Сабина неловко отступила назад, натыкаясь на столик и сбивая вазу. Хризантемы рассыпались по полу, причудливо перекликаясь цветом с кровью. Взгляд рассеянно скользнул по этому сочетанию, а в голове было странно пусто. Голос Эндрю буквально выдернул её из этого состояния:
— Неудивительно, что ты его не узнала. Тот человек, каким он был раньше, практически сгнил, оставив после себя лишь изувеченную оболочку. — Немного замявшись, продолжил уже строго и холодно: — И я надеюсь, что ты не станешь его доставать своими разговорами, Сабина. Вы уже взрослые люди, просто забудь всё и отпусти его, не надо добивать.
С этими словами Форс развернулся и вышел из дома прочь. Сабина была уверена, что это последний раз, когда они видятся, но всё никак не могла принять правду. «Это слишком», — голос в голове отдавал знакомыми сиплыми интонациями: «Всё должно было быть по-другому», и уже с полной уверенностью: «Я должна узнать у него лично».
Она вышла на уже пустую улицу — видимо, всех разогнали по домам — и медленно поплелась вдоль кажущихся мёртвыми строений к центральной площади. Сейчас этот городок не казался ей таким тёплым и милым, как в первое время. Всё словно было обагрено в алый цвет тех лепестков. Почему всё произошло именно так? Почему она? Есть вопросы — ни одного ответа. Может Эндрю прав и то, что касается любви действительно не её конёк. Но больше всего Сабину волновал вопрос: как она могла не узнать? Не разглядеть за всеми этими шрамами и уродствами привлекательного, крепкого мужчину, которым тот был? Неужели, чтобы понравиться ей, Джею пришлось сломаться? Лобо…
Сабина закусила губу, сдерживая тихий всхлип: это вот уж слишком и не пристало стражнице. Лупу Ченуш выглядел даже ещё мрачнее и обособленней, чем в день её приезда: мёртвая тишина вокруг и полная темнота. Она наугад, по привычке нашла во мраке ступеньки, поднимаясь наверх на второй этаж, и остановилась у той же двери. Ей не надо видеть, чтобы знать, где именно находится спальня Лобо… Точнее Джея. Рука толкнула дверь, та сразу поддалась, оказавшись незапертой. В носу неприятно защипало, Сабина сделала несколько судорожных вдохов, но это не помогло.
Внутри её ждала пустота.
* * *
Сабина пробиралась сквозь заросли в кромешной темноте: шла скорее интуитивно туда, куда тянуло её сердце — к старому поваленному дереву в глубине леса. Не было страха, ни капли сомнений, только необходимость найти и вернуть. Полная луна озаряла верхушки деревьев, с трудом пробираясь ниже и лишь местами оттеняя тропу. Не сразу привыкшие к мраку глаза разбирали одни лишь очертания, но это её не останавливало. Дорогу она запомнила ещё тогда и, хотя споткнулась несколько раз, проехалась плечом по жёсткой коре, обдирая кожу даже сквозь одежду, всё же безошибочно продвигалась к своей цели.
Небольшая полянка перед тем деревом, к счастью, оказалась достаточно осветлённой, чтобы при приближении она могла заметить нечто напоминающее скорее ворох листьев, чем человека или даже зверя. Один неосторожный шаг — под ногой хрустнула ветка, а в непонятном силуэте тут же проявился небольшой голубой огонёк.
— Д… — «Джей» хотела позвать Сабина, но вместо этого выдохнула: — Джон? Джон, это я, Сандра.
Не время и не место для разбора полётов, сначала нужно выяснить всё ли в порядке с её оборотнем. «Куча» пошевелилась в доказательство того, что ещё жива и вовсе не является плодом воображения, и Сабина подошла вплотную, опускаясь на одно колено и наконец замечая, что именно не так. Джей был волком, но только наполовину, словно застрял где-то между своей человеческой сущностью и сутью зверя: вместо одной руки — огромная когтистая лапа, челюсть с левой стороны, там, где глаз совсем не открывался, покрыта шерстью, а ещё и нога, тоже в виде волчьей конечности, оказалась вывернута совсем неестественно и висела, словно плеть на мощном бедре. Она сглотнула, стараясь удержать эмоции под замком, и потянула его на себя, придерживая за талию.
Всё это время голубое око пристально за ней следило. «Ничего», — повторяла про себя Сабина: «Это всё — ничего страшного, мы справимся», а сама закусывала нижнюю губу, помогая Джею передвигаться, точнее таща того на себе. До Лупу Ченуш оставалось совсем немного, потому шли они медленно, не задумываясь ни о чём, хотя Сабина прекрасно понимала, что так просто от неё не отстанут. Мозг судорожно искал выход из положения, а ведь сделать надо было так много: оказать помощь Джею, проверить не были ли задеты в драке с Марселем жизненно важные органы, выяснить, в конце-то концов, что за чертовщина сейчас происходит с оборотнем, а вот остальные проблемы, связанные с её работой, отошли на второй план, но на них стоило обратить особое внимание — это итак ясно.
Они практически ввалились через приоткрытую дверь в тусклый коридор, Сабина потянула Джея в гостиную, сваливая на диван и тут же принимаясь осматривать, попутно стаскивая мешающую одежду. Уж чего она не ожидала, так того, что оборотень будет отпираться, не давая себя раздеть. Сцепив зубы, в полной тишине, Сабина с силой рванула жалкие ошмётки от былого облачения. Видимо, перевоплотившись, Форс даже не подумал о том, что стоит раздеться. Разодранная тряпка, бывшая некогда то ли рубашкой, то ли майкой, отлетела на пол, а она направилась за аптечкой почти бегом, боясь, как бы её подопечный снова не сбежал. Вернувшись, первым делом Сабина обработала открытые раны, мысленно благодаря небеса за медицинскую подготовку, что прошла специально перед делом в Крипин Вайли, а Джей под её руками, казалось, даже не дышал, только внимательно вглядывался в чужое лицо.
Сложнее всего было справиться с вывихом, но и тут у Сабины имелся опыт — спасибо полевой работе в условиях постоянного осаждения. Джей лишь зашипел глухо, запрокинул голову, демонстрируя покрытое шерстью горло, и закатил глаз. Самой же Сабине стало ещё больнее от того, что страдал её любимый, но нельзя было раскисать. Только когда она закончила с видимыми повреждениями, смогла несколько расслабиться. Затем подобрала окровавленные бинты, вещи, и вышла на кухню, поставив кипятиться воду. К Джею она не вернулась: ждала, думала, как лучше поступить, как признаться, что сказать, но слова ускользали от неё, только звук булькающей жидкости смог вывести из раздумий. Сабина разбавила кипяток, добавив ещё и жидкого мыла, достала пару полотенец и вместе с кастрюлей вернулась обратно в гостиную, опуская ёмкость на пол у дивана. Оборотень уже отошёл от боли, но заговорить всё также не пытался.
Вздохнув, Сабина намочила полотенце и принялась протирать пропитавшуюся кровью шерсть. Руки подрагивали от напряжения, словно она вершила судьбу целого мира. Волчий мех отмыть решительно не получалось, жёсткие волоски слиплись местами и подсохли, но она не сдавалась. Отрезать шерсть не хотелось, просто потому что… Да чего уж там, потому что это Джей. Смочив наиболее сложные участки обильней и накрыв их горячими мокрыми полотенцами, она плюнула на внутренние установки и, лишь бы не начинать диалог, принялась дрожащими пальцами осторожно разъединять одну ость от другой на чужом бедре, при этом не отрывая от него взгляда.
— Не надо, — донёсся хриплый и такой родной голос, но она сделала вид, что не расслышала. — Не надо, — повторили настойчивей, — Сабина.
