Тогда он ее отпустил — не имел права не отпустить, — но сегодня загонял коня, чтобы как можно скорее добраться до монастыря Санта Мария де Сьеса, притаившегося в самом глухом уголке его королевства. Два с лишним года он не видел Марию Паолини. И мог лишь надеяться на то, что он не опоздал и она еще не сменила имя на более угодное Господу.
И не забыла в этой святой обители своего короля.
— За два года не становятся монахинями, — покачал головой сопровождавший его капитан Руис, когда они остановились на склоне горы, внизу которой расположился монастырь Санта Мария де Сьеса, уютно устроившийся в небольшой долине под защитой окружающих ее гор. — Постуланткой; самое большее — новицией, и то лишь за особое усердие, — со знанием дела добавил капитан и еще ободрил: — Настоятельница тут — настоящая фанатичка: пока не уверится, что девица достойна стать Христовой невестой, к постригу ни за что не допустит. Сердца читает — что раскрытую книгу, и если увидит в нем кого иного, кроме бога, и на год, и на два без всякого зазрения совести постриг отложит, а то и вовсе из монастыря подальше отправит как недостойную.
Рейнардо посмотрел на него с живым интересом — хотя, кажется, лишь для того, чтобы скрыть собственное нетерпение.
— Навещали кого в этом монастыре, капитан?
Тот рассмеялся, явно услышав в его голосе намек на предыдущие любовные похождения.
— Бог с вами, ваше величество: я примерный христианин и невест у Господа не отбиваю, — ответил он. — Тетушка в этих стенах лет тридцать уже как служит; она, когда в гости приходила, про настоятельницу и рассказывала. А еще про то, что путь в их монастырь для мужчины заказан, будь тот даже хоть королем Эленсии. Как вы собираетесь внутрь проникать? Может, к сеньоре Веларде за помощью обратиться: Нидо-эн-Рока всего в получасе езды?
Рейнардо категорично мотнул головой. Кристине он доверял и не сомневался, что она не откажет в помощи, но это дело он должен был выполнить сам. Он отпустил Марию, ему ее и возвращать. Даже если придется брать эти ворота штурмом и спорить за любимую с самим Создателем.
— Раздобудьте мне женское платье, капитан! — решительно проговорил он. — Да победнее: проверим, насколько в этой обители уважают страждущих.
Капитан ухмыльнулся, но возражать — за что Рейнардо особенного его особенно и ценил — не стал. Лишь взял с короля слово не двигаться до его возвращения с места и обещал скоро обернуться. Рейнардо принял его условие и, устроившись на плаще под раскидистой липой, приготовился к испытанию собственного терпения.
Ждать он не любил, хотя и умел, но нынешняя томительность неожиданно отступила перед волнительными мечтами, которым он наконец дал волю. Нет, два минувших года нисколько не охладили его чувств к голубоглазой девчонке, и Рейнардо, кажется слишком сильно устав от плохих вестей, сейчас видел в письме- отказе арваннского короля начало хороших времен и в необъяснимом подъеме духа посматривал на серые, толстые и как будто глухие стены сьесского монастыря, чувствуя, как где-то совсем недалеко бьется сердце его голубоглазой девчонки, не отпустившее его, как бы они с Марией когда-то не стремились к этому.
Нет, она не могла его разлюбить, зная, что и он неравнодушен к ней, и лишь эта уверенность, как Рейнардо теперь понимал, и поддерживала его последние два непростых года. Он многое сделал для своей страны, работая, как одержимый, в стараниях хоть в делах отвлечься от вечных своих потерь и несправедливости той роли, что была предначертана ему судьбой, и имел полное право гордиться собой на королевском поприще.
Рейнардо принялся сразу за все запущенные отрасли экономики, старательно изучив опыт соседних стран и сделав правильные выводы. Он увеличил долю виноградников и цитрусовых в сельском хозяйстве, позволив обнищавшим крестьянам заметно поправить свое положение. Утвердил схему железных дорог в стране. Укрепил армию и почти развалившийся флот. Плотно взялся за промышленность и наладил активную торговлю с соседями.
Конечно, немалую заслугу в осуществлении всех его замыслов сыграли возвращенные на родину сокровища Кингина Керриллара, но Рейнардо мог не кривя душой сказать, что потратил он их с умом, и уже сейчас видел результаты.
Оказалось, что пять с небольшим лет — это достаточный срок, чтобы заставить европейских монархов считаться с Эленсией. Почему же Рейнардо так долго отказывал себе в личном счастье? Ведь к нему стоило лишь протянуть руку…
Капитан Руис вернулся на удивление скоро, однако вместо женского платья привез смешную круглолицую девчонку лет восьми. Та крепко сжимала в руках корзинку и без всякого стеснения таращилась на поднимающегося с земли Рейнардо.
— Знакомьтесь, ваше величество, это Фабита, — сообщил капитан и помог девчушке спуститься с его лошади. — Она при монастыре воспитывается, а в деревню за яйцами ходила. В монастыре-то мор какой-то среди птиц пошел, вот и пришлось малой к соседям бежать за помощью. Ну а я договорился, что она отнесет сеньорите Паолини вашу записку.
— Как договорились? — глупо спросил Рейнардо, не веря, что удача наконец действительно на его стороне и все может оказаться так просто.
Капитан усмехнулся.
— Пуговицы все с мундира отдал — уж больно они ей приглянулись, — ответил он, и Рейнардо с изумлением отметил, что куртка на капитане действительно была распахнута за неимением упомянутых пуговиц в петлицах. Фабита между тем раскрыла кулачок и с восхищением пересчитывала добытое сокровище. На короля она больше не глядела.
— Но зачем?.. — выдохнул Рейнардо. Капитан пожал плечами.
— Женская душа непредсказуема! — философски заметил он и тоже разжал руку с верхней — рубиновой — пуговицей. — Но у меня остался залог, если Фабита надумает расторгнуть нашу уговоренность.
— Вот еще! — фыркнула девчушка и алчно посмотрела на рубиновую пуговицу. — Давайте уже вашу записку, да поскорее, а то меня настоятельница станет ругать за задержку. Она у нас ух какая строгая! А если узнает, что я с чужими говорила, вообще голову снимет, и плакала тогда ваша невеста горькими слезами.
Рейнардо не стал выяснять, по какому праву капитан раскрыл едва знакомой девчонке его сердечные тайны; вместо этого вырвал из записной книжки чистый лист и написал на нем лишь одну строчку. Следом снял с пальца обручальный соларовский перстень и под удивленным взглядом капитана протянул то и другое Фабите.
— Передай Марии Паолини, — мягко попросил он. — И скажи, что я жду ее здесь и буду ждать столько, сколько потребуется.
Фабита пообещала все сделать в точности и сунула кольцо вместе с запиской в карман передника.
Капитан Руис закатил глаза.
— Это королевский перстень, малая! — напомнил он. — Коли куда не по адресу денешь, его величество из-под земли тебя достанет и по всем твоим пуговицам пройдется.
Фабита горделиво передернула плечиками.
— Больно надо! — заявила она и, подобрав юбку, умчалась в монастырь. Рейнардо проводил ее взглядом, потом обернулся к капитану.
