— Главное — что привидениям не нужно золото, — постарался поддержать ее Джозеф и весело подмигнул соучастнице поисков. Эмили поглубже вздохнула и взяла себя в руки.
— В таком случае было бы неплохо, если бы они подсказали нам, где его искать, и тогда бы мы не стали слишком долго тревожить их покой, — проговорила она и осмотрелась. На стенах более яркими пятнами, чем остальные обои, выделялись прямоугольники, где раньше висели картины, и Эмили предложила начать с них. — У папы сейф как раз за одним из портретов, — по секрету сообщила она. — Может, и мистер Рид не отличался особой оригинальностью?
Однако никаких подозрительных трещин или углублений на этих местах Эмили и Джозефом обнаружено не было. Она попросила его дернуть каждый стенник, надеясь найти в одном из них рычаг, открывающий тайник, но и это ни к чему не привело. Стало ясно, что придется снова тщательно исследовать спальню. Делом это было небыстрым, однако отъезд мистера Уивера избавил Джозефа от необходимости следовать за ним по пятам, а потому он имел полное право посвятить все свободное время Эмили и ее неистребимому желанию помочь Энтони. Осознание, насколько благое дело они делают, все сильнее убеждало Джозефа в том, что они обязательно достигнут нужного результата, и потому он почти не удивился, когда в изголовье кровати рука его подруги вдруг ушла куда-то внутрь и сама Эмили от неожиданности охнула, едва удержав равновесие и устояв на ногах.
Дюймах в шести от спинки кровати зияло продолговатое отверстие, вне всяких сомнений бывшее тем, что они искали.
— Нашли!.. — благоговейно выдохнула Эмили, а Джозеф, понимая, что именно ей должно было принадлежать право выяснить содержимое тайника, но не в силах ждать, сунул руку внутрь. — Ну что? Есть там деньги?..
— Если и есть, то не золото, — усмехнулся Джозеф, стараясь не показывать собственного разочарования. Пальцы нащупали лишь какой-то сверток — слишком худой, чтобы там могла храниться достойная сумма бумажными купюрами. Но, быть может, там были записи о банковских счетах или инструкции о том, где найти настоящие сокровища? Не мог же мистер Рид прятать в изголовье бесполезные бумаги! И Джозеф, стараясь сохранять хотя бы видимость спокойствия, вынул из тайника небольшой пакет. Адресата и каких-то опознавательных знаков на нем не было, а потому Джозеф позволил себе достать из пакета бумаги и пробежать глазами по первой из них.
И охнуть от радости осознания.
— Ну?! — нетерпеливо потребовала от него ответ Эмили, но все, на что хватило Джозефа, это жарко поцеловать подругу в щеку и закружить ее по открывшей свои секреты комнате.
Глава сорок четвертая: Выход
Домой Энтони возвращался в весьма подавленном настроении. Пусть он только что выиграл очередной процесс и заработал четыре сотни фунтов стерлингов, однако чуть ранее упустил дело, способное принести ведущему его адвокату в десять раз больше, и винить в этом мог только себя. Будь Джозеф с ним, сумел бы убедить нерешительного клиента в том, что ему нужен именно барристер Рид, а никто другой не сумеет вытащить его из той передряги, в которую он попал. Но Энтони оставил помощника в Кроукомбе, а сам согласно глупым британским правилам не имел права беседовать с клиентом лично. Солиситер же соперника вовремя подсуетился и увел выгодного клиента.
В первый момент Энтони, правда, даже обрадовался: ситуация у обвиняемого была весьма подозрительной и существовала немалая вероятность того, что он действительно был замешан в тех преступлениях, в которых его подозревали. В любое другое время Энтони прошел бы мимо такого дела, несмотря на солидный гонорар. Но нынче ему было не до принципов: на кону стояла вся его дальнейшая жизнь, и он по старой памяти зубами хватался за любую возможность прорваться сквозь навалившиеся обстоятельства.
Нанес ему низкий удар сводный братец! Уж полтора года, как в аду жарится, а отклики его грехов до сих пор отравляют чужие жизни, и в первую очередь жизнь столь ненавидимого Джорджем младшего брата.
Энтони встретился с мистером Джонсоном на следующий же день после получения письма и потребовал доказать подлинность расписок, ибо те были выданы совсем на другие имена. Мистер Джонсон, очевидно, предполагавший подобную проблему, привел на встречу свидетелей, которые подтвердили проигрыш Джорджа и откуп им от победителей этими самыми бумагами. Мистер Джонсон, памятуя о смерти ответчика, выкупил расписки за бросовую цену в надежде обогатиться.
И не прогадал.
Джордж согласно завещанию не имел права продать Кловерхилл, и после его смерти тот должен был отойти ближайшему кровному родственнику мистера Генри Рида, коим оказался Энтони. Почему мистер Джонсон не потребовал свои деньги сразу после совершения покупки, а ждал почти полгода, можно было только догадываться. Сам он ссылался на длительное отсутствие в Англии. Джозеф подозревал, что для подобной отсрочки у этого типа существовала какая-то своя причина, но Энтони было некогда в этом разбираться. Ему предстояло где-то раздобыть двадцать пять тысяч фунтов стерлингов и сделать это в кратчайший срок.
С гордостью пришлось распрощаться: слишком многое стояло на кону, чтобы давать ей сейчас волю. И первым делом Энтони отправился в пригород Лондона к лорду Артмуту. Тот не стал ни удивляться, ни возмущаться предложением Энтони выкупить у него участок земли в Кроукомбе на имя Джозефа: имея шестерых сыновей и договоры майората на все свое недвижимое имущество, лорд Артмут помимо воли вынужден был обделить младшего ребенка хоть сколько-нибудь значимым наследством. Пять тысяч фунтов являлось, конечно, значительно меньшей суммой, нежели Энтони мог бы выручить за пятьсот акров сомерсетской земли, но обстоятельства складывались таким образом, что о торге речь не шла. А Энтони мог помимо денег записать на свой счет и чувство выполненного долга: во всяком случае, теперь он имел уверенность, что Джозеф не останется бессребреником.
Далее он возвратился в Кловерхилл и держал основательную беседу с Ребеккой и ее непутевым женихом. Он предложил им свободное крыло поместья для проживания в залог имеющихся у мисс Флетчер денег с прописанным сроком выплаты долга, однако Ребекка, посоветовавшись с Николасом, попросила в долгосрочную аренду участок земли с коттеджем, который, как оказалось, они на досуге себе присмотрели и как раз хотели обратиться к мистеру Риду с таким предложением.
Энтони не стал отказываться, понимая, что Ребекка ничем не рискует: если он не сумеет собрать нужную сумму в срок, то просто возвратит ей долг, и у них с мистером Хантером будет возможность найти себе других арендодателей — того же мистера Уивера, к примеру.
Как предусмотрительная хозяйка, Ребекка все же оставила себе две тысячи фунтов стерлингов на мелкие расходы, пополнив таким образом копилку Энтони до тринадцати тысяч. Полторы тысячи своих и пять сотен — Джозефа, которые тот почти силой всучил ему, якобы не заслужив зарплаты за последние месяцы, увеличили эту сумму до пятнадцати тысяч. Оставалось раздобыть еще десять, и единственным способом это сделать в тот момент казалась работа.
Энтони брался за все дела подряд, уже не глядя ни на имена клиентов, ни на их чистоплотность, перешагивая через собственные убеждения, понимая, что позже будет презирать себя за это, но не имея сил отказаться от Элизабет даже ради спокойствия собственной совести. Однако за две недели ему таким образом удалось заработать лишь три тысячи фунтов стерлингов, что вкупе с остальными никак не превращались в двадцать пять, а новую отсрочку мистер Джонсон предоставлять отказывался. Впрочем, его можно было понять: нынче Кловерхилл выглядел достаточно представительно, чтобы стать целью наживы не самых благородных людей, подобных мистеру Джонсону. А когда до ее достижения оставалось всего ничего, только сумасшедший согласился бы отказаться от подобного куша, самостоятельно идущего в руки.
