Небось говорила, что мы с сеньорой Матильдой гнобим ее, работать заставляем, вздохнуть не даем. А как не заставлять, когда от нее проку — все равно что от статуй в кабинете сеньора Эдуардо? Так тех хоть ни кормить, ни одевать не надо. А эта еще и портить все умудряется. Смотри, белье-то донеси до прачки, не потеряй по дороге, — прикрикнула она на управившуюся с постелью Милагрос. — Я все потом пересчитаю! И не дай бог хоть одной наволочки не найду!
— Пересчитывай! — неожиданно огрызнулась та и, увернувшись от Пилар, выскочила за дверь. Показалось Кристине или она на самом деле услышала ее сдавленный всхлип, но его перекрыла Пилар.
— Вы уж простите за эту сцену, сеньора, — ласково произнесла она, подавая Кристине мантилью. — Некрасиво получипось, но мы с сеньорой Матильдой решили, что вас стоит заранее предостеречь насчет Милли. Не можем мы допустить, чтобы супруга сеньора Сантьяго чувствовала себя чужой в его доме и считала, что ей здесь не рады.
Кристина кивком поблагодарила ее за заботу, но удовлетворения не ощутила. Пилар складно говорила и еще более чутко ловила Кристинино настроение, но Кристине было неуютно рядом с ней. И даже не манера поведения была тому причиной, — а Пилар вела себя, будто хозяйка Нидо-эн-Рока, привечающая случайную гостью, — а вызывающая доброжелательность к совершенно не знакомой ей Кристине. Вряд ли служанка могла радоваться прибавлению работы из-за хозяйской блажи. Сеньора Луго вчера всем своим видом выказывала неприязнь к прибывшей, и Кристина ей верила. Милагрос сегодня путалась в собственных эмоциях, не зная, как угодить новой хозяйке, и это Кристине тоже казалось искренним. Пилар, кажется, выбрала иную стратегию — и не угадала. Пригворства Кристина не терпела. А потому во всей этой истории все же находилась на стороне Милагрос. Оставалось только понять, права ли она, и у Кристины было для этого неожиданно много времени.
*Mentiroso — лжец, лгунья (исп.) (прим. авт.)
Глава девятнадцатая: Письмо от герцога
Обед, к которому Кристина и спустилась, был, наверное, самым странным в ее жизни. В одиночестве: за огромным столом, под пристальными взглядами прислуги, Кристина не сумела заставить себя оценить большую часть приготовленных блюд, не в силах проглотигь лишний кусочек. Знала, что обидит повара, но все же попросила сеньору Луго сделать ужин более скромным. Та уже знакомо поджала губы, но заверила Кристину, что «желание сеньоры Веларде — закон» и пообещала исполнить все «в лучшем виде». Кристина уже представила себе трапезу из хлеба и паштета и невольно вздохнула. Она здесь меньше суток, а уже настроила против себя всю прислугу. Забавно было бы услышать мнение по этому поводу хозяина поместья. Впрочем, он обязательно нашел бы способ исправить ситуацию: Кристина еще не забыла ни как он принес ей в театре лимонад, ни как защитил от Рейнардо в Горнасо. Вряд ли он представлял себе, насколько сейчас Кристина нуждалась в его заботе и защите, и она не собиралась ему об этом сообщать. У него своих дел немерено — и куда более важных и опасных, чем Кристинины, — и она очень хотела бы хоть немного узнать о них. Сантьяго, разумеется, не стал посвящать ее в свои планы, да ничего иного Кристина и не могла ожидать, но усмирить любопытство было выше ее сил. А когда к нему неожиданно примешалось и волнение, стало совсем невыносимо.
Поблагодарив за обед, она покинула столовую и наконец вышла в сад.
Пожалуй, жаркое послеполуденное солнце было не лучшим спутником для такой прогулки, но Кристина пока не знала, в какие двери Нидо-эн-Рока ей дозволено входить, а потому предпочла не искушать судьбу, ограничившись изучением места, в котором хозяину поместья нечего скрывать.
И почти сразу убедилась, что лучшего решения не могла и принять.
Сад Нидо-эн-Рока уступал королевском по размерам, но на голову превосходил его красотой и гармоничностью. Здесь не было экзотических птиц и зверей, не было вычурных форм деревьев, чересчур пафосных скульптур и модных фонтанов. Здесь царствовали естественные линии, позволяющие саду дышать и жить той жизнью, в которой ему было вольготно и словно бы радостно. Здесь пели лесные птицы приветливыми и с детства знакомыми Кристине голосами. Здесь пахло свежестью и свободой, по которой Кристина так скучала и которую впигывала сейчас всей своей душой, отдаваясь ей, подчиняясь ей и набираясь сил взамен тех, что потратила за предыдущий год и предыдущие сутки.
Она бродила по гравийным дорожкам, касаясь стволов деревьев, гладя листву, вдыхая аромат цветов, и никто не мешал ей, не окликал, веля немедленно вернуться к своим обязанностям, не подгонял, не понимая ее потребности побыть в саду, не отвлекал, прерывая эту первозданную связь и ставя свои желания выше
Кристининых, и она никак не могла заставить себя вынырнуть из нынешнего блаженства, чтобы вспомнить о своих обязанностях или хотя бы правилах приличия. Нет, все это она оставит на завтра, а сегодня будет просто наслаждаться тем невольным подарком, что сделал ей Сантьяго Веларде. Пожалуй, ничего лучше он не смог бы придумать, даже если бы захотел.
Сколько времени она так провела, Кристина не знала. Из собственно невиданно вдохновленного состояния выдернул мальчишеский голос.
— Эй, сеньора! К вам там гвардеец какой-то приехал. Говорит, с важным посланием!
Кристина недоуменно обернулась, не представляя, что за гвардеец может искать ее в Нидо-эн-Рока, однако тут же хлопнула глазами, увидев старого знакомого, которого полгода назад вытаскивала из петли.
— Бето?! — воскликнула она куда раньше, чем припомнила все подробности того эпизода, однако отразившееся на лице мальчишки изумление уже не стало для нее неожиданностью.
— Откуда вы меня знаете, сеньора? — вызывающе поинтересовался он. — Чай мои портреты на стенах в поместье не висят, а с вами я не помню когдашнего знакомства.
Ну да, на Кристине же в тот момент был мужской костюм, и вряд ли Бето в жене своего хозяина мог разглядеть полоумного француза, выдавшего его за своего проводника.
— Прости, я обозналась, — улыбнулась она, не желая настраивать против себя еще и этого мальчугана. — Приняла тебя за своего знакомого Бето. Он, правда, немного постарше тебя будет.
— Ну, это бывает, сеньора, — махнул рукой мальчишка, благосклонно приняв ее оправдания. — Имя-то нередкое, вот и угадали. Я Бето Луго, мои родители у сеньора Веларде работают, ну и я им помогаю. Сейчас вот с охоты возвращаюсь, куропатку поймал. Так что вы не думайге, сеньора, что я даром свой хлеб ем. Я не Милли!
Опять Милли. Кристина вздохнула, расстраиваясь, и отпустипа тащившего мертвую птицу Бето по делам. Если и он считал Милагрос бездельницей и дармоедкой, неужели Пилар говорила про нее правду? Или Бето просто повторял за матерью, не пытаясь составить о Милагрос собственного мнения? У них была разница в возрасте в два-три года — вполне достаточная, чтобы не общаться и не понимать друг друга. Или Кристина просто искала оправдания своей неожиданной приязни к Милагрос? Надо было поговорить с ней по душам, вместо того чтобы прятаться в этом саду, а теперь у Кристины появились другие дела. И она не хотела думать о том, что гвардеец с посланием может оказаться вестником новой беды.
