Он огляделся в поисках жены, не позволяя себе думать о том, что она может быть рядом с Рейнардо, и с облегчением увидел ее в обществе семьи Паолини. Быстро улыбнулся, одобряя ее выбор собеседников. Сантьяго знал младшего Паолини: тот с детства бредил флотом и мечтал сделать из Эленсии великую морскую державу. Он заражал своим энтузиазмом, внушая уверенность, что сумеет воплотить свой грандиозный замысел в жизнь, однако этот же энтузиазм его и подвел. Он был помощником капитана на судне, которое якобы отправлялось с Индию за специями, а на самом деле вывозило из Эленсии украденные Керрилларом ценности. Случайно узнав об этом, он пытался овладеть судном и вернуть награбленное в казну, но потерпел неудачу и вынужден был скрываться в ночи на одной из корабельных лодок. В Эленсии его немедля объявили вне закона, и вот уже больше четырех лет Марсело Паолини не ступал на эленсийскую землю. Сантьяго когда-то рассказывал королю эту историю, но тот, кажется, пропустил ее мимо ушей.
— Ваше сиятельство! — графиня Паолини, первой заметив приближение Сантьяго, посмотрела на него полными слез глазами, однако лицо ее лучилось счастьем, и Сантьяго, коротко поклонившись всему их семейству, вопросительно посмотрел на нее. И она не стала таиться. — Такая радость у нас! Уж и не чаяли! Его величество подписал приказ об оправдании Марсело! Сказал, что нет на нем вины и что он может вернуться домой! Уж не знаю, откуда ему стало известно о том, что Марсело жив, но сегодня у нас самый большой праздник! Мудр и справедлив Рейнардо V, совсем как его батюшка! Дай бог его величеству здоровья и долгих лет жизни, а уж мы такой милости никогда не забудем!
— Я рад за вашу семью, графиня! — искренне улыбнулся Сантьяго, отмечая, что Рейнардо взялся за дело не только со всей душой, но и с единственно верной стороны: он набирал себе союзников из тех, кто был обижен бывшим регентом, несправедливо пострадав от его произвола. Неужели он наконец понял, что представляет из себя Керриллар? Но как Сантьяго упустил этот момент? — Надеюсь скоро увидеться с Марсело, — добавил он, протягивая Кристине руку и желая лишь ощутить ее тепло. — Передавайте ему лучшие мои пожелания.
Уверен, отныне горести будут обходить вашу семью стороной!
— Благодарим! Благодарим, ваше сиятельство! — совершенно растерявшаяся в своем счастье графиня зачем-то обеими руками сжала свободную руку Кристины и посмотрела на нее с таким обожанием, что Сантьяго прозрел.
— Ты попросила Рейнардо вернуть Паолини сына? — без обиняков спросил он, когда они наконец сумели избавиться от посторонних и найти ненадежное укрытие за одной из массивных колонн столовой залы. Сантьяго старался, чтобы в его голосе не было вызова, потому что лучше всех, пожалуй, понимал, что лишь очень доброе сердце заставило его жену обратить королевское внимание на эту несправедливость, но раздражение одолевало всякое благоразумие. О чем еще его жена и его кузен беседовали за его спиной? Каких сюрпризов ему ждать? И не добьет ли один из них циничным признанием?
— Мне не пришпось ни о чем просить, — качнула головой Кристина, почему-то не поднимая на него глаз. Сантьяго от этого резко выдохнул и сложил руки на груди. — Мы шли вдоль берега, и его величество поделился своим желанием возродить эленсийский флот. Посетовал, что в стране почти не осталось людей, владеющих секретами его строительства. Мы принялись перебирать фамилии и вспомнили о графе Паолини и его сыне. Я была уверена, что Марсело Паолини мертв, но его величество лишь мрачно усмехнулся моему неведению. Я стала расспрашивать его об этой истории, а он посоветовал обратиться к тебе и заодно поинтересоваться, не эти ли доказательства ты не мог ему предъявить.
— Но ты не обратилась, — теперь уже с явным обвинением проговорил Сантьяго. Это «мы» из уст Кристины в отношении Рейнардо сдавливало грудь железным обручем, одновременно распаляя в ней неукротимый огонь.
Кристина повела плечами. Бриллианты на ее шее сверкнули, рождая следом и ненависть.
— Я сказала, что меня очень печалит ваша с ним вражда, от которой страдаете не только вы, но и другие люди. И тогда он поведал мне и о бунте, и об обнаруженных в спальне сеньора Керриллара богатствах, и о твоих словах про его воровство, и предложил ответить, как бы я поступила в такой ситуации.
Кажется, Кристина не сказала ничего вызывающего, но гнев туманил разум искуснее выдержанного хереса.
— И ты, конечно, дала ему правильный совет, Кристина? — саркастически заметил Сантьяго. — У тебя других не бывает, ты даже из пугающегося своей тени короля способна сделать спасителя и благодетеля и водворить его на трон!
Ее брови взлетели вверх, а пальцы, сжимавшие сложенный веер, побелели от напряжения.
— Ты ставишь мне это в вину, Сантьяго? — чуть подрагивающим голосом спросила она. — Разве не ты хотел, чтобы его величество стал достойным сыном своего отца? Разве не ты решил, что для этого ему надо подсунуть нового друга взамен набившего всем оскомину наставника? Разве не ты заманил меня в свои игры, считая, что мне под силу наставить короля на путь истинный? И теперь, когда все твои замыслы удались, ты ищешь причины быть недовольным и находишь их? Зачем?
Если бы он это понимап!
Но не говорить же, в самом деле, что он ревнует ее к Рейнардо, будто неотесанный мужлан, не способный управлять собственными чувствами. Не случалось еще в роду Веларде подобного самодурства. И не Сантьяго первым ступать на столь скользкую тропу!
— Я устал, — неожиданно признался он и, раскрыв судорожно стиснутый Кристинин кулак, прижался к ее ладони губами. От нежности ее кожи опустело в голове. Никому он ее не отдаст, пусть даже Рейнардо станет величайшим королем на свете. Никакой долг и никакая клятва верности сюзерену не заставят его отказаться от любимой. Для Сантьяго теперь существовала только одна клятва. Та, которую он дал Кристине в присутствии падре Овидио и которая подарила ему это темноглазое, совершенно не ценящее себя чудо. — Хочу сбежать отсюда прямо сейчас, — пробормотал он и закрыл глаза, чувствуя, как пальцы Кристины ласково скользнули ему под волосы, и хмелея от этого. — Увлечь тебя на безлюдный берег, заключить в собственные объятия и стоять так — минута за минутой, час за часом, — ни о чем не разговаривая и не вспоминая ни о достойном сыне своего отца, и о его пути, ни о собственных интригах. Дай мне по лбу, родная, чтобы привести в себя: я это заслужил.
Кристина шагнула вперед, позволяя наконец ощутить ее тепло. Кажется, сегодня она еще не подходила к нему так близко.
— Что мне сделать, чтобы утвердить тебя в этом желании? — едва слышно спросила она, но таким голосом, что сердце у него застучало в предчувствии сладкой близости.
— Скажи, что согласна мне в нем потворствовать, — прошептал он, забывая, где находится, и притягивая Кристину к себе. Она коротко вздохнула и закусила губу, маня запретным.
— Согласна, Сантьяго…
— Вот вы где, любезный кузен! — осуждающий голос Виктории заставил вздрогнуть и отодвинуться от Кристины. Черт бы побрал всех Соларов на свете вместе с их коронациями, фуршетами и знатными гостями! Когда он наконец сможет просто побыть наедине с женой? И сказать ей то, что у него действительно на душе, а не то, что требовали все эти проклятые условности? — Понимаю, что в сегодняшней суматохе вы соскучились по жене, — продолжала между тем Виктория, — но сделайте милость, уделите и мне пару минут. Обещаю не задерживать вас дольше необходимого, но дело в свете нашей встречи с Андресом не терпит отлагательств.
