— Ты что?
— Да, — она ухмыляется. — Я использовала ноготь, чтобы повернуть винт, сняла крышку. Выбралась наружу. Не забыла поставить крышку обратно. Жаль, что я не смогла остаться, чтобы увидеть лицо охранника, когда он вернулся — наверное, он подумал, что я проделала какой-то трюк Гудини. По пути я потеряла свои ботинки, потому что они слишком громко шумели в вентиляции. Потом спустилась в маленькую кухню — там был холодильник, морозилка и полный шкаф спиртного. Вот как я изготовила «коктейль Молотова». Там было много всякой всячины — должно быть, Зейджак часто работает в этом здании, а не только когда пытает людей.
Она делает паузу, брови озабоченно сдвинуты.
— Он поранил тебя? У тебя кровотечение…
— Я в порядке, — заверяю я ее. — Он просто слегка резанул.
— В любом случае, — говорит она. — Я слышала, как охранники сходили с ума. Они не хотели говорить ему, что я сбежала, потому что все его боятся. Так что у меня появилось дополнительное время, чтобы побегать вокруг и поднять шум. Я украла пистолет и застрелила одного из них. Потом другой схватил меня сзади, впечатал головой в стену, и мне пришлось выстрелить в его ногу девять раз, прежде чем я попала в нее. Потом у меня больше не было патронов. Но я нашла тебя сразу после этого!
Я смотрю на нее в абсолютном изумлении. Ее глаза горят от возбуждения, ее лицо светится от восторга, вызванного тем, что она совершила.
Безумие и суета, и нас могли убить.
Но я никогда не чувствовал себя более живым. Ледяная вода. Ночной воздух. Звезды над головой. Свет, отражающийся в серых глазах Аиды. Я чувствую все это с болезненной остротой. Это чертовски прекрасно.
Я хватаю лицо Аиды и целую ее. Так долго и крепко, что мы погружаемся под воду, а потом снова поднимаемся на поверхность, наши рты по-прежнему сомкнуты вместе.
— Ты невероятная, — говорю ей. — А еще — абсолютно безумная. Ты должна была просто бежать!
Аида смотрит на меня с самым серьезным выражением лица.
— Я бы никогда тебя не бросила, — говорит она.
Мы слегка вращаемся в течении, огни города вращаются вокруг нас. Мы обнимаем друг друга, смотрим друг другу в глаза, пока наши ноги плывут по воде.
— Я тоже, — обещаю я ей. — Я всегда найду тебя, Аида.
Она снова целует меня, ее губы холодные и трепетные, но все еще самые мягкие из всех, к которым я когда-либо прикасался.
23. Аида
Выборы состоялись спустя два дня после того случая.
Кэл весь в пластырях. Ему пришлось наложить швы на пару порезов, но теперь вряд ли можно догадаться, что он побывал в схватке. А вот мне приходится носить гигантский гипс, так как, видимо, тот идиот-вышибала сломал мне два пальца, когда хлопнул багажником по руке. Теперь я особо счастлива, что застрелила его.
Из-за этого мне очень трудно набирать что-либо на телефоне, что раздражает, потому что у меня очень важный проект, и я не хочу, чтобы он сорвался из-за того, что я не могу проверить почту.
— Я могу помочь тебе с этим, — говорит Кэл, протягивая руку, чтобы взять мой телефон. — Ты можешь диктовать, а я буду печатать.
— Нет! — говорю я, выхватывая его обратно. — Мне не нужна помощь.
— Что ты делаешь? — подозрительно спрашивает он.
— Не твое дело, — говорю я ему, убирая телефон обратно в карман.
Он хмурится. Он итак на взводе, так как с минуты на минуту мы должны получить результаты выборов. Мне действительно не стоит его подстрекать.
Его телефон звонит, и он чуть не выпрыгивает из кожи. Он прижимает его к уху, слушая.
Я вижу, как на него нахлынуло облегчение. Он кладет трубку, ухмыляясь.
— Поздравляю! — кричу я.
Он подхватывает меня на руки и кружит, пока я не обхватываю его ногами за талию и не целую его очень долго.
— Ты сделал это, — говорю я.
Он опускает меня на землю, его ярко-голубые глаза смотрят на меня.
— Мы сделали это вместе, Аида. Мы действительно это сделали. Ты обеспечила мне дополнительную поддержку, в которой я нуждался от итальянцев. Ты помогла мне завоевать расположение нужных людей. Я хочу, чтобы ты работала со мной. Каждый день. Как только ты закончишь учебу.
Мое сердце странно затрепетало.
Это безумие. Пару недель назад я с трудом думала, что мы с Каллумом сможем жить в одной комнате, не убив друг друга.
— Соседи по комнате и коллеги? — говорю я дразняще.
— Почему бы и нет? — Каллум хмурится. — Я тебе надоел?
— Нет. Ты не совсем болтливый тип, — смеюсь я. — На самом деле, ты довольно… спокойный.
Правда. Когда Кэл не доводит меня до ярости, он успокаивает меня. Рядом с ним я чувствую себя в безопасности.
— Но что мы будем делать с Зейджаком? — спросил он.
Данте и Неро забрали около 500 тысяч долларов наличными из казино Мясника, а также разгромили кучу его автоматов. С тех пор мы ничего не слышали. Похоже, это затишье перед бурей.
— Ну, Неро считает, что мы должны…
В этот момент нас прерывают Фергюс и Имоджен, которые услышали новость. Они врываются в кабинет Кэла, желая отпраздновать это событие шампанским.
Я пытаюсь бочком выйти, чтобы оставить их наедине, но Имоджен обнимает меня за плечи и снова притягивает к себе.
— Ты не хочешь выпить? — спрашивает она меня. — Мы поздравляем и тебя, Аида. Достижения мужа принадлежат жене, и наоборот.
Имоджен, очевидно, простила меня за убийство ее шкафа. На самом деле она настаивает, чтобы мы все, включая Нессу и Риону, пошли на ужин, чтобы отпраздновать событие. Тут я замечаю, что наш столик в Эвересте уже заказан. Мне остается только улыбнуться уверенности Имоджен в своем сыне.
— Полагаю, ты хочешь, чтобы я переоделась, — говорю я Каллуму.
Он смотрит вниз на мою футболку и шорты.
— Даже не знаю, — говорит он, одаривая меня полуулыбкой. — Ты и так выглядишь довольно мило.
Я удивленно поднимаю брови.
— Кто вы такой и что вы сделали с моим мужем?
Кэл пожимает плечами.
— Ты выглядишь прекрасно во всем. Я не собираюсь командовать тобой по этому поводу.
Я слегка ухмыляюсь и шепчу ему: — А что, если мне нравится, когда ты мной командуешь?
Он хватает меня за руку и рычит мне в ухо.
— Тогда иди и надень тот маленький голубой сарафанчик, который я купил для тебя, и посмотри, как я тебя вознагражу.
Как только он переходит на контролирующий тон, крошечные волоски поднимаются на моих руках, и у меня появляется теплое, пульсирующее, нервное чувство.
