— Ты считаешь, что я буду хорошим королем? — задумчиво спросил Рейнардо, и это был именно тот вопрос, на который Сантьяго сегодня ночью нашел ответ.
— Вы уже хороший король, ваше величество! — со всей искренностью сказал он.
— Вы думаете о своем народе и имеете неподдельное желание сделать их жизнь лучше. Уверен, именно таким видел своего преемника ваш отец! И я очень рад, что соларовская кровь наконец пробудилась в вас и направила по верному пути!
— Соларовская кровь, Сантьяго, течет и в твоих жилах, и в жилах Виктории, — все с той же строгостью напомнил Рейнардо. — Если это единственный твой аргумент, то по всему выходит, что вы были бы ничуть не худшими правителями, нежели я. Или даже лучше: что ты, что Виктория обладаете, помимо крови, еще одним неоспоримым достоинством: твердым характером, на который не способен повлиять никто другой.
Я же, боюсь…
Тут Сантьяго уже не выдержал, рассмеявшись вопреки всей серьезности поднягой Рейнардо темы.
— Простите мне мое веселье, ваше величество, — пояснил он в ответ на недовольно-недоуменный взгляд кузена, — но уж не вам жаловаться на отсутствие характера! О вашем упрямстве уже складывают легенды, а тот факт, что вы столько лет противостояли нападкам на Кингина Керриллара, оставаясь при своем мнении, говорит о несокрушимом стержне в вашей душе, даже если пока вы его не осознаете. Именно такой стержень необходим правигелю: он станет ему опорой и поможет преодолеть любые невзгоды. Нет, ваше величество, даже не пытайтесь переложить эту ношу на чужие плечи. Она не по силам ни мне, ни Виктории. И мы не желаем ее, как бы ни убеждал вас сеньор регент в обратном!
Рейнардо поморщился на его последнюю фразу, однако на немедленную защиту наставника не бросился. Лишь снова прошелся по комнате и остановился у окна. Спина его напряглась, а плечи распрямились.
— Виктория уверена, что я должен привлечь тебя на свою сторону, считая сильным союзником и опасаясь за мою безопасность, — словно говоря сам с собой, сообщил Рейнардо. Сантьяго пожал плечами.
— Я всегда был и остаюсь на вашей стороне, ваше величество! — заметил он. — Даже если некоторые мои поступки кажутся вам возмутительными, на самом деле они направлены лишь на то, чтобы защитить вас. Иногда — и от вас самого.
Рейнардо резко качнул головой: последнее фраза кузена ему явно опять пришлась не по вкусу. Однако он снова сдержал гнев, чего раньше ему никогда не удавалось, и это не могло не воодушевлять. Сантьяго не кривил душой, когда говорил про характер короля и его внутренний стержень, и не понимал только, почему раньше этого не замечал, исполняя взятый на себя долг вопреки собственному мнению о мягкотелости Рейнардо и его недееспособности на троне. И почему это поняла Кристина. Могло быть, что вовсе не просьба Алькона вынудила ее напомнить королю о его обязанностях, а именно это понимание?
Сантьяго женился на очень умной женщине и совершенно напрасно не захотел к ней прислушаться.
— Отныне я избавлю тебя от столь неприягной обязанности! — произнес Рейнардо и, обернувшись, испытующе посмотрел на него. — Обещаю не отвергать твои слова прежде, чем сделаю какие-то выводы. Но и ты должен рассказывать мне обо всех своих замыслах! Не желаю выглядеть глупцом в ваших с Викторией играх! И ты, если действительно считаешь меня своим королем, поклянешься исполнить мой приказ!
Наверное, Сантьяго при желании нашел бы лазейку даже при столь откровенном давлении, но память несвоевременно подбросила ему воспоминание о Кристининой боли из-за его притворства, а ведь ей он был совсем чужим человеком. В отличие от кузена, имевшего право на правду хотя бы на основании кровных уз.
— Даю слово, что вам не придется пожалеть о своем решении, ваше величество! — поклонился он. — Но не спрашивайте меня о том, что вам не следует знать. Те секреты, что могут навредить вашей безопасности, я вам не раскрою!
Рейнардо посмотрел на него тяжелым взглядом: он явно рассчитывал на другой ответ. Однако Сантьяго, несмотря на все привилегии, что сулило ему королевское доверие, не собирался выдавать тайны Алькона, Алехо и их с Кристиной брака. Во всяком случае, не сейчас.
— Это очень глупый ответ, кузен! — заявил Рейнардо, прожигая его взглядом. Сантьяго пожал плечами.
— Что поделаешь, ваше величество? За последние сутки я наделал столько ошибок, сколько обычно не позволяю себе и за год. Но зато вы не будете одиноки в ощущении себя глупцом. И можете утешаться мыслью, что вы, в отличие от меня, лишь невинная жертва чужих интриг.
С этими словами он еще раз поклонился и покинул королевские покои.
Глава двадцать шестая: Алехо Руис Дельгадо
Откладывать дела Алехо не любил, а потому, проводив Сантьяго в королевские покои, направился прямиком на свидание с сеньоритой Флорес. Однако по дороге ему пришлось задержаться.
— Капитан? — кокетливый голос остановил его возле лестницы, и следом из-за ширмы выплыла Перла Марино Динарес. На губах ее играла очаровательнейшая улыбка, а в глазах читалось столь же невинное любопытство. Но Алехо слишком хорошо знал, чего они на самом деле стоят.
— Сеньорита Марино, — учтиво поклонился он ей, желая как можно скорее избавиться от ее общества. Однажды он уже совершил непросткггельную ошибку и не собирался ее повторять. — Надеюсь, вы извините мне мою невежливость, но я очень спешу и не могу позволить себе задержаться ни на одну лишнюю секунду, как бы того ни хотел.
Однако Перла мягко, по-кошачьи, двинулась к нему, и вид у нее был столь же опасный, как у заметившей добычу охотницы.
— Кажется, вы избегаете меня, капитан? — поинтересовалась она нежно-сладким голоском, недавно проведшим Алехо, будто зеленого юнца, не знавшего, на что способны женщины. Теперь он отлично слышал не только нежность, но и откровенную сталь. Перла снова желала получить гтпату за сохранение его тайны. И ему снова придется удовлетворить ее капризы, чтобы не потерять все то, чего он добился неимоверным трудом, и не подвести тех, кто в него верил и на него рассчитывал.
— Вряд ли вас это может удивлять, сеньорита Марино, — криво усмехнулся он. — Мужчины не любят, когда им предпочитают других, пусть даже в жилах соперника течет королевская кровь.
В темных, показательно наивных глазах Перлы промелькнуло удовлетворенное тщеславие, и Алехо решил, что выбрал наилучший способ избежать неприятной темы, заслонив ее темой не менее неприятной, но уж точно не такой опасной.
— Не думала, что вы такой ревнивец, капитан, и не способны признать, сколь велики достоинства его величества по сравнению с вашими, — желая сильнее уязвигь его, заметила она. — Только последняя глупышка могла бы в представившихся обстоягельствах остаться с вами, отвергнув ухаживания короля. Такой шанс выпадает раз в жизни. И я ни секунды не жалею, что им воспользовалась.
Алехо глянул на нее с интересом. Неужели сеньорита Марино решила оправдаться перед ним за быпое вероломство? Или искала способ еще сильнее унизигь?
