― Добрый день. Михаил меня зовут.
― Эт че, получается, твой жАних? Вот-таки да, вот это я понимаю ― мужик, не то что тот прыщ был.
― Ба, прекрати.
― Ай, не умничай, ― отмахнулась она, отстраняясь от Леси и смотря на меня внимательным взглядом.
― Меня Серафима зовут, а ты, внучочек‐пирожочек, можешь называть меня баба Фима. Мне так привычнее.
― Понял. Договорились.
― А че ты там в пакетах привез? Мне, что ли?
― Вам, конечно. А как же с пустыми руками.
― Вот шальной, и куда мне это? Я же одна живу, много не ем.
― Бабуль, Миша просто не мог с пустыми руками приехать.
― Миша‐Миша, ― произнесла она и тут же выпалила: ― А вы че, уже того, спите, что ли?
― Ба! ― одернула Леся, вызывая у меня улыбку.
― Спим, баба Фима, ― признался я и заметил, как покраснела моя Лесочка, ― а вы поглядите на свою внучку и сами поймете, как я мог устоять?
― Ммм… и то правда. Она у нас, Тростиночка, красивая. Только и сломать то ее легко на ветру, внучок. Будь осторожен.
― Да я поди за нее и сам кого угодно сломаю.
― Тогда ладно. Пошли, мне как раз малину надо собирать.
Я хмыкнул и получил от Леси тяжелый взгляд. Кажется, моя малышка не очень любит собирать урожай.
― Но сначала обед. Я как раз зеленого борща наварила. Барбосик, тише, наша шальная императрица приехала. С жОнихом, так что не шали.
Последние слова были обращены к собаке. Мы с Лесей переглянулись и рассмеялись. Я понял, что скучать у бабушки мы точно не будем. Тут характер покруче моей девочки.
― Бабуль, нам бы переодеться сначала.
― Я же сказал, не зря вещи прикупили.
― Переодевайтесь. Занимай свою комнату. А я пока на стол накрою.
Я прошел за бабушкой и поставил в небольшой беседке пакеты с продуктами. И когда уже собирался идти за Лесей, баб Фима меня остановила. И я подумал, что сейчас предупредит на счет своей внучки и моего к ней отношения. Но какой там?! Это же бабушка Леси!
― По чарке‐другой пропустим. Для продуктивного дня. Угу?
Я улыбнулся и понял: дело труба, и домой мы сегодня точно не поедем.
― Угу! ― а как отказать этой милой женщине? Я бы точно не смог.
Нашел свою малышку, которая переодевалась в самой дальней комнате. Когда я зашел, она как раз сняла футболку, и я не смог отказать себе в удовольствии и не прижаться к ее телу. Молниеносно среагировал, прижал Лесю спиной к своей груди, а руки положил на притягательные полушария, которые не дают мне покоя как минимум с прошлой ночи.
― Какая же ты у меня вкусная. Лесь, я дурею от тебя.
― Ты меня соблазняешь, Миш.
Она попкой потерлась о мой пах, и я закатил глаза от удовольствия.
― Уже жду ночи, чтобы скорее снова овладеть твоим телом. Я бы и сейчас не отказался, но бабушка…
― Прости, мне кажется, нам придется остаться.
― Я уже это понял. Бабушка решила меня споить.
Леся хохотнула и, обернувшись ко мне, руками погладила плечи.
― Ты будешь пить самогон?
Я пожал плечами, грустно вздохнув.
― А что делать? Должен же я как‐то впечатлить твою бабушку, а вдруг жениться надумаю.
― Ага, как же. И ты решил напиться, для впечатления. Ты дебоширишь, когда пьяный?
― Нет, я обычно сплю.
― Да? ― она подозрительно сложила губы в трубочку и посмотрела на меня задумчивым взглядом. ― Напивайся. Отосплюсь сегодня.
― Что? Не понял, кто‐то хочет по попке схлопотать?
И, опустив руки, я с жадностью сжал ее ягодицы.
― Мне кажется, или ты пытаешься меня соблазнить?
― Есть такое.
Я наклонился и с нежностью коснулся ее губ. С ума сходил от запаха Леси. Она казалась мне удивительной, не похожей ни на одну другую девушку. Я испытывал к ней не просто страсть, я хотел, чтобы она была рядом в любое время дня. Такая теплая, нежная, красивая. Вся моя.
― Леська, какая же ты особенная у меня.
― Так, особенные, хватит уже жамкаться, пойдемте за стол.
Я улыбнулся, продолжая касаться губ малышки, в надежде урвать с ней хотя бы еще минутку. Ну баба Фима!
Леся хихикнула и отстранилась, лбом уткнувшись мне в грудь. Она пыталась спрятаться от бабушки?
― Бааа…
― Что? Потом, ночью будете лобызаться, а сейчас еда.
― Слушайте, а мне нравится у вас в гостях находиться. Я подумаю о том, чтобы дом купить поблизости и как можно чаще приходить к вам, баба Фима.
― Это я всегда пожалуйста, внучок. Только вот работы много, запрягу.
― Угу, ― кивнула Леся, поджав губы.
― А я не боюсь грязной работы.
― Ну вот, заметано. Пошлите за стол.
Когда мы вышли на улицу, стол действительно был накрыт. Баба Фима постаралась. Зеленый борщ, голубцы, чеснок и лук с «перьями», пампушки! Боже, как я обожаю пампушки! А вареники? Откуда она все это взяла?
― Бабуль, ты что, раба держишь в подвале? Откуда столько вкусностей?
― Да че тут, разве много? Борщ сегодня варила, и пампушки к нему. Голубцы вчера на ужин, а вареники готовые я замораживаю. Так что с этим проблем быть не может.
Я поразился ее бабушке. Что‐что, а встречать гостей она может. Я даже не надеялся на подобное. Мне бы и борща хватило, который, я уверен, очень вкусный.
В общем, обед прошел на славу, как и три стопки самогона. Его, оказывается, сама баба Фима гнала. И у меня возник вопрос, а есть ли что‐то, что она не умеет готовить?
