлее мрачный коридор, сунула Алехо в руки какой-то сверток и скрылась за поворотом, выполняя его поручение. Алехо, с интересом развернув бумагу, обнаружил внутри два сладких пирожка, и, уже не сомневаясь, какая внутри будет начинка, с предвкушением надкусил один из них. Все верно: вишня с творогом — сеньорита Флорес знала, чем его побаловать. Она вообще знала про него необыкновенно много — но его это совершенно не пугало.
Покончив с пирожками, Алехо раздобыл пару фонарей и по возвращении Эстер один из них вручил ей.
— Идем искать следы, — объяснил он. — Преступник, напавший на ее высочество, не мог покинуть ее комнату через дверь: когда инфанта закричала, я был уже в коридоре и не видел, чтобы кто-то выходил из ее покоев. Остается тайный ход — один из тех, которыми связаны большинство лучших апартаментов во дворце, или окно. Комнаты инфанты на втором этаже: высоковато, конечно, но лучше сломать ноги, чем остаться без головы. Утром шел дождь, и земля должна быть достаточно мягкой, чтобы на ней остались следы. Если они есть, мы с вами их увидим и узнаем, в какую сторону побежал преступник.
— А если нет? — уточнила внимательно слушающая его Эстерсита, и Алехо невольно вздохнул.
— A если нет, все становится гораздо проще и гораздо сложнее, — непонятно объяснил он. — Проще — потому, что очень немногим людям в Эленсии доступен вход в секретные коридоры. Сложнее — потому, что в этом случае преступника будет не только не выследить, но и не обвинить в вероломстве. И мы снова вернемся к тому, с чего начали.
— Тогда нам нужно найти эти следы! — бесконечно уверенным тоном проговорила Эстер и решительно направилась к окнам инфантиных покоев. Они едва ли не по-пластунски обследовали всю территорию под ними, однако, как Алехо и опасался, не обнаружили ни одной отметины чьей-либо обуви.
— Что дальше? — стараясь не падать духом, спросила Эстер. — У вас должен быть запасной план, капитан, иначе и быть не может!
Алехо улыбнулся ее вере в него и признался, что она права.
— Та записка, что вы нашли в дневнике сеньориты Марино, Эстерсита, — напомнил он. — Мы с вами решили, что она свидетельствует против нее, но оказалось, что Перла нашла ее во взятой из библиотеки книги. Так что теперь…
— Вы уверены, что она не солгала? — перебила его Эстер с крайним сомнением в голосе, и Алехо поморщился.
— Уверен, — ответил он и глубоко вздохнул, припомнив, каким именно образом выбил из Перлы признание. — Меня и раньше многое смущало во всей этой истории, зато теперь все встало на свои места. Перла не пыгается играть против его величества, но явно не возражает сунуть нос в чужие тайны. Мы же с вами попытаемся поймать удачу за хвост и поищем в библиотеке другие записки. После нынешнего покушения вероятность их обнаружить, как мне кажется, весьма велика.
Эстер кивнула и заверила, что готова провести с ним в библиотеке хоть всю ночь. Алехо мысленно заметил, что оставшихся пяти часов до утра явно не хватит, чтобы просмотреть все находящиеся в ней книги, а потому им стоило поторопиться и не терять времени даром.
Эстер и здесь оказалась отличной помощницей. Не задавая лишних вопросов, она быстро и тщательно просматривала книги в том шкафу, что Алехо ей отрядил. Однако силы ее были не безграничны, и, заметив, как она все чаще трет глаза и борется с зевотой, Алехо со всей душевностью предложил ей не мучить больше себя и не терзать его совесть своей стойкостью.
— Давайте лучше поговорим, — тепло улыбнулась Эстерсита. — Обещаю не спрашивать у вас о ваших подвигах, как бы мне ни хотелось.
Алехо улыбнулся: черт, он и не думал, что после всех сегодняшних передряг будет так часто улыбаться.
— О чем еще вам хочется спросить меня, но вы готовы себе это запретить? — поинтересовался он, и Эстер вдруг подалась вперед, прижав к груди новую книгу, будто та собиралась удрать.
— Что вам теперь угрожает? — на одном дыхании выдала она. — Падре Овидио сказал, что вы крепко поссорились с сеньоритой Марино и что она обещала отомстить. Она… расскажет вашу тайну? Что с вами тогда будет?
Алехо повел плечами, прикидывая, есть ли шанс избежать виселицы. По всему выходило, что самый призрачный — и то только в том случае, если Сантьяго за него похлопочет. И если это случится до того, как его приговор приведут в исполнение.
Эстерсита, отбросив книгу в сторону, кинулась к нему и схватила за руку.
— Вам надо бежать! — с мольбой в голосе выдохнула она. — Пожалуйста, Алехо, пока еще есть время, пока не настало это проклятое утро и не случилось непоправимого! Прямо сейчас — и пусть потом ищут ветра в поле! Ну, что же вы?!..
Алехо покачал головой и увидел, как она вздрогнула от его решения.
— Пожалуйста… — одними губами прошептала она. Алехо запустил руки в волосы и прошелся по библиотеке.
— Ты же понимаешь, Эстерсита, что я не могу выполнить твою просьбу, — неожиданно перешел он на «ты» по просторечной полудетской привычке, устав от нее закрываться. — Нет на свете ничего хуже, чем жизнь в страхе, да и здесь я еще сделал не все дела.
— Но вас же!.. Вас могут казнить! — со слезами в голосе воскликнула Эстер. — Если сеньорита Марино скажет, кто вы на самом деле…
Алехо усмехнулся. Да, если слово дворянина могло заставить суд усомниться в показаниях сеньориты Марино, то простолюдина никто не станет и слушать. Но не бросать же начатое расследование на полпути! Никто больше не возьмется за него, и тот, кто напал на Сантьяго, останется безнаказанным. Нет, уж этого Алехо точно не собирался допускать!
— Я не могу покинуть дворец: ты же и сама убедилась, Эстерсита, что где-то здесь бродит преступник, угрожающий королевской безопасности, — попытался объяснить он. — Если бы мне удалось его поймать, тогда, возможно, и мои дела можно было бы считать законченными. Но пока этого не случилось…
— Вы никого не поймаете, если сами будете мертвы! — в отчаянии сделала еще одну попытку уговорить его Эстерсита и с силой пнула лежавшую на полу книгу. — Вы своим упрямством не оставляете себе ни единого шанса, Алехо! Я понимаю, вы не можете иначе, вы должны помогать нуждающимся даже ценой собственной жизни, — за это я и полюбила вас! Но должен быть другой выход!
