— Я допускаю, что Рейнардо не желает моей крови на своей совести, — сказал он и, не удержавшись, взял Кристину за руку. Посмотрел на ее тонкие пальцы перед решающим броском. На безымянный было надето его обручальное кольцо, и Сантьяго накрыл его ладонью. — Но не верю в его бескорыстие и хочу знать, что ты пообещала ему взамен моего освобождения.
Кристина резко выдернула руку и сверкнула глазами, разумеется все неправильно поняв.
— Ты снова подозреваешь меня?!..
Он сгреб ее в охапку, не позволяя повториться той страшной ночи.
— Я знаю, что ты чиста, как стеклышко, родная; не сердись, не надо! — выдохнул он ей в волосы. — Но я также знаю, что ты способна пожертвовать собой ради спасения набедокурившего мужа. И если Рейнардо испытывает хоть толику того, что чувствую к тебе я, он не мог не воспользоваться этим шансом и не потребовать у тебя ггпаты за мою жизнь.
Кристина, расслабившись, погладила его по груди, потом потерлась носом о его шею.
— Ты совсем никому не веришь, Сантьяго Веларде? — то ли осуждающе, то ли сочувствующе спросила она. Сантьяго усмехнулся: от его проницательной жены ничего не укроется.
— Я верю тебе, Кристина, — честно ответил он. — Верю Алехо. Верю Матильде. Верю Бино, в конце концов, но не…
— Тогда услышь меня, пожалуйста! — Кристина вынырнула из его объятий и поймала его взгляд. Капитан говорил правду: ее мужа убедить в чем-то куда сложнее, чем его величество. Но именно этого упрямца она и любила всем сердцем. И не позволит ему себя загубить. — Рейнардо не ставил никаких условий. Лишь потребовал верить ему, и я верю, Сантьяго! Он не желает несчастья ни тебе, ни мне! Он любит тебя и очень хочет убедиться в том, что ты его друг! Даже королю нужны друзья, как бы странно это ни звучало. И если он решился подать нам с тобой руку помощи, почему мы должны ее отвергать?
Сантьяго поморщился, не проникнувшись ее аргументами, но сказать ничего не успел, потому что Кристина вдруг тряхнула его, схватив за грудки, и притянула еще ближе к себе.
— Я хочу освободить тебя, Сантьяго! — громким шепотом выговорила она. — Все равно как! Если тебе не нравится план Рейнардо, давай я просто отдам тебе эту сутану и ты выйдешь на волю прямо сейчас! А уж меня, будь уверен, держать тут не станут!
Он смотрел в ее умоляющие глаза и понимал, что никакие силы на свете не заставят его Кристину отказаться от своего замысла. Она должна была его спасти, потому что любила и не представляла, что может отступить. Совсем как он недавно. Так для чего же упрямился, мучая любимую?
— Ты думаешь, я позволю тебе провести в этой дыре хоть одну лишнюю минуту? — улыбнулся он и погладил ее по горящей щеке. Как же он соскучился по ее румянцу! Как страшно было видеть ее обескровленное лицо!
— Я думаю, тебе самому до смерти интересно, что получится у Рейнардо и прав ли ты был относительно следующего шага Виктории, — поддела его Кристина, и Сантьяго, не удержавшись, сладко поцеловал ее в приоткрытые губы. Если ему удастся выжить, он будет целовать их сутки напролет — и даже тогда не насытится.
— Я с невыразимым удовольствием забуду обо всех Соларах на свете, когда сумею убедиться в твоей безопасности, — пробормотал он, потом скользнул еще губами по Кристининой щеке. Пришла пора принимать решение. — Я сделаю все, что ты хочешь, родная, — пообещал он. — Я…
Но Кристина вдруг приложила пальцы к его губам — и с таким вдохновением, что он замер в ожидании.
— Я хочу проснуться с тобой в одной постели, и чтобы ты так крепко обнимал меня, что мне будет трудно дышать, — дерзко ответила она. — Я хочу извернуться, запустить тебе руку под волосы, жарко поцеловать совсем еще сонного. И чтобы ты подтянул меня еще ближе и сказал хриплым голосом, что любишь и что…
Только лязгнувший за спиной засов заставил Сантьяго отказаться от очередного сумасбродства. Слишком ярко он представил описанную Кристиной картину и слишком сильно хотел исполнить ее желание. Если все получится…
Господи, только бы все получилось!
Он опустился перед Кристиной на колени, то ли играя роль исповедующегося, то ли благодаря ее за любовь и смелость. Кристина, сняв с шеи крестик, быстро надела его на шею Сантьяго и прошептала защитную молитву. Надо было уходить.
— Только верь, пожалуйста, — одними губами произнесла она и, опустив голову к полу, покинула его камеру. Та снова с грохотом закрылась, а Сантьяго, даже не поднимаясь, поднес Кристинин крестик к губам. В голове было пусто, и даже необходимость прямо сейчас решить свою судьбу ничего не меняла. Слишком много он всего передумал за последние сутки и пришел к тому, что едва не загнал себя в могилу. А в чудо, как оказалось, надо просто верить сердцем, и тогда оно одарит счастьем с такой щедростью, что сотрет все наносное, оставив лишь самое главное — то, что ты есть на самом деле.
И Сантьяго наконец это понял.
Он положил принесенный Кристиной бумажный четырехугольник в рот и проглотил его, даже не запивая.
Глава шестьдесят шестая: Побег из склепа
В склепе Кристина никогда не была и предпочла бы избежать такого знакомства еще хотя бы лет пятьдесят, но сегодня ноги сами несли в этот последний приют Соларов, чтобы вырвать любимого из царства мертвых и вернуть его в мир живых.
Вернуть себе.
Это были очень страшные сутки. Кристина старательно уговаривала себя, что Рейнардо не стал бы ей лгать, что он любит брата и хочет ему помочь, что он никогда не возьмет на душу грех его смерти — ровно так же, как уговаривала Сантьяго, — и порой ей удавалось успокоиться в этом доверии, но страх потерять любимого был слишком силен. И когда колокола Кафедрального собора тревожно зазвонили, объявляя о потере в королевской семье, сердце у нее застучало столь же гулко и тревожно, несмотря на то, что все вроде бы шло ровно по королевскому плану.
Рейнардо рассказывал Кристине, как видит события сегодняшнего дня.
Поутру, перед казнью, Сантьяго обнаружат бездыханным в собственной камере. Пригласят доктора, и тот подтвердит смерть герцога Веларде. Возвещая об этом, ударят колокола, и это станет для Кристины знаком, что все удалось и что перед следующим рассветом ей надо будет перебраться из часовни, где она скрывалась от своих недругов, в фамильный склеп Соларов, куда поутру следующего дня доставят гроб с телом Сантьяго Веларде.
Замуровывать гроб в камень первые дни не будут. Это традиционно делалось для того, чтобы ненароком заживо отпетый несчастный не задохнулся в каменном мешке, не в силах, придя в сознание, выбраться наружу. Такого, правда, за все время правления Соларов еще не случалось, но все же почетный караул гвардейцев, поставленный возле входа в склеп, в случае посторонних звуков немедля устремится на помощь.
— Это обезопасит всех нас от неожиданностей, если кто-то вдруг захочет убедиться, что герцог Веларде действительно почил, — пояснил Рейнардо.
