* Трофей чемпионов Национальной баскетбольной ассоциации, им награждается команда, победившая в финальной серии игр плей-офф до 4 побед (из Википедии)
— Дома напишите эссе на сегодняшнюю тему, — с трудом прорываясь сквозь гомон учеников, задала работу миссис Эббот, и Tea, запихнув учебник в сумку и тайком выдохнув от облегчения, скользнула было к выходу. Однако собственное имя, произнесенное голосом Дина Уоллеса, заставило ее остановиться.
Он никогда в жизни не называл ее по имени. Даже в пещере использовал исключительно фамилию, хотя там его точно никто не мог услышать. А чтобы при всем классе? Да еще и без всякой издевки?
Tea замерла, не оборачиваясь. Дин скрипнул зубами так, что Tea это услышал.
— Надо поговорить! — сообщил он, и Tea выхватила в его тоне угрозу. Кажется, ничего еще не закончилось. Зря она обрадовалась.
— Хорошо, — на одном дыхании выдала она. — Только не сейчас. Сейчас у меня культурология на четвертом. Не могу опаздывать.
Что Дин ответил, она уже не слышала. Почти бегом ринулась из класса и только в самом дальнем женском туалете остановилась. Тут Дин не найдет. Тут никто не найдет. Тут можно отдышаться и привести себя в порядок. И подготовиться к новому бою.
И кто ее надоумил, что будет легко? Что она расплатилась с Дином и избавилась от него раз и навсегда? Кажется, сам Дин так вовсе не считал. И большая перемена стала лучшим тому доказательством.
Tea тщательно избегала Дина весь день и даже в столовую решила не ходить, чтобы не дай бог не столкнуться с ним там, когда в душе не было ни малейшей уверенности в собственных силах выйти из затребованного им разговора без потерь. В желудке, конечно, жалобно урчало, но это было меньшей бедой, нежели в очередной раз разбитое сердце. Tea даже не думала, что она может так реагировать на Дина, ревнуя его к каждой более или менее симпатичной девчонке и желая его внимания больше всего на свете. До обвала Tea, конечно, тоже тайком мечтала о Дине и огорчалась из-за его пренебрежения. Но никогда еще не теряла себя из-за его взгляда и не умирала в агонии из-за его равнодушия. Словно сутки вместе в пещере разбудили ту часть Tea Мелоун, что спокойно спала много лет, не тревожа хозяйку своими потребностями. Но разве могла Tea не откликнуться на близость Дина Уоллеса? Отдалась, впитала, прожила — и больше не желала отказываться.
А ведь он не ее. И никогда таковым не будет.
Чтобы загнать совсем бестолковые нынче слезы обратно на свое место, Tea решила выйти на школьный двор и там провести большую перемену. Потом еще два урока — как-нибудь не умрет с голоду. А вот риск умереть от разрыва сердца при встрече с Дином ей гарантирован. Неизвестно только, от страха или…
— Привет!
Tea вздрогнула, снова не веря тому, что происходит. Дин! Здесь! Но как?!..
— Ты… почему не в столовой? — только и сумела сообразить она, не зная, как отдышаться и хоть немного овладеть собой. Да что ж за трусиха? Да откуда свалилась-то на нее такая напасть?
— Сыт, — неопределенно ответил Дин и, привалившись спиной к кирпичной стене «Элинстара», скрестил руки на груди. — А ты чего бегаешь? Не хочешь общаться, так и скажи: я до голодных обмороков доводить тебя не собираюсь.
Tea глубоко вздохнула и с удовлетворением ощутила, как в голове светлеет. Что она, в самом деле? Как будто Дин маньяком каким был. Уж в рукоприкладстве его никто никогда не обвинял. А со словесным поносом она не раз справлялась.
— Я просто искренне не понимаю, о чем нам с тобой говорить, Дин, — постаралась она придать голосу уверенность. — Мы все выяснили еще в пещере. Я не собираюсь нарушать слово и бегать за тобой из-за одного поцелуя, если тебя это волнует. Что было, то прошло и должно быть забыто.
Глаза у него сверкнули недобрым огнем, и Tea чуть отступила. Однако, как оказалось, Дин и не думал нападать.
— Хочу попросить у тебя прощения за грубость и истерики, — ошарашил он — особенно тем, что говорил как будто искренне. Даже руки с груди снял и немного к Tea придвинулся. — Я вел себя, как скотина, и пойму, если прощать ты не захочешь. Тогда попробую отработать.
Tea удивленно посмотрела на него. Издевается? Но в серых глазах она увидела только невозможную нежность, которой там отродясь не бывало. Нежность не для Дина Уоллеса! Он «властный герой», который так нравится дурочкам вроде Анны Хейгл: надменный, жесткий, эгоистичный и абсолютно самонадеянный. А другого Дина Tea просто придумала. И сейчас опять поддалась фантазиям.
— В этом нет нужды, Дин, правда, — старательно ровно ответила она. — Я понимаю, что у тебя репутация и что я могу ее только портить. Поэтому предлагаю вернуться к нашей прежней уговоренности и делать вид, что мы друг друга не знаем.
— К черту уговоренности! — наконец-то вспылил Дин, и Tea даже почувствовала облегчение. Такой Дин, во всяком случае, ее не смущал. К такому за семь лет она вполне привыкла. — К черту репутацию! Хочешь, я прямо сейчас пойду и объявлю всем, что это ты вытащила меня из этой долбанной пещеры и все лавры должны принадлежать тебе? Я давно бы это сделал, если бы Мартин сдури микрофон не вырубил! Не такая уж я тварь, как ты считаешь!
Про микрофон Tea ничего не поняла. Зато вспомнила, что совсем недавно Дин говорил о честности. Быть честным действительно проще. Но иногда приходится идти по сложному пути.
— Не хочу, — качнула головой она. — Мне не нужна слава, Дин. Мне нужно лишь спокойно доучиться этот год. И я буду благодарна, если ты мне это позволишь.
Он задышал так тяжело, что Tea невольно отступила. Что она опять не так сказала? Дин же, кажется, сам требовал, чтобы она не путалась у него под ногами. Почему сейчас вдруг решил пойти на попятную? Из-за ее интервью? Решил откупиться?
— Я… пойду, если ты не против, — пряча глаза, быстро проговорила она и отступила еще на шаг. Сколько их там осталось до поворота? Сбежать и затеряться в толпе. И больше не встречаться тет-а-тет.
Не хотела она его благодарности! Не нужна она ей была!
Дин сжал кулаки и мрачно посмотрел на нее.
— Ты боишься меня? — с отчетливым чувством вины спросил он, и Tea совсем смешалась. Никогда в жизни она не видела такого Дина. Никогда! И совершенно не могла понять, что происходит. — Черт, как я сразу не понял? Слушай, Tea, это по-идиотски, наверное, звучит, но… не нужно тебе меня бояться. Я никогда тебя больше не обижу. Не смогу.
Она смотрела на него во все глаза, чувствуя, что щеки наливаются краской, а в груди становится тепло. Нет, сопротивляться Дину у нее не было совсем никаких сил.
Tea была уверена, что он встретит ее прежним презрением, и готовила себя к нему. Но как реагировать на нынешний его тон и нынешние же действия? Она однажды решилась поверить человечному Дину — и что получила в ответ? Унижение и столько боли, что едва сумела себя собрать. Глупо повторять ошибку, как бы ни хотелось еще хоть раз ощутить близость Дина. Он развлечется и забудет. A Tea…
