— Ты изумительно точно расписала Рейнардо, Кристина, — с еще более непонятным недовольством заметил он. — Хотел бы я знать, когда ты успела столь хорошо его изучить.
Она повела плечами и улыбнулась. До конца круга оставалась еще почти половина, и у Кристины было время ответить.
— Мы… действительно много беседовали, Сантьяго, — мягко сказала она и снова улыбнулась, припомнив долгие неспешные прогулки в компании его величества, скрашивающие им то время, что хозяин Нидо-эн-Рока не мог почтить их своим вниманием. С каждым днем их беседы становились все более теплыми и душевными. Рейнардо избавлялся от своего недоверия, вызванного мнимым Кристининым предательством, снова начинал делиться своими сомнениями и решениями и открывался ей, позволяя почувствовать его большое, искреннее и очень ранимое сердце. Кристина не могла объяснить то, что ощущала при их общении, даже любимому мужу. Вряд ли он оценит подобную кажущуюся слабость. И не поверит, что за той скрывался железный стержень, который не согнуть ни сеньору Керриллару, ни Виктории. — И его величество говорил о вас с инфантой с такой теплотой, что не понять истинного его отношения к вам было невозможно, — ограничилась Кристина лишь этой фразой, надеясь, что Сантьяго не станет дальше ее распытывать. Однако он и не думал ей потворствовать.
— Вы говорили о нас? — уточнил он. — Весьма странная тема для бесед с королем.
— Почему же? — недоуменно возразила Кристина. — Мы говорили о том, что волнует нас обоих. Он — о брате и сестре, я — о муже и его противниках. И раз уж выдалась такая возможность, позволь мне один совет, Сантьяго. Постарайся помириться с его величеством и хоть немного его понять. Вы с ним очень похожи, хоть оба и не хотите этого признавать. У вас обоих чистые и благородные сердца, вы оба не терпите лжи и несправедливости и готовы поступиться собственными желаниями ради нуждающегося. Просто у тебя всегда была свобода выбора, а он только сейчас начинает эту свободу чувствовать и осваиваться. А ты снова пытаешься запереть его в клетку, напирая на его обязанности и попрекая неуверенностью. Я знаю, что тебе хочется видеть своего короля идеальным правителем, но Рейнардо всего лишь человек и имеет право на ошибки и опасения. Он избавится от них в свое время и удивит тебя, как постоянно удивляет меня. Он хороший человек, Сантьяго, и это самое главное. Куда главнее видимости и случайных мальчишеских выходок.
Сантьяго скрипнул зубами. Они как раз остановились перед новой фигурой, и Кристина ясно увидела, как дернулись его желваки.
— Полагаю, его решение дать мне сегодня отвод, ты именно мальчишеской выходкой и считаешь? — раздраженно поинтересовался он, и Кристина удивленно хлопнула ресницами.
— Разумеется, — подтвердила она, — а чем еще ее можно считать? Он вырвапся из-под чужой опеки, которой наградили его родители, не думая о том, что мужчина в двадцать лет давно способен сам принимать решения, не оглядываясь на чужое мнение, и отвечать за них, чувствуя себя полноценным человеком. Это очень сложно, Сантьяго, постоянно подстраиваться под чужие желания, даже если те продиктованы самыми благими намерениями, отказываясь от желаний собственных и в лучшем случае теша себя надеждой, что однажды все изменится. Ни ты, ни Виктория не были в такой ситуации: даже кажущуюся несвободу вы придумывали себе сами и только себя можете в ней обвинять. А Рейнардо, будучи королем, зная, что что имеет право, вынужден был раз за разом уступать, подчиняться, жертвовать — и терпеть. Много лет терпеть, Сантьяго, без единого доброго друга, который был им не только в душе, но и в отношении к нему. Я не считаю таковым сеньора Керриллара: Рейнардо испытывал к нему лишь чувство вины и благодарности, путая их с настоящей привязанностью; и надеюсь, что твой отец хоть немного заменял ему отца и брата, но не могу судить об этом с уверенностью. И все же он сумел выстоять и принять сегодня корону вместе со всей той ответственностью, что она предполагает. Это настоящий поступок, Сантьяго, и я бы на твоем месте гордилась братом, а не искала у него недостатки. Тогда, возможно, вы наконец стали бы друг друга понимать.
За страстной своей речью Кристина едва не пропустила выход с другими дамами в круг для поклона и, обернувшись к Сантьяго, заметипа не только сжатые зубы, но и совсем уже непонятную краску на скулах. Однако объяснения так и не получила. Не дав ей извиниться за свое выступление, которым она наверняка задела мужа, Сантьяго прищурился и отрезал:
— Мы ушли от темы. Кажется, ты хотела высказать свои мысли по поводу планов Виктории.
Теперь уже он прошел в круг, давая Кристине возможность справиться с собственным уязвлением. Конечно, он никогда не любил всех этих разговоров о Рейнардо, не желая мириться со слабостями будущего правителя Эленсии, но Кристина говорила от души и искренне желала их примирения. Но делала, очевидно, только хуже.
— Ты говорил, что они стали с братом очень близки, — решила пока что скрыть обиду Кристина и обошла вокруг мужа, неожиданно почувствовав, что больше всего на свете хочет сейчас очутиться в его крепких объятиях и забыть хоть на время о королевской семье и переполнявших ее интригах. Сантьяго умел обнимать так, что любые невзгоды отступали и грудь переполнялась сладким трепетом, волнуя и успокаивая одновременно. И кажется, он слишком давно не пользовапся своим правом на Кристинино внимание. — Я, признаться, боялась, что она сумеет убедить Рейнардо в его непригодности к управлению государством и сегодня он наденет корону на ее голову, — снова встав с Сантьяго в пару, продолжила она. — Но даже если этого не случилось, это не значит, что Виктория отказапась от своих замыслов. Указ его величество сегодня подписал, и это явно ее рук дело…
— Если она выйдет замуж за Андреса, то потеряет любой шанс стать эленсийской королевой, — усмехнулся Сантьяго и бросил быстрый взгляд на кузину и ее жениха. — А она, как видишь, больше не отказывается от своего обещания и даже как будто весьма довольна тем, что примирилась с ним.
Кристина тоже тайком посмотрела на инфанту. С губ Виктории не сходила улыбка, а глаза блестели радостным возбуждением. Со стороны она действительно выглядела счастливой невестой, наконец-то встретившейся с любимым и предвкушавшей их скорую свадьбу.
Вот только Кристина ни на йоту ей не верила.
— Это значит лишь то, что она рассчитывает управиться до дня венчания! — с неожиданной для себя злостью отрезала она. — А всеми своими нынешними действиями стремится отвести от себя подозрения, чтобы ты или кто другой не испортили ее планы!
Сантьяго приобнял ее одной рукой за талию, и они пошли по кругу в обратную сторону. Он молчал, что-то обдумывая, и Кристина, не удержавшись, всего на мгновение прижалась щекой к его плечу. И физически ощутила, как рухнула эта непонятная стена холодности между ними.
— Тебе не кажется, что мы предвзяты? — мягко спросил он и посмотрел на нее с такой нежностью, что она вцепилась в его пальцы, чтобы не упасть. Сантьяго Веларде имел над ней колдовскую власть. И не чурался ей пользоваться. — А если предположить, что мы ошибаемся? — чуть хрипловато продолжил он, разогнав все умные мысли. — Если Виктория, подобно тебе, увидела в Рейнардо достойного короля и теперь хочет лишь поддержать его, повинуясь той самой сестринской любви, о которой ты упоминала?
