Однако где же теперь искать хозяйку и ее дочь? Кристина в растерянности вышла на балкон и огляделась по сторонам. Черноволосый мальчишка, привалившийся спиной к стене соседнего дома, кажется, только этого и ждал.
— О, сеньорита, наконец-то вы проснулись! — обрадованно затараторил он, привлекая внимание Кристины. — Меня мамаша Табита за вами послала, но будить не велела. А я сам, пока ждал, едва не уснул. А на площади-то давно все собрались! Съедят сейчас все, а нам с вами и не оставят!
Кристина улыбнулась его веселому стрекотанию, однако следовать за ним не поторопилась.
— Бино? — по возрасту мальчишки определила она и, когда тот кивнул, продолжила: — Не покажешь, где здесь можно умыться? А то я первый раз в доме…
Бино замахал руками и умоляюще посмотрел на Кристину.
— Пойдемте, сеньорита, ну правда! У мамаши Табиты такая вкуснятина, а вы здесь какую-то воду ищете! А пока найдете да понапричипуритесь, уже есть будет нечего! Одна жижа останется, а я мяса три месяца не ел. Как отца угнали, так какое мясо? Они вот там все сидят, уминают за обе щеки, а я тут с вами! Мне мамаша Табита не велела без вас возвращаться! А я и так всю ночь на ногах! Пойдемте, сеньорита!
Против этих слов Кристине нечего было сказать. Наверное, невежливо появляться за столом с опухшим после сна лицом, но лишить Бино заслуженного завтрака казалось куда большим преступлением. Поэтому она только пригладила растрепавшиеся волосы и спустилась вниз.
Повеселевший Бино рванул было к церкви, но Кристина остановила его вопросом:
— Как твой брат?
Бино тут же сгорбился и почему-то начал воровато отводить глаза.
— А я ему говорил, говорил, чтобы не геройствовал! — вдруг принялся оправдываться он. — Говорил, что надо из засады бить, что так вернее, а он мне: «Сеньор Алькон не прячется, и я не буду!» Дак только сеньор-то Алькон шпагой владеет и изворотлив, как белка, но разве Фино будет кого-то слушать? А теперь вот лежит, не встает, охает только, сердце матери рвет. Спасибо сеньору Алькону, он денег дал и к доктору меня за мазью лечебной отправил. Мы как Фино обмазали ею с ног до головы, так ему и полегче стало. Сеньор Алькон — настоящий человек, ничего для других на жалеет! Вот если бы он королем был, а не этот, на которого все надеются! Мы бы за ним и в огонь, и в воду! Фино смеется, когда я ему говорю такое, да только зря! Любого спросите, он за сеньора Алькона жизнь отдаст! Если бы он только захотел…
Кристина, поначалу тоже улыбавшаяся его словам, нахмурилась, неожиданно поймав себя на холодной мысли. А что, если… Если Бино прав, сам того не зная? Если сеньор Алькон вовсе не заботится о сохранении трона для Рейнардо, а сам на него претендует? Герцогу Веларде до королевского скипетра всего один шаг. И пусть его мать в свое время вышла замуж за человека значительно ниже себя по социальному положению, тем самым лишив будущего наследника шансов на престол, в глазах народа, если они захотят видеть своим правителем герцога Веларде Солара, подобная условность не будет иметь значения. А уж о его честолюбии Кристине не надо было рассказывать: насмотрелась.
Мог ли на самом деле целью сеньора Веларде быть эленсийский трон? Что, если он вовсе не стремился защитить Рейнардо, а лишь создавал видимость, рассчитывая в нужный момент нанести решающий удар, отведя от себя все подозрения? Разве не этим он занимался, обвиняя регента в посягательстве на престол? Если он связан с королем Аделонии, то это может быть их совместным планом. Например, герцог помогает Андресу жениться на Виктории, а тот обеспечивает ему поддержку в борьбе за корону? Или герцог стремится избавиться от инфанты, чтобы уже никто не помешал ему сесть на престол? Народ действительно поддержит его, поднявшись и против регента, и против короля, стоит ему лишь махнуть рукой. Не этого ли на самом деле добивается сеньор Веларде, нося маску Алькона? Ах, если бы сорвать ее! Если бы Кристина могла убедиться…
— Сеньорита! Э-эй, сеньорита! — с некоторым испугом позвал ее Бино, очевидно заметив, как изменилось лицо Кристины в этих размышлениях. — Вам плохо, что ли? Сеньор Алькон говорил, что вас ружье прикладом шибко двинуло: может, рановато вам еще с постели-то? Я когда с батей первый раз на охоту ходил, тоже, знаете, с дури едва копыта не отбросил. Папаша с Фино долго потом смеялись, а из меня так дух вышибло, что я неделю заикался. А вы вон какая хрупкая да нежная. А я вас потащил! А мамаша Табита меня за это по головке не погладит!
Кристина заставила себя улыбнуться и заверила Бино, что он ни в чем не виноват и что она отлично себя чувствует. Потом с осторожностью поинтересовалась, как провел ночь сеньор Алькон. Бино передернул плечами.
— Так я ж говорю вам, сеньорита, что в город ездил, к доктору, только на рассвете и вернулся, так что не видел, как он там ее провел, — снова затараторил он. — У Фино можно спросить или у матери, если сильно надо. Или у него самого: чего ему скрывать-то? Вон он, за столом уже, сеньорита! Не любит долго спать.
— Не то что я, — договорила его мысль Кристина, и Бино, снова махнув рукой, бросил ее у входа на прицерковную площадь, чтобы урвать наконец хоть кусочек выложенного на отдельной тарелке мяса из горного косидо. Сеньора Флорес, возмутившись подобным безобразием, попыталась схватить Бино за шкирку, но он оказался проворнее и вывернулся из ее рук. Отбежал в сторону и с блаженным видом засунул мясо в рот. Сеньора Флорес еще погрозила ему кулаком, а потом поспешила навстречу Кристине, желая доброго утра и осведомляясь о ее здоровье. Кристина заверила добрую хозяйку, что у нее все хорошо, и поинтересовалась, как чувствует себя Эстер.
— Да что ей сделается, этой вертихвостке? — не слишком довольно отозвалась сеньора Флорес и кивнула в сторону церкви, где на крыльце, опираясь локтями на перила, стояла Эстер и необыкновенно мило что-то щебетала. Рядом с ней был сеньор Алькон. Он с самым безмятежным видом слушал Эстерситу, и Кристина впервые за все время знакомства заметила в его позе что-то раскованное и даже вальяжное. — Целый час уже лясы точит, вместо того чтобы матери помочь. И спина сразу зажила — вот что соколиные чары делают.
Тут она поморщилась и чуть придвинулась к Кристине.
— Вы простите мне эти слова, сеньорита, но… не задерживайтесь у нас надолго,
— вполголоса попросила она. — Покушаете — и в дорогу. Я… рада была вас видеть, и сеньор Алькон так помог нам всем, но Эстер… Сами видите. Вбила себе в голову, что влюблена, и не хочет ничего слушать. Я говорю: ему дела до тебя нет, он дворянин под стать сеньорите Кристине, а она слушать ничего не желает. Вчера-то едва живая, а все на него смотрит не наглядится, но тогда ему не до нее хотя бы было. А сегодня, когда он сам к ней подошел… Ох, напридумывает она себе невесть что и будет потом маяться. Вот о чем они там судачат столько времени? Нет, забирайте, забирайте его, сеньорита, и увозите подальше. Мы уж как-нибудь сами тут… По-старинке…
Кристина покачала головой, признавая схожесть своих мыслей и мыслей сеньоры Флорес, и пообещала отбыть сразу, как только будут соблюдены все приличия: все-таки праздник устроили ради них с сеньором Альконом. Сеньора Флорес сразу повеселела и повела Кристину во главу стола как хозяйку и как самую почетную гостью. Место рядом с ней предназначалось сеньору Алькону, однако он, удивив всех, вдруг решил сесть на противоположном краю праздничного стола.
