Сантьяго качнул головой и уткнулся лбом ей в висок в недолгом молчании.
Собор потихоньку заполнялся людьми, и говорить на столь щекотливую тему становилось все сложнее.
— Ты на самом деле считаешь Рейнардо достойным правителем или выбираешь из двух зол меньшее? — наконец очень серьезно спросил Сантьяго, и Кристина прикрыла глаза, не в силах сопротивляться его искушающей близости. Его теплое дыхание будоражило, лишая связных мыслей, а Кристина никак не могла позволить себе опозориться в мужниных глазах.
— Я уверена, что Рейнардо искренне желает своей стране процветания и сделает для этого все, что в его силах, — мягко проговорила она. — Все его последние решения выдают в нем грамотного и неравнодушного предводителя, и он может стать великим королем, если только будет доверять единомышленникам и не подпускать к себе тех, кто прячет за пазухой камень.
Сантьяго хмыкнул.
— Я начинаю понимать, Кристина, почему Рейнардо в свое время так привязался к тебе, что едва не отказался от короны, — почему-то не слишком приветливо сообщил он. — Ты умеешь найти слабые стороны и сыграть на них так, чтобы добиться желаемого без особого труда.
Кристина посмотрела на него с удивлением.
— Я сказала что-то обидное? — напрямик спросила она. Только так можно было получить ответ от герцога Веларде; хитрость он разгадывал моментально и переигрывал оппонента в одни ворота.
— Ты сказала ровно то, что я хотел услышать, — поморщился Сантьяго. — И в этом мне видится жалость к собственным оплошностям. Прости, если это ке так и если ты искренне веришь в меня. Сам я, кажется, в себе окончательно разочаровался.
Он отвернулся и посмотрел на алтарь, возле которого собирались священнослужители в золотых одеждах. Кристина секунду поколебалась, потом придвинулась чуть ближе и переплела свои пальцы с пальцами мужа.
— Его величеству никогда не найти лучшего друга, чем ты, — грустно, но очень проникновенно произнесла она. — Мне жаль, если он этого не понимает. Я тоже этого не понимала, пока ты не позволил мне узнать себя чуть ближе. Быть может, если у него исчезнет необходимость бороться с тобой, он избавится от своей предвзятости?
— Лишь бы это не случилось слишком поздно, — буркнул Сантьяго, однако следом поднес ее руку к губам. А потом сказал что-то совсем неожиданное: — Опальный герцог Веларде. Кажется, скоро я перестану быть тебе защитой, Кристина, а буду только обузой.
Нет, остаться равнодушной к такому его голосу было невозможно. Слишком хорошо понимала Кристина, как терзало его королевское решение и это безрассудное изгнание. И не столько за собственную долю переживал сейчас Сантьяго, сколько за тот приговор, что подписал себе Рейнардо. Он любил кузена, даже не признаваясь в том себе, и не мог бросить его на произвол судьбы. Ах, если бы Кристина могла хоть чем-то ему помочь! Способна ли ее просьба умаслить его величество? Если не говорить о той опасности, что ему угрожает, а сослаться на родственные связи и на желание Сантьяго защищать своего короля, дрогнет ли его сердце или Сантьяго разругался с ним окончательно?
Как ее муж умел бить по больному, Кристине не надо было рассказывать.
— Неужели ты думаешь, что я все еще жду от тебя только защиты? — выдохнула она, чувствуя, как запылали от этого признания щеки. Сантьяго стиснул ее руку, обжег взглядом и подался к ней, но в этот момент снаружи донесся топот многочисленных копыт, предупреждающий появление короля и сопровождающей его конницы кавалергардов, и все находящиеся в соборе поднялись на ноги, встречая своего сюзерена. На улице раздались приветственные крики, но вскоре их перекрыли звуки органа, заигравшего тягучую торжественную мелодию. Под нее королю полагалось прошествовать к алтарю, у которого нынче был установлен бархатный красный с золотом трон под бархатным же балдахином.
Епископ встал напротив трона и протянул руки вперед, словно приглашая его величество в свои объятия. Остальные присутствующие склонили в знак почтения головы, но Кристина все же позволила себе исподлобья поглядывать на короля и улыбаться легкой радости, заполнившей сердце.
На Рейнардо был парадный темно-синий мундир со всеми регалиями и голубая перевязь с отцовской монограммой. Положив руку на эфес шпаги, он твердым уверенным шагом преодолел весь путь до епископа и опустился перед ним на колени, готовый к началу церемонии.
Шедшая за ним Виктория в платье из серебряной парчи остановилась позади на подобающем расстоянии и быстро, почти незаметно перекрестила брата.
Двери в соборе закрылись, орган замолчал, и в гулкой тишине слышно было лишь как епископ Эленсийский читает над головой Рейнардо Солара Аррангаса молитву, прося у Господа благословения для нового короля и наставления его на путь истинный.
Кристина отвлеклась от этого обряда и бросила взгляд на Сантьяго. Тот, вопреки традиции, смотрел не на венценосного кузена, а на Викторию, и вся его напряженная поза говорила о том, что он ждет с ее стороны выпада и готов к нему. Что бы ни решил его величество, Сантьяго оставался верен долгу.
Кристина чуть слышно вздохнула, отчаянно надеясь, что молитва епископа достигнет божественных ушей и даст защиту обоим кузенам, в чьих жилах течет королевская кровь. Мечгал ли когда-нибудь Сантьяго оказаться на месте Рейнардо и вместо него произносить на Библии клятву королевской верности? Примерял ли он хоть раз корону на свою голову? Думал ли о том, каким мог стать правителем, если бы не женился в свое время на дочери виконта? Сантьяго говорил, что он лишен чрезмерного честолюбия, но Рейнардо слишком часто давал повод усомниться в его способности справиться с подобной ответственностью, чтобы доверять ему безоговорочно.
Кристина не сомневалась, что Сантьяго, родись он королем, не посрамил бы честь Соларов и правил бы мудро и справедливо, следуя божественным заветам и заветам собственного благородного сердца. Сейчас же это сердце было самоотверженно предано его величеству, и Кристина искренне сокрушалась, что сам Рейнардо этого не ценит.
Положив руку на Библию, тот обещал принести Эленсии и ее народу мир и процветание, а Кристина смотрела на гордый профиль любимого мужа и понимала, что никогда никого дороже него у нее на свете не будет. Как же глупо было влюбляться в герцога Веларде. Но устоять перед подобным мужчиной было бы еще глупее. Если он предложит… Если все-таки найдет в своем загадочном сердце место и для нее…
Новая органная мелодия раздалась так неожиданно, что Кристина вздрогнула.
Под несколько зловещие звуки Рейнардо принял из рук епископа корону, и Кристина безотчетно сжала руку Сантьяго. Только бы не отступил, только бы поверил в самого себя! И понял, что у него есть настоящие друзья, способные отдать за своего короля жизнь! Кристина точно знала таких. И, в отличие от его величества, не сомневалась.
Рейнардо традиционно поклонился всем свидетелям его клятвы и под общий затаенный вдох надел наконец корону себе на голову.
Кристина облегченно прикрыла глаза и почувствовала, как Сантьяго накрыл второй рукой ее руку. До ушей донеслось столь тихое «спасибо», что она так и не поняла, было ли это слово сказано в действительности или оно ей только почудилось.
