― Да. Моя мамочка и тетя были близнецами.
Миша обнял меня и поцеловал в висок.
― Не грусти.
― Да.
К вечеру Миша с мамой и баб Фимой в прямом смысле слова накачегарились. Нет, конечно, Валентина Степановна не была так пьяна как Миша, но зато я видела, как блестят ее глаза. Уверена, это просто от счастья. Мы с Андреем Николаевичем только со стороны наблюдали за этой прекрасной тройкой, а сами тихонько попивали чай с тортом за столиком у камина.
В этот вечер я ощущала себя счастливой как никогда. Семья Миши приняла меня тепло. Бабушка рядом, мы все за одним столом, с добрыми теплыми разговорами. В камине трещат дрова, в чашке теплый чай, а под сердцем бьется еще два маленьких сердечка. Два человечка, наши с Мишей продолжения. И так от этой мысли тепло, что, казалось бы, невозможно меня заморозить даже в самую страшную стужу.
Мамочка, ты меня слышишь? Я беременна двумя малышами. Мам. Как ты когда‐то мечтала. Мам… их два, как ты и тетя Таня. Представляешь? Это, наверное, судьба.
После долгих посиделок я поняла, что пора отдыхать. Организм уже не требовал меня искать ночных приключений, а манил к кроватке и сладкому сну. Не удивительно после всех волнений и новостей. К тому же мне теперь нужно и отдыхать за троих.
Для нас с Мишей выделили комнату наверху, окна которой выходил во двор. Бабушку поселили в комнате около спальни хозяев.
― Не будем мешать молодежи, ― произнес Андрей Николаевич, когда за нами закрылась дверь.
― Устала моя девочка?
― Угу. Хочу спать. Надеюсь, утром меня не будет тошнить, как вчера и сегодня. Надоело уже.
― Я если что поддержу тебя, ой…
― Ой, ― хихикнула я, когда Миша едва не упал, споткнувшись о ковер. Пьяным его я видела впервые. ― Кто бы тебя поДДержал, ― хмыкнула я, выделяя буквы.
― Да я еще готов удовлетворить свою невесту. Сейчас только разденусь.
― Ну нет, любимый. Я уже не в том состоянии, да и ты с перегаром.
― Ну вот, ― вздохнул Миша, сбрасывая с себя вещи, ― не успели узнать о беременности, уже в сексе отказываешь. Эх…
Он вздохнул, завалившись на кровать, а уже через несколько секунд засопел.
― Секса ему подавай, соня.
Я тоже сбросила с себя вещи, и расположившись рядом, укрыла нас одеялом. Мишка даже сквозь сон прижал меня к себе покрепче. Я выключила свет и положив голову ему на грудь, тихонько лежала и наслаждалась его спокойным дыханием. В этих объятиях так хорошо, уютно и безопасно. И я не заметила, как скоро провалилась в сон с ароматом парфюма любимого мужчины.
Глава 19
«Мама.
― Мама? Ты что здесь делаешь?
― Ты мне не рада, доченька?
― Мама, конечно же я рада. Мамочка, ты же знаешь, как сильно мне тебя не хватает.
― Доченька, ― мама подошла ко мне и присев рядом, обняла, ― твой животик уже такой большой. Совсем скоро появятся малыши. Наши маленькие девочки.
― Да. Врач сказала, что уже пора ложиться в клинику. Мне будут делать кесарево. Мамочка, ты на меня не сердишься?
― За что мне сердиться? Я знаю, что ты меня любишь.
― Я не хотела, чтобы тогда так вышло. Прости меня, мамочка.
― Все хорошо. Я люблю тебя, милая, и всегда за тобой слежу. Оберегаю тебя.
― Ты такая красивая, мама. Счастливая. Тебе там хорошо?
― Очень хорошо, Лесичка. У меня здесь мужчина есть. Он меня любит.
― И у меня есть мужчина. Ты наверняка его видела.
― Конечно, он сейчас рядом с тобой спит. Вы очень красивая пара.
― Мам, я так тебя люблю.
― Доченька, я к тебе с просьбой пришла.
― С какой, мамуль?
― У тебя ведь две девочки будут. Ты помнишь, как я хотела внучку.
― Помню, конечно.
― Отдай мне одну малышку? Я буду здесь заботиться о ней, оберегать. И тебя показывать ей с неба. Ей будет хорошо со мной.
― Мам… мам… мама.»
― Леся, Лесочка, ты чего? Лесь?
Я распахнула глаза и отметила свое сбившееся дыхание. Мое тело все покрыто потом, а передо мной уже вовсе не мама, а Миша.
― Где она?
― Мама? Мама приснилась, да?
― Мама, ― кивнула я, и руками обхватила живот, ― я еще не рожаю?
― Нет, любимая, нам через три дня в роддом ехать.
― Что‐то мне не хорошо, Миш. Дай воды, пожалуйста.
― Может врача?
― Нет‐нет, не нужно. Просто сон этот…
― Ты просто часто вспоминаешь о маме.
― Миш, она просила, чтобы я одну девочку ей отдала. Миш?
― Это сон, Лесь. Всего лишь сон.
Миша поднялся и налил мне воды, поднес стакан и придерживая его подставил к моим губам. Я отпила половину и выдохнула.
― Положи пожалуйста подушку мне под спину.
Даже лежать было уже сложно. Все же лишний вес не обошел меня стороной. И хоть я немного прибавила, но вот малыши весили достаточно, чтобы напрягать мою спину. Но я не жаловалась, и очень ждала нашей встречи. Так интересно посмотреть в их маленькие глазки.
― Спасибо, Миш.
― Уже легче? Успокоилась?
― Ой, ахаха, ой, ой, кто‐то решил устроить ночные танцы.
Миша тут же прилег рядом и положил руку на живот. Одна из малышек толкнула его в руку, и Миша улыбнулся, смотря на меня горящими глазами.
― Какое же это чудо.
― Ой, и вторая малышка дала пинка. Ох и шалуньи у нас будут!
― Мы будем самыми лучшими родителями для них. Я все для вас сделаю, любимая.
― Даже будешь терпеть наши встречи с блонди? Представляешь, какая мы банда теперь?
Мишка закатил глаза, и хмыкнул.
― Люблю тебя, малышка. Давай спать?
― Угу, ― я кивнула, и поняла, что полностью привела в порядок дыхание.
Просто нервы перед родами. Просто сон.
«Мамочка, оставь малышек для меня, пожалуйста.»
― Доброе утро, соня. Как настроение?
Я медленно подкатилась, если можно это так назвать в моем положении к Мише и сразу же утонула в его улыбке.
