И его необыкновенная жена.
Рейнардо смотрел на сестру исподлобья, и на мгновение, кажется, у него дрогнул подбородок. Но голос в ответе был совершенно спокоен.
— Я не прошу прощать меня, Виктория, лишь подсказать, верно ли я поступаю, доверяя твоим сведениям и осуждая сеньора Керриллара на смерть. Я спрашивал твоего мнения о доказательствах против Сантьяго, но ты предпочла оставить это решение за мной. Теперь ты снова отказываешь мне в своей поддержке. Боюсь, больше я не захочу повторять подобную ошибку и в будущем подыщу себе иного советника, который станет ставить интересы государства куда выше личных обид.
Виктория резко махнула веером, очевидно крайне раздраженная вызовом провинившегося брата, однако следом столь явно подалась вперед, что Сантьяго считал ее потрясение.
— Что значит «в будущем»? — напряженно спросила она. — Ты что же, собираешься и дальше носить корону? После всего того, что сделал? После того преступления, что совершил? И тебе хватит совести?!..
— Мне хватит совести, Виктория, — жестко оборвал ее Рейнардо и поднялся, оказавшись на полголовы выше сестры. Теперь он смотрел на нее сверху вниз. — И хватит мужества признать свою ошибку и не повторять ее никогда! Пусть этот грех будет со мной: он позволит мне в дальнейшем не совершать опрометчивых поступков и тщательнее выбирать приближенных, напоминая о том, к чему приводит попустительство в обоих этих вопросах. А почему я вижу в твоих глазах такое удивление, Виктория? Неужели ты поверила тем странным слухам, пророчащим мне отречение от престола? Так их пустил тот, кто совсем не знает Соларов. И считает меня непроходимым болваном.
На мгновение в комнате повисла гробовая тишина, а потом неожиданно расхохотался Керриллар. Громко и искренне, как человек, осознавший не только провал их плана, но и всю глупость их затеи, а Сантьяго впервые в жизни восхищался кузеном и чувствовал себя от этого по-родительски гордым. Рейнардо стал достойным сыном своего отца и будет хорошим правителем. Пожалуй, лучшим из Соларов.
Виктория переводила взгляд с бывшего регента на брата и обратно и ломала в руках веер. Потом с силой стукнула им по стене.
— Ты не сможешь, Рейнардо! — заявила она. — Ты бравируешь сейчас, считая, что раскрыл настоящий заговор и накажешь виновного, но ты не представляешь, что будет с тобой, когда эйфория спадет! А я тебе расскажу! Это вчера тебя окружали люди, которым ты дорог и которых ты считал своими близкими! А теперь у тебя никого не осталось! Когда ты потеряешь меня, то останешься один! Совсем один, Рейнардо! Никто не поддержит тебя, когда ночью тебя одолеет раскаяние! Никто не ободрит тебя, когда ты потеряешь смысл жизни! Никто не укроет тебя, когда к тебе начнут заявляться призраки погибших из- за тебя людей! Они не успокоятся, Рейнардо, пока не будут отомщены! А ты с каждым днем станешь становиться все слабее, подчиняясь угрызениям совести, уступая собственным страхам, сдаваясь внутренним демонам, которые изводили тебя с самой смерти нашего отца! Неужели ты думаешь, что способен победить их теперь, если не сумел за предыдущие десять лет? Напрасно, поверь мне! Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы заблуждаться на твой счет! Ты обессилеешь и окончательно разрушишь себя и нашу страну! Отступи, пока не поздно, Рейнардо! Соверши хоть один поступок, достойный Соларов и просто мужчины! Отдай Эленсию в надежные руки — сильные и справедливые, которые приведут ее к процветанию, как желали наши родители! Ты знаешь, что есть человек, способный ее поднять! И знаешь, что я справлюсь с этим куда лучше тебя!
Сантьяго с такой силой сжал кулаки, что ладоням стало больно от вонзившихся в них ногтей. Он понимал, что Виктория способна на жестокость, вплоть до устранения мешающих ей людей. Но никогда не думал, что она может вот так ломать родного брата, вся ошибка которого заключалась лишь в том, что он любил сестру, совсем этого не заслуживающую. К чему Рейнардо это слушал? И понимал ли он, что Виктория всего лишь бесится, не добившись, чего хотела, а вовсе не глаголет истину?
Ах, если бы Сантьяго мог ему это объяснить! Но свою войну король вел один. И оставалось надеяться лишь на то, что у него хватит сил ее выиграть.
Рейнардо неожиданно протянул руку, мягко забрал у Виктории веер и задержал ее пальцы в своих.
— За что ты меня так ненавидишь, Тойя? — очень глубоко спросил он. — Что я сделал тебе такого непростительного, чтобы так меня ненавидеть? И желать растоптать?
Плечи инфанты дрогнули, и Сантьяго замер в ожидании какого-то откровения.
Но следом Виктория распрямилась и отняла у брата руку.
— Я желаю лишь защитить вас, ваше величество! — с надменной обидой произнесла она. — Как защищала всегда! Да только вы никогда этого не ценили, предпочитая иных советчиков, нежели родная сестра! Быть может, сейчас наконец прислушаетесь к моим словам? И попытаетесь хоть что-то исправить?
Рейнардо тяжело вдохнул и выдохнул. Потом качнул головой и пристально посмотрел на сестру.
— Я честно пытался дать тебе возможность… — начал было он, но речь его оборвал подозрительный шум за дверью. В ту же секунду из-за полога появился Алехо с двумя пистолетами в руках. Неуловимым движением он отправил короля себе за спину, а сам распахнул дверь и разрядил в кого-то оба пистолета. Отбросил их в сторону, достал из-за пояса третий — но так больше и не выстрелил. У Сантьяго в затылке засвербело в горячем желании узнать, что же там произошло, а Алехо только наклонился, что-то проверяя, и, не разгибаясь, бросил:
— Кончено, ваше величество! Этого незваного гостя можно больше не опасаться. А вам, сеньор Керриллар…
Звякнула цепь.
Один резкий, точный рывок — и бывший регент приставил к шее Рейнардо какое-то невидимое оружие.
Глава семьдесят первая: Развязка (продолжение)
Виктория взвизгнула.
Сантьяго яростно дернул дверь, но та даже не пошевелилась.
Дьявол! Будто тигр в клетке, он был не в силах помочь брату.
— Не делайте резких движений, капитан, если не хотите лишить жизни своего нового хозяина! — предупредил Керриллар и подался вместе с Рейнардо назад, к алтарю. — Это отравленный шип: одно неверное движение — и Эленсия останется обезглавленной. Заприте дверь и принесите мне ключ. А вы, ваше высочество, — продолжил он и сделал еще один шаг назад. Быстро обернулся, глянув на потайную дверь, и Сантьяго отпрянул от окошка, поняв, что тот задумал, — будьте любезны отдать мне соларовское кольцо, и поживее! Полагаю, все вы знаете, что я не шучу, и не станете препятствовать моему удалению, — предупредил еще Керриллар, пока Сантьяго спешно тушил фонарь. Что делал бывший регент, он уже не видел. Но царапнувший дверь камень дал понять, что Керриллар отпирает ее королевским перстнем. Все верно, он собирался уйти вместе с заложником тайным ходом. И только от Сантьяго теперь зависела жизнь короля и успех всей его операции.
— Что вы задумали? — теперь уже в совершенно искренней панике вскрикнула Виктория, и Сантьяго, вжавшись в стену, приготовил пистолет. Дверь приоткрылась, и в просвете показался темный силуэт.
