— Ты считаешь, я должен его наказать? — холодно поинтересовался он.
Перла зачем-то посмотрела по сторонам, потом неловко повела плечами.
— Если это не он напал на ее высочество и его сиятельство, то нет, разумеется, — сделала новую подачу она. — Я просто думала…
Но Рейнардо смертельно надоели все игры на свете.
— Принеси мне записку! — грубо оборвав ее, приказал он. Перла вздрогнула и уставилась на него испуганными глазами. Явно не ожидала, что Рейнардо станет об этом известно. Вероятно, Перла, подобно большинству во дворце, заблуждалась относительно вражды Сантьяго и его молочного брата и не могла предположить, что герцог Веларде вступится за любимца регента, открыв Рейнардо правду. Но она перехитрила саму себя, попав в собственную же ловушку, и теперь Рейнардо ждал, когда она исполнит его приказание, не говоря больше ни слова и не желая слушать никакие оправдания.
Перла, сжавшись, сползла с кровати и в чувствительном страхе приблизилась к Рейнардо. Глянула на него полными слез глазами и тут же бросилась перед ним на колени, обхватила руками его ногу, уткнулась лицом в бедро, умоляя простит и не наказывать за опрометчивый поступок.
Рейнардо глубоко вздохнул и чуть отодвинулся. Ему не было ни жалко Перлу, ни противно от ее прикосновений. Она только что перестала быть частью его жизни, а он не чувствовал ни боли, ни горечи. И единственное, что он сейчас хотел, это прочитать злосчастную записку и убедиться, что он никогда не видел отраженного на ней почерка.
— Ты слышала мой приказ? — устав ждать, напомнил он — и наконец достаточно сурово, чтобы Перла, еще пару раз всхлипнув, поднялась на ноги и, запинаясь, покинула его покои.
Ее не было достаточно долго: во всяком случае, Рейнардо успел не только умыться и одеться, а также опустошить половину корзины с фруктами, традиционно поднесенной ему с самого утра, но и почти дозрел до того, чтобы послать за Перлой лакея, когда она наконец вихрем влетела в его покои. На лице у нее читался столь искренний ужас, что Рейнардо тотчас ему поверил.
— Она исчезла, ваше величество! — едва не плача, пролепетала Перла и снова упала на колени. Склонила голову, признавая вину. — Я все, все обыскала! Ни записки, ни дневника, где я ее хранила, — ничего нет! Пропали! А ведь еще вчера вечером!..
Рейнардо махнул рукой, приказав ей убираться. Значит, игра продолжалась.
И игроки по-прежнему вели беспринципный бой за победу.
Глава сорок третья: Высокий гость
Кристина ждала приезда мужа с гремучей смесью тревоги, предвкушения и настороженности в душе. Она до дрожи хотела увидеть Сантьяго, нестерпимо соскучившись по нему за минувшие две с половиной недели, но вчерашнее его письмо встревожило ее куда сильнее былого молчания. Во-первых, потому, что Сантьяго просил приготовить лучшую комнату для очень важного гостя. Во- вторых, потому, что буквы на листе бумаги плясали и кособочили, как будто Сантьяго выводил их на весу, а то и вовсе в седле. В-третьих, потому, что его предыдущее письмо было украдено, а Кристина после побега сообщника Пилар не знала, какие беды оно можгло герцогу Веларде принести. В-четвертых…
В-четвертых, был Фино, вручивший Кристине письмо с таким убитым видом, что у нее упало сердце. Она попыталась выяснить, что стало тому причиной, что за высокий гость почтит их своим присутствием и почему все еще не вернулся падре Овидио, но Фино только качал головой и твердил, что «его сиятельство не велели ничего говорить» и он «ни за что не нарушит данного ему слова». Не помог даже Бино, предложивший правду за правду и рассчитывавший, очевидно, что его помятый вид вынудит брата совершить такой обмен. Но Фино был тверд, как скала, и Кристине не оставалось ничего другого, как только отдать все необходимые распоряжения и ожидать мужа.
Спала она плохо. Всю ночь ее тревожили кошмары: один страшнее другого. To она видела себя пленницей Пилар и ее пособника, который на этот раз желал получить от герцогини Веларде совсем иную расплату. To ей снилось покушение на короля, в котором Сантьяго прикрыл того собой и получил предназначенную его величеству пулю.
To герцог Веларде холодным скучающим тоном сообщал Кристине, что король удовлетворил его просьбу и расторг их брак и ей следует как можно скорее покинуть его поместье, готовящееся к прибытию важного гостя.
Кристина просыпалась с тяжело стучащим сердцем, разгоняла пугающие мысли и долго потом смотрела в темный потолок, торопя приход утра и одновременно страшась его. Кажется, недавний плен должен был отучить ее бояться глупых фантазий, не способных причинить реальный вред, но они холодили душу до изнеможения, и Кристина, подобно своей подопечной, истово терла больные запястья, на которых синели оставленные веревкой следы. Как она покажется завтра с ними на глаза мужу, Кристина не представляла. Она запретила и Бино, и Милагрос, и Бето даже словом обмолвиться герцогу Веларде о том, что ей угрожала опасность, — не желала, чтобы он чувствовал себя из-за этого виноватым, и не хотела сама оправдываться за свои глупости. Это было бы слишком… обидно.
Конечно, Кристина сама виновата в том, что с ней произошло. Кто ее просил так рисковать ради сведений сомнительной важности? Уж точно не Сантьяго — он вовсе велел держаться от шпиона подальше. И вряд ли будет доволен ее своеволием, несмотря на то, что им удалось схватить Пилар. А уж если, не приведи Господь, узнает, чего его жена натерпелась…
Кристине еще повезло, что она попалась до того, как Пилар рассталась со своим подельником. Будь тот один, вряд ли ей удалось бы отделаться одним испугом — видела Кристина его алчущий взгляд и промерзала до самых костей, не находя пути к спасению. Пилар отвела беду. Дала своему Карлито пощечину и заявила, что не собирается идти на каторгу из-за его неуемности. И предложила взамен заклеймить хозяйскую сучку тем словом, что она заслуживает.
Вряд ли они подозревали, что у Кристины никогда не было мужчины и любой доктор без труда это подтвердит, если ей вдруг придется доказывать свою чистоту. Вряд ли их это хоть немного волновало. Они готовились совершить свое злодеяние, смеясь над Кристиной, оскорбляя ее, разводя перед ней костер и со всех сторон показывая прут с клеймом, выбирая место, на котором такая отметина будет лучше всего смотреться, а Кристина лишь считала секунды, молясь, чтобы их у нее было как можно больше и чтобы Бето успел привести подмогу. Дрожь пробирала, затмевая ужасом разум, пока Пилар в очередном своем глумлении не заметила, что хозяйка со своей подопечной теперь будут одного поля ягоды, и Кристина не осознала, откуда у Милагрос клеймо.
Вспыхнувший в душе гнев разом изгнал страх. Кажется, Кристина никогда еще не испытывала такой ненависти. К своим палачам, задумавшим издевательское наказание для раскрывшей их черные души хозяйки. К Милагрос, которая знала, что Пилар служит на регента, и не сказала об этом. К Матильде, которая если и подозревала в чем-то свою любимицу, то не торопилась ее раскрывать. К Сантьяго, который пустил дела в своем поместье на самотек и из- за которого герцогиня Веларде оказалась сейчас во всей этой ситуации. Два изверга, один из которых был его горничной, собирались изуродовать Кристину и испортить ей жизнь, а он защищал своего короля и не думал о тех, кто действительно нуждался в его защите!
