— Я скоро вернусь, — сказал он и бросил взгляд куда-то мимо обеих женщин.
Госпожа Маркура и Марипоза обернулись. По лестнице спускалась со второго этажа госпожа Гербера, нагруженная двумя корзинами с разными склянками.
— Кому-нибудь нужен эликсир бодрости? — спросила она.
Айвори внезапно пошатнулся.
— Идите сюда, Аделаида, — сказала госпожа Марипоза, — да побыстрее. Тут сразу двоим необходим ваш эликсир. Видите, как нехорошо Арольду?!
Маркура, несмотря на то, что еле стояла, с трудом подавила смех.
— Господин Айвори, вы ведете себя словно юнец, — сказала она, глядя, с каким восхищением смотрит боевой маг на Герберу.
— Любой мужчина в душе — мальчишка, — вполголоса сказала Марипоза.
Айвори принял из рук госпожи Герберы склянку с зельем и, откупорив, аккуратно понюхал. И лишь затем согласился:
— Я не так молод, как кажется… но мне порой кажется, что я настоящий сорванец лет четырнадцати!
Госпожа Маркура тоже пригубила эликсир из небольшого флакона, завернула поплотнее крышечку и положила флакон в карман юбки.
— Мне нужно немного отдохнуть, — признала она. — Адди, все ли девочки покинули пансион?
— Несколько еще вернутся в кухню, — ответила госпожа Гербера. — Шарлоттина мама во что бы то ни стало хочет забрать на ту сторону четыре кастрюли овсянки, свежие овощи и сардельки. Ученицам придется сделать еще пару заходов. Они уже забрали все сладкие сухарики, печенье, молоко и два больших чайника с кипятком, чтобы заварить чай. Кажется, на голод там точно никто жаловаться не будет.
— А где Милли Адора и Дэрия? — спросила госпожа Маркура.
В пылу битвы она не помнила, видела ли их вообще.
— Дэрия была ранена и, кажется, кто-то наложил на нее проклятие, ее забрали в Темную школу, — без запинки ответила Марипоза. — Адору я не видела.
— Посмотрю в кабинете Табиты, — сказала Маркура. — Мальчик там?
— Мальчик там, — сказала госпожа Гербера. — Ты ведь не сделаешь с ним ничего плохого, Летти?
— Все, что с ним могло случиться плохого, он уже и сам сделал, — ответила директриса. — Проследите, чтобы все девочки были отправлены в темноту. Все до единой! Скоро сюда кинутся родители — если кто-то из девочек останется, домой лучше пока не отпускать. В темноте им будет безопаснее.
Гербера кивнула.
Маркура, тяжело ступая, поднялась по лестнице и сверху глянула на вестибюль. Пансион ведьмы не тронули, все разрушения остались снаружи, там и деревья выкорчевали, и лужайку потоптали, и веранду сожгли. Но тут, изнутри, все было как прежде, все в порядке.
Но отчего-то директрисе казалось, что ее дом разорен.
Глава 88. Потеря
Не успела директриса дойти и до кабинета целительницы, как бодрящее зелье наконец-то начало действовать. Ступать стало легче, и в голове прояснилось. Маркура заглянула, убедилась, что Табита уже успела оказать помощь всем и каждому, и уже собралась сказать, что раненых необходимо тоже переправить в темноту вместе с самой целительницей, как услышала легкий топоток детских ног.
Обернулась и никого не увидела.
Показалось?
Госпожа Маркура устала так, что, как ей казалось, была неспособна даже пошевелить рукой, чтобы применить магию Длани.
Впрочем, она знала одно средство, которое обычно действовало на заклятие скрытости: назвать имя.
Подозреваемый, чьи легкие шажки слышала директриса, разумеется, мог оказаться кем-то еще. Что ж, тогда, скорее всего, это враг и придется дать ему бой.
— Шарлотта Хармони.
Очень тихий шорох. Еще тише — шмыганье носа. Дыхание испуганного ребенка.
Но это всего лишь ребенок. А магия не подействовала потому, что девочка не пользовалась чарами скрытости. Это была ее природная способность.
— Станьте видимой, барышня, — устало сказала госпожа Маркура.
— Я не могу, — прошептала девочка. — Извините, госпожа Маркура.
Ее шепот был совсем слабым. Как если бы барышня находилась на грани обморока.
— Вы хотели видеть вашего друга Нота Уиндварда? Я не могу позволить этого…
— Он не хотел, — прошелестела Шарлотта. — Но я не из-за него…
— Если из-за вашей матушки и отца, то они в порядке. Госпожа Хармони вроде бы должна была уже уйти в темноту со старшегодками, но если желаете, давайте сходим на кухню и проверим. Вдруг она задержалась ради еще какой-нибудь кастрюли с супом?
— Она суп не варила, — прошептала Шарлотта. — Госпожа Маркура. Помогите мне, пожалуйста!
— Я вас не вижу, барышня Хармони, — напомнила госпожа Маркура.
Шорох, шелест, звук шагов. Девочка коснулась директрисы. Ее рука была ледяной. Госпожа Маркура притянула Шарлотту к себе и убедилась, что та совсем мокрая и трясется от холода. И сил у девочки еще меньше, чем у нее самой.
— Выпейте-ка пару глотков, — велела понта, извлекая из кармана юбки флакон госпожи Герберы. — Надеюсь, после бодрящего зелья вы сумеете проявиться. А потом быстренько в спальню, переодеться и в темноту. Нападение мы отбили, но как знать, вдруг все повторится? Вы слышали, барышня?
Но девочка потянула Маркуру за руку — куда-то вниз.
И та с удивлением поняла, что на полу лежит что-то довольно большое, как если бы корова или лошадь валялась на боку. Густая шерсть, тоже мокрая, но теплая. И никаких признаков жизни.
— Я не могу бросить Паутинку, — сказала Шарлотта. — Я не могу с ней в темноту. Чудовища плохо ее переносят. Ребекка Витер сказала, что долго она там не протянет, а госпожа Гербера… она сейчас появилась и рассказала, что мы должны провести там… три… дня!
И девочка разревелась в голос.
Из кабинета лекарской магии выглянула Табита Сандора.
— Что случилось? — спросила она. — Еще кто-то ранен? Я только что отправила последних раненых в…
— Вы умеете лечить чудовищ? — всхлипнула Шарлотта.
Табита ощупью нашла девочку, похлопала по спине, прижала к себе.
Затем раскрыла свой зонтик — совсем крошечный, висевший до того на поясе! — и вытянула оттуда большой вязаный плед. Им она укутала Шарлотту.
Девочка начала медленно проявляться в воздухе, и вместе с нею — огромная собака, вся покрытая кровью, какой-то ужасной на вид слизью и песком с морского пляжа.
— Паутинка умирает, — тихонько заплакала Шарлотта и села возле своей любимицы, обняв ее за шею.
— Выпей, пожалуйста, бодрящее зелье, — сказала Маркура. — Прекрати плакать. Это непродуктивно. Она привязана к тебе, девочка. К тебе! Потому — не смей раскисать, слышишь?
