Охотник вдруг резким движением сорвал с пояса кошель и швырнул его в ноги Ксандру.
— Здесь задаток от энитоса за новую партию драконов! — заявил он, даже не поднимая от своего дела головы. — Забирайте и проваливайте! Большего все равно не найдете!
Ксандр брезгливо отошел в сторону.
— Нам нужны не деньги, — покачал головой Эйкке. — Мы пришли за кровью перламутрового дракона. И не уйдем, пока не получим ее.
Охотник наконец удостоил их своим взглядов, а следом вдруг захохотал, да так забористо, словно забыл и о боли, и об угрозе своей жизни.
— Ищите! — полетел уже в Эйкке металлический ключ, вероятно открывающий дверь в доме охотника. — Что найдете — все ваше! А я, простите, принять вас не могу. Занят маненько!
Ксандр с Эйкке переглянулись и одновременно скрипнули зубами. Они предполагали, конечно, что, располагая лишающим крыльев зельем, охотник может ни разу в жизни не видеть крови перламутрового дракона, однако надеялись на лучшее. И сейчас Ксандр подобрал-таки ключ и зажал его в кулаке.
— Я все же проверю, — заявил он. — А ты тут подстрахуй. Не хочу сюрпризов.
Эйкке кивнул, и не думая возражать. С местными тайниками Ксандр, вне всякого сомнения, справится лучше него. А в случае какой неожиданности — позовет на помощь. Пока же у Эйкке было что сказать попавшему в ловушку человеку.
Он заставил себя дождаться момента, когда охотник с одного колена упал на оба
— верный знак того, что парализующее зелье проникло глубже.
— У нас есть противоядие, — спокойно сообщил Эйкке, привлекая к себе внимание жертвы. — Но его можно получить только в обмен на возвращающий драконью ипостась эликсир. И советую напрячь память: через четверть часа вас уже не спасет даже чудо.
Охотник обжег его злым взглядом: кажется, начал понимать, что они не шутят. У Эйкке крутилась на языке пара фраз о том, что это его расплата за жесткость к драконам, но он благоразумно сдержал их, чтобы никоим образом не дать охотнику почувствовать свою личную заинтересованность в их освобождении. Пусть считает его человеком: все безопаснее.
— На кой ляд мне сдалось подобное зелье? — наконец удостоил его ответом охотник. В голосе его не было страха, лишь рвущееся наружу бешенство, и это убедило Эйкке в его искренности быстрее, чем любые слова. — Моя задача — доставить на Арену укрощенных ящеров. Что с ними будут делать дальше — не моя забота!
Эйкке почувствовал, как похожее же бешенство заструилось и по его жилам.
Что же это за тварь такая, если его не интересует будущее его жертв?! Он же их обычными детьми смотрителю Арены передает! И нет в его сердце к ним жалости. Человеческое отродье!
Эйкке шагнул вперед, желая собственными руками положить конец этой гнилой жизни, и только появление Ксандра спасло охотника от расправы.
— Нет там ничего, — угрюмо сообщил тот, приводя Эйкке в себя. — Ни тайников, ни крови. Вот эта только вот штука прямо на столе, — Ксандр протянул ему закупоренную прозрачную бутыль с грязно-зеленоватой жидкостью. — Но, подозреваю, что нам это без надобности.
Эйкке узнал бы эту дрянь даже спустя тысячу лет после того, как попробовал. И цвет тот же, и запах, пробивающийся сквозь пробку, ни с чем нельзя было спутать.
Та самая, лишающая драконов их сущности и отдающая в лапы подобным их нынешней жертве мразям.
Даже не открывая бутыль, Эйкке с силой швырнул ее на камни и с удовлетворением посмотрел, как вонючая жидкость растекается по ним и впитывается без остатка в землю.
— Шалят нервишки-то? — с усмешкой поинтересовался охотник, наконец перестав ломать нож о неподдающийся механизм ловушки. Очевидно, действие парализующего зелья добралось и до его рук.
Эйкке снова двинулся было к нему, но его снова опередил Ксандр.
— Откуда у тебя это зелье? — ровно и жестко спросил он у охотника, не обращая внимания на то, что тот был старше его в три раза. — Кто поставщик? У тебя есть около четырех минут, чтобы ответить и получить противоядие. В ином случае останешься калекой до конца жизни. Ни шевелиться не сможешь, ни говорить. И добро, если кто позаботится, а то так и сдохнешь в куче собственного дерьма!
Этот тон позволил Эйкке окончательно овладеть собой. Он с интересом взглянул на сурового Ксандра, снова невольно припомнив, как подобным же образом тот при первой встрече отчитывал его. Вот только на охотника, казалось, ни его голос, ни его доводы не подействовали.
— О себе позаботьтесь, парни, — не менее спокойно посоветовал тот: впрочем, у охотников на драконов, вне всяких сомнений, должна быть железная выдержка. — Когда вам предъявят обвинения в нападении на энитосовых охотников и помощь драконам, даже куча дерьма покажется вам желанной могилой.
Эйкке хмыкнул: этот тип еще и угрожать им пытался. Нет, такого просто так не запугаешь. Но, к счастью, они заранее изучили слабые места врага.
— Плохо быть калекой, — обращаясь к Ксандру, с показным равнодушием заметил Эйкке. — Калека ведь не может быть дорром. Только илотом. И жена его в этом случае становится илотом, и дети его. И даже внуки, если они на попечении у него находятся. И никого не интересуют заслуги перед отечеством. Несправедливо. Но что поделать: таков закон.
На лицо охотника набежала тень: сын его с супругой несколько лет назад утонули на атакованном драконом судне, а внучка, оставленная у деда, стала его подопечной. И кажется, жизни обслуги он ей никак не желал.
Все-таки хорошо знать законы и уметь ими пользоваться!
— Мальчишка мне эликсир привозит! — не теряя времени на вступление, сдавленно выговорил охотник: очевидно, парализующее зелье начало подбираться и к его горлу. — От кого — не знаю, не спрашивал. Я отдаю ему пустую бутыль — он привозит мне полную: одну на весь сезон. Следующий раз приедет осенью, когда драконы полетят в Долину.
— Энда! — не сдержался теперь и Ксандр и даже кулаком о стойку крыльца ударил, на котором охотник агонизировал. Сомневаться в его словах не приходилось. Рассчитывать на чудо и появление посыльного — также. Еще одна попытка псу под хвост. А день боя все ближе.
— Открой рот! — приказал Эйкке: он обещал дать охотнику противоядие и не мог нарушить драконье слово, как бы ни хотел увидеть смерть этой твари. Влил ему в глотку противоядие, и следом Ксандр всадил охотнику в шею иглу со снотворным.
Тот захрипел и повалился на бок. Эйкке хмыкнул.
— Кажется, он даже проглотить не успел, — заметил он. Ксандр раздраженно махнул рукой.
— Плевать! Пусть боги решают, что с ним делать! Захотят добить за драконышей
— слава Ойре! Изволят помиловать ради внучки — их право. Вспомнить последние сутки он все равно не сможет. Так что не сдаст!
Эйкке усмехнулся: Ксандр все продумал.
— Что-то не узнаю я тебя, сын Феана, — заявил он. — Когда ты на богов стал полагаться? И верить в их справедливость?
