Господи, лучше слов Tea, кажется, никогда в жизни не слышала. Скоро, совсем скоро! Она быстро нажала комбинацию клавиш, отправляя отцу координаты их нынешнего местоположения и снова приложила трубку к уху.
— Тут расщелина, пап, — вспомнив о преграде, предупредила она. — Ярдов пять в ширину. Мы не можем через нее перебраться. Будем ждать по эту сторону.
— Я предупрежу спасателей, — заверил папа. — Подождешь буквально две минуты? Скажу, как вас найти, и тотчас перезвоню.
Tea пообещала в точности выполнить все его инструкции — она всегда так говорила, когда отправлялась с папой в путешествие, — и, еще раз поймав похвалу, нажала отбой.
Душу переполнила радость. Подступила к самому горлу, истово стремясь наружу, и Tea задышала часто, не зная, как с ней справиться. Но напряженное требовательное «ну?..» за спиной спутало все планы. Не помня себя Tea обернулась и бросилась Дину на шею. Он сумел! Он починил ее телефон! Он позвонил ее отцу и отдал трубку ей, чтобы Tea могла услышать его голос! Он!.. Он!..
— Ты просто невероятный, Дин! — выдохнула она, совершенно перестав бояться в охватившей эйфории. — Спасибо!..
— Ладно, сочтемся, — уже беззаботно усмехнулся он и, вместо того чтобы похлопать успокаивающе ее по спине, зачем-то сжал объятия. У Tea сердце застучало так, что стало горячо даже в кончиках пальцев. Ах, какие же они восхитительные, оказывается, объятия Дина Уоллеса! Неслучайно девчонки глаза готовы друг другу выцарапать за право очутиться в них! Но какое Tea теперь было до всего этого дело? Именно она в этот момент чувствовала на спине его руки, а под щекой — его плечо и едва сдерживала себя от того, чтобы ткнуться губами ему в шею и окончательно забыться в этом невозможном чуде.
Вчера все было не так. Вчера Tea знала, что достала Дина и он просто ее пожалел. А сегодня он сделал ей настоящий подарок. И объятия уже больше не унижали жалостью и не огорчали лишь утешением. Они были настоящими. И Дин был настоящим.
И этот Дин нравился Tea куда больше придуманного.
Он вдруг прижался губами к ее виску, и Tea замерла в предчувствии. Не может быть! Чтобы Дин сам!.. Чтобы захотел ее!.. Но как же приятно!.. Как же сладко!.. Ощущать, и трепетать, и ждать продолжения, и самой смелеть, подставляя щеку, нос, губы… Неужели… снова…
Карман куртки завибрировал от громкого звонка, и Tea отпрянула в неожиданности. Ну да, папа же должен был позвонить. Но почему же так не вовремя? Почему же… все закончилось?..
Она виновато захлопала ресницами, не зная, что сказать, а Дин криво усмехнулся. Tea выудила из куртки телефон и увидела в окошке слово «мама». Значит, папа уже и ей успел позвонить. Впрочем, наверное, он сделал это первым же делом, а сейчас разговаривал со спасателями. А мама хотела услышать ее голос.
Tea приняла вызов и бросила еще один взгляд на Дина. Показалось ей или на его лице действительно возникло секундное разочарование? Но следом Дин отвернулся, предоставив Tea право спокойно поговорить с матерью. Она улыбнулась, уверенная, что беседа долго не продлится: мама не любила поддаваться эмоциям, не умела сплетничать и не считала нужным лезть в чужую душу, а потому их с Tea разговоры обычно состояли из пары-другой общих фраз. Вот и сейчас Tea была уверена, что услышит строгий мамин голос и привычно сухие слова. Однако мама плакала и почти не могла говорить, повторяя только после каждого всхлипа «слава богу!», и Tea пришлось самой успокаивать ее, и объяснять, и просить прощения, и даже признаваться маме в любви в ответ на ее признание — невиданное дело, которое совсем недавно казалось Tea попросту невозможным. А потом, когда слова кончились и с обеих сторон осталась только усталость и опустошение, мама вдруг попросила не выключать телефон.
— Пожалуйста, хотя бы пока не придут спасатели, — таким странным голосом попросила она, что Tea не смогла ей отказать. Кажется, родителям этот обвал обошелся куда дороже, чем ей. Она-то хотя бы была это время с Дином. А родителям пришлось пережить весть о возможной гибели единственной дочери по одиночке.
— Ты… быть может, тоже хочешь кому-нибудь позвонить? — встрепенулась Tea, вернувшись к Дину. Он тем временем нашел более или менее удобный камень и водрузился на него, вытянув больную ногу вперед и разглядывая ее с самой явной ненавистью. — Дяде там… или девушке…
Дин бросил на нее насмешливый взгляд и руками переставил ногу чуть в сторону.
— Я не имею привычки запоминать номера телефонов наизусть, — заметил он и повел плечами. — А контакты приказали долго жить вместе с мобильником. Так что вся надежда остается на сознательность твоего отца. Впрочем, если ты пошла в него, Стивену недолго осталось беспокоиться.
Tea переступила с ноги на ногу: он… комплимент ей сделал? Просто так, без всяких на то оснований и без всякой выгоды для себя? Tea, во всяком случае, не видела, какую еще услугу могла ему оказать.
— Как ты сумел ее починить? — вспомнив, какое чудо совсем недавно совершил Дин, воскликнула она. — Я была уверена, что нам с тобой придется новый выход искать! Там же защита какая-то серьезная стоит! Его же сам доктор Дейс делал!..
— Никакая защита не устоит против швейцарского ножа, — усмехнулся Дин.
— А за остальное Стивену надо сказать спасибо. Карманные деньги приходилось зарабатывать. А я не большой любитель экономить.
Tea понадобилось время, чтобы понять, что Дин помогает дяде в его сервисном центре, и она удивленно подняла брови. Когда только он все успевает? И учиться, и тренироваться, и работать, и на свидания бегать? И ведь все у него получается! И как же его родители не захотели это оценить?
— Обязательно зайду к мистеру Кэмпбеллу и поблагодарю его за то, что не давал тебе спуску, — улыбнулась Tea, уже не боясь немного подколоть Дина. И он в ответ не напыжился, как индюк, а лишь весело махнул рукой.
— Валяй, Мелоун, заглядывай, — разрешил он и постучал рядом с собой по камню, предлагая Tea присесть. — Только тортик не забудь, чтобы два раза не бегать. Стивен это дело уважает. Особенно домашние.
Tea устроилась у теплого бока Дина, попутно подумав, что он не только неплохо знает предпочтения дяди, но и способен позаботиться о нем. Этого она уж совсем не ожидала.
— Я запомню, — сказала она, подбирая ноги и обхватывая колени руками. Дин бросил на нее быстрый взгляд, но ничего не сказал. Вместо этого потер искалеченную ногу и болезненно поморщился. Tea тут же нырнула в карман и выудила оттуда плитку шоколада.
— Как обещала, — напомнила она и, разломив ее пополам, протянула одну часть Дину прямо в обертке. Тот озадаченно хмыкнул, но отказываться не стал.
— Помнится, ты еще обещала про телефон свой необыкновенный рассказать, — заметил он, в три укуса расправившись с шоколадом. Tea, только-только просмаковав одну дольку и положив в рот вторую, едва ею же и не подавилась. Они как-то не спрашивала ни у родителей, ни у доктора Дейса, можно ли посвящать в тайну их прошлого посторонних: ей попросту не с кем было ею делиться, да и болтливостью Tea никогда не отличалась. Но Дин прав: она обещала. И поздно отказываться от своего слова. — Или что? — продолжил Дин, и в голосе его неожиданно прозвучал холод. Значит, заметил ее сомнения. — Семейный секрет, который тебя обязали хранить? Иначе больше не возьмут в далекое путешествие?
