Досадным недоразумением в этот период стала бледнолицая Снежаночка. Именно её я частенько заставала сидящей за компьютером, когда вечером возвращалась в немилую квартиру. И почему они не перенесут этот ящик в одну из своих комнат? Заодно и телевизор прихватили бы. Хотя ещё один телек, только маленький, имелся в кухне, а возможно, и в других комнатах, где я ни разу не была и не имела никакого желания быть.
Снежаночка, каждый раз, когда я заставала её на отведённой мне территории, пыталась вывести меня на общение. Это было то ещё удовольствие. Её глупые вопросы типа: «А зачем тебе такие длинные волосы?», «А тебе гипс на руке не мешает?», или «А ты уже целовалась с мальчиками?» – меня жутко выбешивали. Выглядит, как облезлый заморыш, а туда же – к поцелуям. Боюсь, что этой бабочке-капустнице такое счастье светит только во сне.
Зато вопрос о длине моих волос встал снова, и подняла его Эльвира. У бабки я оставалась ночевать каждую неделю, в ночь с субботы на воскресенье. Она закидывала в стирку мои вещи, так как одной рукой я научилась стирать только свои трусики, и помогала мне мыть голову. Среди недели я обращалась за этой процедурой в парикмахерскую, и стоило это совсем недёшево, учитывая густоту и длину моих волос. Вот тогда бабка авторитетно заявила, что это неоправданные траты, а одной рукой мне всё равно не справиться с такой гривой, и настояла на том, чтобы укоротить мои волосы хотя бы до уровня лопаток.
Мне было очень жаль, да что там очень – сердце разрывалось! Мамочка так гордилась моими волосами, так за ними ухаживала, а теперь, будто режешь связывающие нас нити. Глупо, наверное, так думать, но для меня всё связанное с памятью о маме имело наивысшую ценность. Но в данных обстоятельствах спорить с бабкой я не решилась, принимая её доводы, и мои волосы сильно укоротили. Отрезанную копну я оставила парикмахеру, за что получила бесплатную стрижку и три бесплатные процедуры мытья головы. Да за такой роскошный подарок они должны мне до совершеннолетия красоту наводить!
Глядя на меня с новой причёской, бабка довольно заметила, что настоящую красоту ничем не испортишь. Из зеркала на меня смотрела смуглая, стройная и хмурая красавица с колючим янтарным взглядом и роскошной копной каштановых, отливающих медью на солнце, волос. Выглядеть я стала почему-то ещё более взрослой. Бабка показалась вполне искренней, когда рассыпалась в комплиментах, но, если вспомнить, как она нахваливала свою блёклую Моль, сразу начинаешь сомневаться в её объективности. Хотя любовь слепа и глуха, а внуков своих Эльвира действительно любит.
В собственной привлекательности я больше не сомневаюсь. Приобретённая стройность очень подходит моей экзотической внешности, и я даже стала частенько ловить на себе бабкины восхищённые взгляды. Вот именно они и вгоняют меня в ступор. Надо же, ей действительно нравится, как я выгляжу, а ведь она всегда считала меня позором семьи.
Сейчас-то я понимаю, что бабка относится ко мне неплохо. Она проявляет заботу в отношении моего здоровья и правильного питания, когда я гощу у неё, и несколько в неделю звонит мне на мобильник, чтобы справиться о моём самочувствии. Короче, старается бабуля.
А там, где мне приходится жить, а точнее, проводить ночи, я не притронулась к пище ни разу, просто не смогла. Но и говорить об этом бабке или Шерхану не стала, чтобы они не попытались привлечь внимание безответственных опекунов к моей оголодавшей персоне.
Правда, не так уж я и голодаю, ведь у меня есть друзья, которые очень даже в курсе моей проблемы. Дашка каждое утро приносит в школу чай в термосе или какао, а булочки, пирожки и бутерброды они с Янкой таскают по очереди. Обедом меня обычно кормит Шерхан. Он приносит для меня домашнюю еду, а если не удаётся принести из дома, всегда ведёт в кафе или столовую. Ужинаю я нечасто, только когда мы с Серёжей заезжаем посидеть в кафе после тренировки. И по-прежнему каждый вечер я пропадаю в танцевальном зале.
Моя травма, конечно, нарушила все планы, но неунывающий оптимист Серёжа быстро построил для нас с Витьком новые горизонты, и мы к ним старательно стремимся. Ну, как стремимся – репетировать по полной программе я пока не могу, но всё же рука – это не нога, и передышек я себе не позволяю. Нельзя же терять форму, да и Витьку необходимо работать. А Витюша вокруг меня, как наседка, кружит – и на физиопроцедуры сопровождает, и домой частенько провожает, и шоколадками подкармливает. В это нелёгкое для меня время его искренняя забота оказалась очень приятной и нужной – спасибо ему.
Кстати, у бабкиного полковника почему-то нет сомнений, что я пострадала от Артура. И, хоть я категорически отрицаю, Полкан остаётся при своём мнении, чем страшно расстраивает бабку. Она даже мысли не допускает, что её обожаемый Артурчик способен причинить вред её, пусть и не столь любимой, но всё же внучке.
Раскололась я только перед Дашкой и Янкой, взяв с них клятву молчать об инциденте. Правда, их очень долго распирала жажда мести, а боевая Янка даже выстроила хитрый диверсионный план, но я поставила жирную точку на этой теме и запретила даже думать в эту сторону.
Гипс мне должны снять после майских праздников. А предстоящие праздничные выходные обещают стать для меня очередной проблемой – куда податься из ненавистного дома? Хорошо хоть на улице уже потеплело. А что же я буду делать летом, во время каникул? Мне же надо куда-то девать себя по утрам… Но зато гипса на мне уже не будет, а уж с двумя руками, я уверена, что найду себе занятие.
Девчонки увлечённо планируют мой предстоящий день рождения и мечтают устроить для меня весёлый праздник. Тринадцатого мая мне исполнится тринадцать лет – уже весело! Надо бы посмотреть в календаре, не будет ли это пятница, а то точно обхохочешься. С этими мыслями я возвращаюсь в тёткин дом после изнурительной тренировки и последующей долгой прогулки. Ну как же не хочу я туда возвращаться!..
2
В девять вечера на улице ещё светло, и я решила посидеть на скамейке недалеко от дома. А подойдя ближе, к своему ужасу, обнаружила на той самой скамейке Артурчика в весёлой и шумной компании таких же, как он, великовозрастных ребят и девиц. Одна из девушек, изящная блондинка в ультракороткой юбке, сидит на коленях Артура. Одной рукой она обнимает его за шею, в другой держит тонкую, длинную сигарету. В надежде, что меня не заметят, я резко сменила курс и ускорила шаг.
– Вау, какая конфетка! Деву-у-шка-а! – горланит какой-то парень из компании.
Тут же послышался голос Артура, но слов не разобрать. Надеюсь, он объяснит своим друзьям, что я не достойна их внимания.
Видимо, не объяснил, потому что за спиной уже приближается топот бегущего преследователя. С великим трудом я подавила в себе желание рвануть наутёк. Хоть бы пронесло! Но нет – со мной поравнялся высокий, темноволосый парень, на вид лет шестнадцати.
– Стой, конфетка, куда торопишься? Ты же сеструха Артура? – его слова резанули слух. Уж очень неприятно быть родственницей этого шакала.
– Кажется, его сестру зовут Снежана, – отвечаю будничным тоном, осознавая, что поддержать непринуждённую беседу куда безопаснее, чем игнорировать совсем. Плавали уже – знаем.
