«Если родители Александра наблюдают за нами сейчас, то вопят от ужаса», – не сдержал улыбки Каспар.
– Что такое? – Александр развернулся к нему, закинув голову, и Каспару пришлось приподнять руку.
– Вспомнил кое-что.
Александр тепло улыбнулся ему, на несколько секунд задержал взгляд на его приподнятой руке, мягко взял ее, поднес к своей щеке и, чуть разомкнув влажные губы, закрыл глаза.
– Помнишь, как мы познакомились? – тихо начал он. – Сколько себя помню, я ненавидел свою сущность нимфае. Но сейчас я понимаю, что если бы не она, мне нашли бы телохранительницу, и мы никогда бы с тобой не встретились. Я думаю, что все мои проблемы из-за сущности нимфае стоили нашей встречи.
Каспар, глубоко тронутый его словами, тщетно искал достойный ответ.
– Все не просто так происходит в нашей жизни. Встречи не случайны. Каждая из них оставляет свой след. Есть много «если бы», которые могли помешать мне оказаться здесь. Но все сложилось как надо.
– Как надо?
Каспар выдержал короткую паузу.
– Безусловно, мы хозяева своих судеб, но порой даже не придаем значения тому, насколько наша жизнь зависит от других, как и чужие жизни зависят от нас.
– А, вот ты о чем. Я думал, ты о предопределении.
– О нем я стараюсь не думать. Так или иначе, есть оно или нет, наши действия вряд ли изменились бы.
– Как в этом фильме? – Александр кивнул в сторону телевизора. – Герои пытаются предотвратить неизбежное, но их действия все равно приводят к предначертанному концу.
– Что-то в этом роде. Не стоит надолго задумываться об этом, иначе можно разучиться замечать радости. Жизнь происходит прямо сейчас.
– И все же я не могу не задумываться о будущем. – Взгляд Александра переменился. – Так хочется, чтобы оно поскорее наступило. Это постоянное беспокойство невыносимо. Я очень от этого устал. Не нужна мне ни корона, ни особые услуги, ни светские вечера. Хочется… постоянства. Покоя. Спокойной обычной жизни. Кажется, что до нее рукой подать, но существует слишком много «но».
После недолгого молчания Каспар ответил:
– Что должно произойти, чтобы ты раз и навсегда освободился от власти Делинды?
Александр вновь повернулся в сторону телевизора.
– Я должен закончить войну так, чтобы Великобритания вышла из нее победительницей, а ее трофеем стало ЗНР.
Несмотря на жгучее желание поговорить о причине участия короля в этой войне, Каспар с усилием сдержался. Тяжкий груз вины не отпускал его с тех пор, как он узнал о ней. Прямо сейчас люди умирают в сражении на море. Слишком дорого, думал Каспар, стоит его жизнь и их счастье. Но он, не распознав эгоизма в стремлении к заслуженному благополучию, не посмел бы что-то менять. Пусть это сделает его злодеем, пусть кошмары порой будут мучить его, пусть больше он не сможет гордиться собой как человеком, не навредившим никому, кроме мерзавцев. Были десятки способов остановить кровопролитие, развернувшееся на фоне их любви, но Каспар не собирался переступать через мечты Александра и свои собственные ради спасения тысяч незнакомых людей. Он старательно убеждал себя в том, что сможет сделать это, но в душе его при этом бушевал страшный диссонанс.
– Идем спать? – Александр поднял голову с его колен.
– Идем.
На втором этаже было три спальни. Комната Каспара находилась рядом с комнатой Александра. Встав у дверей, они оглянулись друг на друга. Никто не хотел заканчивать день на печальной ноте.
– Спокойной ночи, – произнес Каспар и схватился за ручку двери.
Александр мешкал с ответом, глядя в пол.
– Слушай… – В его голосе проступила настороженность. – Пойми меня правильно, но… мы видимся и будем видеться в лучшем случае всего раз в день, под вечер, а жизнь так мимолетна. Никогда не знаешь, что будет завтра, и я не хотел бы… – Он поднял на Каспара смущенный взгляд, чувствуя, как от неловкости горят щеки. – Я не хотел бы терять время попусту. Хотел бы видеться с тобой больше, насколько это возможно. Пойми меня правильно, я вовсе не тороплю события и не то чтобы к чему-то клоню, просто… Давай спать в одной комнате.
До чего же он мило и забавно смущался. И до чего же был смел. Каспар желал этого с самого начала, но, вспоминая свое отражение в зеркале и неприятное ощущение пропасти, которую он никак не мог ни отрицать, ни заполнить безусловной любовью, он трусил озвучить свое желание, боясь, что Александр неправильно его поймет.
Лицо его просияло теплой улыбкой.
– Да, конечно. – Ему казалось, что король хочет что-то добавить. Однако разговору тот, приняв беспечный вид, предпочел дело: зашел в свою комнату и к моменту, когда Каспар медленно, будто настороженный зверь, привлекаемый человеком, зашел следом, стянул с кровати бежевое с золотым отливом покрывало.
– Я пойду в душ.
Избегая зрительного контакта, Александр взял из шкафа вещи и почти выбежал из комнаты. Когда он вернулся в белой пижаме, состоявшей из ночной рубашки без пуговиц и штанов, Каспар сидел в кресле с задумчивым видом, можно было подумать, принятым незадолго до появления короля.
Следом душ принял Каспар. Вернувшись в бурой шелковой пижаме, он застал Александра в кровати, укрытым по подбородок одеялом.
– Во сколько ты завтра встаешь? – Каспар выключил свет и, прежде чем лечь в постель, включил ночник.
– В восемь. – Александр натянул пышное одеяло до глаз.
– Тогда я встану пораньше, приготовлю завтрак.
– Спасибо.
Их разделяло пустующее место, на котором с полным удобством мог устроиться еще один человек. После недолгого молчания Александр пробубнил в одеяло:
– Все это так необычно. И странно. И очень волнительно. – Он лежал неподвижно: только длинные белые ресницы подрагивали над томными глазами, смотревшими куда угодно, но не на Каспара, а тело его полыхало от знакомого постыдного волнения, испытанного лишь раз, в номере «Гранд Делиуар». Внезапно его поразила мысль о том, что однажды их тела сольются, и он непроизвольно поджал колени и сжал одеяло в пальцах.
– Я разделяю твои чувства, – ответил Каспар.
«Очень сомневаюсь в этом, – мысленно усмехнулся Александр. – Ведь ты не такой извращенец, как я».
Хотя мысли о близости Каспар подпускал к себе с особой осторожностью, принимая предложение Александра, он не мог не подумать об этом и подсознательно догадывался, о чем размышлял сам король. Это умиляло его до смеха.
– Что смешного?
– Ничего.
– Знаешь, а ведь я думал, что вы с Шарлоттой вместе. Я даже… Неважно.
– Мы? Вместе? Ха-ха! Она меня недолюбливает. Если бы не девочки, она обо мне даже не вспоминала бы.
– Почему недолюбливает?
– Долгая история, но если коротко, то до моего появления в их с Гретой жизни они встречались. А потом мы с Гретой поженились, и Шарлотта меня возненавидела. – Заметив на себе пронзительный взор, Каспар поспешно закончил: – Как я и говорил, брак был не по любви, а, скорее, по расчету: ей – желанные дети, мне – семья и конец одиночества.
