— Не говори гадостей, — принялась увещевать его та, кого он так внимательно разглядывал. — Кроме того, я сама это сделала.
— Что?
Алексия небрежно пожала плечами:
— Тебе ведь нужен был след, чтобы по нему идти.
— Дурочка маленькая, — ласково сказал он.
— Но ведь сработало же!
На миг его прикосновение стало настойчивым. Притянув Алексию к своему большому нагому телу, лорд Маккон грубо и очень эротично поцеловал ее, со странным отчаяньем пустив в ход язык и зубы. Он целовал Алексию так, будто без нее ему не выжить. Это было по-настоящему интимно, даже хуже, чем выставить напоказ лодыжки. Алексия прильнула к графу и жадно потянулась к нему губами.
— Мне очень жаль прерывать вас, голубки мои, но не могли бы вы меня освободить? — прервал их объятия негромкий голос. — К тому же ваши дела здесь не совсем закончены.
Лорд Маккон осмотрелся по сторонам, моргая, словно только что вынырнул из сна, который наполовину был кошмаром, а наполовину — эротической фантазией. А мисс Таработти отодвинулась так, чтобы единственной их точкой соприкосновения осталась ее рука, лежащая в его большой ладони. Этого было достаточно, чтобы немного утешиться, и ее способности запредельной, конечно, продолжали действовать.
Лорд Акелдама по-прежнему лежал на столе. Между ним и столом, к которому недавно была привязана Алексия, мистер Макдугал до сих пор сражался со свежесотворенным вампиром.
— Это же надо, — удивилась мисс Таработти, — он все еще жив!
Никто, даже она сама, толком не понял, о ком идет речь — о мистере Макдугале или о рукотворном вампире.
Казалось, их силы примерно равны: вампир еще не привык к своим новым силам и возможностям, а мистер Макдугал от страха и отчаяния проявил себя более успешным бойцом, чем можно было ожидать.
— Итак, любовь моя, — с невероятной смелостью обратилась Алексия к лорду Маккону, — должны ли мы…
Лорд двинулся было вперед, но вдруг застыл на месте и посмотрел на нее сверху вниз:
— Это я?
— О чем ты? — Алексия поглядела на него сквозь спутанные волосы, притворяясь смущенной. Ни за что на свете не собиралась она облегчать ему этот момент.
— Это я — твоя любовь?
— Ну ты ведь оборотень, шотландец, голый и весь в крови, но я все равно держу тебя за руку.
Он испустил вздох облегчения:
— Хорошо. Тогда, значит, все устроилось.
И они пошли туда, где дрались мистер Макдугал и вампир. Алексия не была уверена в том, что сможет одновременно воздействовать сразу на двух сверхъестественных, но собиралась попробовать.
— Прошу прощения, — сказала она и схватила вампира за плечо.
Тот удивленно повернулся к новому угощению. Но его клыки уже втянулись.
Мисс Таработти улыбнулась ему, а лорд Маккон схватил его, будто нашкодившего школяра, за ухо, не дав даже дернуться в сторону запредельной.
— Ну-ну, — сказал лорд Маккон, — даже новорожденные вампиры имеют право питаться только на добровольцах.
Отпустив ухо бедолаги, граф по-боксерски ударил его кулаком в подбородок, заставив рухнуть на пол, да там и остаться.
— Это надолго? — спросила Алексия, имея в виду поверженного вампира.
Она больше не касалась его, и поэтому он должен был быстро прийти в себя.
— На несколько минут, — сказал лорд Маккон с интонациями, которые обычно приберегал для исполнения своих служебных обязанностей.
Мистер Макдугал, не особенно пострадавший (кровь сочилась у него из нескольких ранок на шее сбоку), моргая, смотрел на своих спасителей.
— Не могли бы вы его связать? До чего же славный парень! Понимаете, я могу действовать только одной рукой, — попросил лорд Маккон, протягивая ему веревку с одного из столов.
— Но кто вы, сэр? — спросил мистер Макдугал, оглядывая графа с ног до головы. Заметив, что тот держит Алексию за руку, американец полностью сосредоточился на этом. Во всяком случае, так дело обстояло по мнению Алексии. Тогда она сказала:
— Мистер Макдугал, ваши вопросы подождут.
Мистер Макдугал безропотно кивнул и принялся связывать вампира.
— Любовь моя, — Алексия посмотрела на лорда Маккона. Произнести эти слова во второй раз оказалось гораздо проще, но ей все равно потребовалось много мужества, — возможно, ты поможешь лорду Акелдаме? Я не смею трогать его, пока он так слаб.
Лорд Маккон не стал говорить, что, когда она называет его «любовь моя», он готов выполнить любую ее просьбу.
Они вместе подошли к столу лорда Акелдамы.
— Здорово, принцесса, — сказал лорд Маккон вампиру. — На этот раз вы попали в довольно неприятное положение, верно?
Лорд Акелдама оглядел его с головы до пят:
— Мой сладкий юный голыш, уж не вам это говорить. Хотя, конечно, не то чтобы у меня были возражения.
Лорд Маккон покраснел так основательно, что румянец покрыл не только лицо и шею, но и верхнюю часть туловища. Алексия решила, что это совершенно очаровательно.
Не сказав больше ни единого слова, граф развязал лорда Акелдаму и со всей возможной осторожностью извлек из его рук и ног колышки. Вампир лежал, не шевелясь, еще долго после того, как все было кончено.
Мисс Таработти встревожилась, ведь раны графа должны были затянуться сами по себе, но вместо этого по-прежнему оставались глубокими и зияющими. Даже кровь из них уже не шла.
— Моя дражайшая девочка, — наконец сказал изнуренный вампир, окидывая лорда Маккона оценивающим взглядом, — ну и банкет у нас вышел. Лично я никогда не жаловал оборотней, но этот очень недурно оснащен, вы ведь со мной согласитесь?
Мисс Таработти лукаво посмотрела на него.
— Это моя оснастка, — предупредила она.
— Люди, — хихикнул вампир, — такие ужасные собственники! — он слабо шевельнулся.
— Вы нездоровы, — прокомментировал это движение лорд Маккон.
— Совершенно верно, лорд Очевидность.
Мисс Таработти старательно осмотрела раны вампира, по-прежнему не дотрагиваясь до него. Ей отчаянно хотелось обнять друга, чтобы хоть немного его подбодрить, но он наверняка умер бы от ее прикосновения. Он и так уже был одной ногой на том свете, а переход в человеческую ипостась неизбежно его доконал бы.
— Вас совсем обескровили, — заметила Алексия.
— Да, — согласился вампир, — все ушло вот в этого, — он указал подбородком туда, где под присмотром мистера Макдугала лежал новоиспеченный вампир.
— Полагаю, вы можете принять от меня кровь в дар? — с сомнением проговорил лорд Маккон. — Это поможет? Я хочу сказать, насколько человечным делает меня прикосновение запредельной?
