Вишез опустил бинокль и повернулся к нему:
– Ты всю ночь собираешься этим заниматься или, может быть, поможешь мне?
– У нас всего один бинокль.
– Я имел в виду, что мы могли бы наблюдать по очереди.
– Не знаю. Это работа, в которой ты хорош. Не я.
– Так ты не собираешься мне помогать? Вообще?
Пропустив его слова мимо ушей, Фирлес полез в колоду и вытащил еще одну карту. Джокер. Он посмотрел на мультяшного придворного шута в ярко-красном трико. На его пестрой шляпе, как и на сапогах, болтались колокольчики. В отличие от сурового короля, лицо шута озаряла оживленная улыбка. Он словно бы изо всех сил старался выделиться из этой королевской семьи на пятьдесят две карты.
– Знаешь, мне немного жаль джокеров, – начал Фирлес. – В колоде четыре короля. Четыре дамы. Четыре валета. Четыре туза. Всех остальных карт тоже по четыре штуки. Но только два джокера. И по большей части люди просто выбрасывают их, словно они – ничто.
Вишез вырвал джокера из рук Фирлеса и сбросил карту с крыши. Фирлес уставился на свою пустую руку, затем перевел взгляд на Вишеза:
– В чем, черт побери, твоя проблема?
Вишез со злостью глядел на него сверху вниз.
– В чем моя проблема? В чем моя проблема?! В тебе!
Фирлес с сомнением в глазах ткнул себя в грудь. «Во мне?»
– Да! В тебе! Мы торчим здесь целый гребаный день, ожидая, когда же Додд вернется домой, и все, что ты можешь сделать, – это сидеть на жопе и палить карты.
Фирлес поднялся на ноги.
– А чем, по-твоему, мне здесь заниматься? Тут же со скуки подохнуть можно. Ты хочешь, чтобы я стоял рядом с тобой и в нужный момент прошептал «орел приземлился», или что там обычно говорят, когда объект наконец появляется? Это бы тебя осчастливило?
Вишез стиснул зубы. Сарказм ему не понравился.
Но Фирлес только распалялся.
– Эй, у меня есть еще одна идея! Как насчет того, чтобы отбить пятюню, когда мы его увидим? Вот здорово будет!
Вишез толкнул Фирлеса в грудь, опрокинув его на крышу. Фирлес недоверчиво уставился на друга. А затем одним плавным движением вскочил на ноги – впечатляющее напоминание о его врожденном атлетизме, который он крайне редко демонстрировал.
Фирлес закатал рукава. Крепко сжал кулаки.
– Хочешь устроить разборку? Серьезно? Потому что я обещаю тебе, эта разборка закончится не так, как тогда, в детстве.
Вишез прищурился.
– Ты на что намекаешь?
– Ты прекрасно знаешь, на что.
В глазах Фирлеса горел огонь. Обычно он был непробиваемо невозмутим. Максимально хладнокровен, спокоен и беззаботен. Но, очевидно, этот толчок вывел его из себя. Вишез понял, что зашел слишком далеко. Он выдохнул. Потребовалось мгновение, чтобы собраться с мыслями.
– Слушай, прости.
– Держи свое дерьмо при себе, – проворчал Фирлес, снова садясь на складной стул. Он достал из чемодана новую колоду карт и принялся поджигать ее.
Вишез расхаживал перед ним.
– Слушай, я расстроен, понимаешь? Все это не имеет никакого смысла! С чего бы вдруг Додду захотелось поиметь Слейд? В течение многих лет она была главным распространителем наркотиков для «Красного дракона». Нет никого лучше нее. А затем ты получаешь формулу нового модного наркотика и вместо того, чтобы передать ей жесткий диск с рецептом для дальнейшего производства, посылаешь ей набитый игральными картами чемоданчик и нанимаешь убийцу, чтобы создать впечатление, что сделка пошла не по плану?
Фирлес на мгновение задумался над этим, затем ответил так, словно это было очевидно:
– Ну, в целом да.
– Но почему? – не унимался Вишез.
Фирлес поджег туза пик. Он пожал плечами, наблюдая, как карта сгорает в марсианской ночи.
– Разве не очевидно? Слейд – слишком дорогая.
– Что-то не верится. Слишком много усилий, чтобы избавиться от посредника.
Фирлес вздохнул.
– А ты подумай об этом. Этот новый наркотик наверняка штурмом захватит всю Солнечную систему и озолотит всех участников, задействованных в его производстве. Если у тебя есть жесткий диск с формулой, Слейд тебе не нужна. Ты сможешь изготовить препарат самостоятельно. И вот это действительно выбесит все остальные картели. Так что же ты сделаешь? Ты уберешь Слейд и обставишь все так, будто пара мелких чистильщиков попыталась разбогатеть на продаже диска. А когда ты узнаешь, что они все еще живы, ты настраиваешь против них весь «Красный дракон», чтобы замести следы.
Вишез медленно подошел к краю крыши. Вроде бы сходится, но что-то в этой версии все равно было не так. Он снова поднес бинокль к глазам, затем прошептал себе под нос:
– Если хочешь избавиться от посредника, просто избавься от посредника.
Фирлес подошел и встал рядом с другом:
– Слушай, Додд – гребаный идиот. Но план действительно был гениален.
В этот момент на другой стороне улицы в квартире Додда на пятом этаже зажегся свет. Он пьяно ввалился внутрь с симпатичной блондинкой в леопардовом платье в обнимку. С ним были два вооруженных амбала из «Красного дракона». Из тех парней, у которых по разному кастету на каждый день недели. Вишез передал бинокль Фирлесу, который осмотрел всю сцену:
– Хорошо, орел приземлился. Похоже, у него тоже появилась парочка новых друзей. И я не имею в виду стриптизершу в леопардовом платье. Нанять двух амбалов – крайне странный выбор для парня, который пустил по нашему следу весь «Красный дракон». А это значит, что он либо параноик, либо…
– Напуган.
Фирлес кивнул в знак согласия.
– Каков ваш следующий шаг?
– Пошли, дадим ему повод для страха, – произнес Вишез с ухмылкой, достойной его зловещего прозвища. Он повернулся и направился к выходу с крыши, крикнув Фирлесу через плечо:
– Позвони Понси. Скажи, что нам снова понадобится этот фудтрак.
* * *
На следующее утро друзья сидели в фургончике у многоквартирного дома Додда. На приборной панели валялись пустые стаканчики из-под кофе. Вишез не спал всю ночь, не отрывая взгляда от входной двери и стерегущего ее швейцара. Фирлес же крепко спал, положив ноги на приборную панель. На самом деле, он спал так крепко, что даже не заметил, как Вишез трижды выходил из фургона за кофе. Вишез не мог не восхититься. Его друг спал не как младенец. Он спал как медведь, впавший в спячку в звукоизолированном бомбоубежище.
Сразу после восхода солнца Додд вышел из подъезда в сопровождении двух вчерашних мордоворотов. Они выглядели устрашающе еще с крыши завода, но теперь, увидев их вблизи, Вишез подумал, что они на двоих весили, наверное, килограммов триста. На одном был ремень с двойной кобурой, в которой сидели два полностью автоматических пистолета-пулемета Uzi. Второй носил за спиной дробовик в той же манере, в какой средневековые рыцари носили мечи.
