– Анко, идем. Мы должны им помочь. – Астра взяла ее за руку.
– Какой смысл? – отвечала та поникшим голосом. – Они и его взорвут. Если бы они хотели, уже давно убили бы нас всех. А они забавляются. Растягивают удовольствие. Им весело, понимаешь?
– Мы должны попытаться спасти других.
– Но их убьют – крикнула Анко. Лицо ее исказила ярость. – Мы должны уничтожить монстров. Должны попробовать еще раз.
– Бесполезно, – качала Астра головой. – Все, что мы, по сути, можем делать, – тянуть время, пока Саша не совершит задуманное. А когда это произойдет, никто не знает. Нужно тянуть время и спасти как можно больше людей.
В долгом молчании Анко было что-то настораживающее. Она стояла неподвижно, будто затвердела или отключилась, и только играющий с ее короткими волосами и грязной одеждой ветер придавал ей живости. Что-то происходило в ее искусственном мозгу. Даже ее глаза, обычно горящие идеями и такие живые, что на душе становилось лучше от одного взгляда в них, теперь стали стеклянными, как у кукол, которыми девушки, в сущности, были; ее взгляд, как и молчание на фоне диких криков и шума, не предвещал ничего хорошего. Наблюдая за ней, Астра чувствовала, как нарастает тревога. Роботы, куклы или искусственный интеллект, они были совсем разными, и Анко, будучи открытой для мира, по-детски наивной и сострадающей до слез, помимо хорошего, слишком близко к сердцу принимала от этого мира и все плохое.
«Зачем же ты ее такой сотворил, Саша?»
Думая об этом, Астра впервые со дня своего второго рождения захотела стать обычным управляемым роботом.
Атмосфера в штабе накалилась. Пушки горгонов не было ни на одном из планов Саши, и теперь все без исключения с осуждением смотрели на него. Он игнорировал их ядовитые взгляды, безуспешно стараясь вновь подключиться к закрытой линии.
– Давай же, черт возьми, – шипел он, медленно теряя самообладание. Изредка Саша посматривал на экран в надежде увидеть там Астру и Анко живыми и невредимыми.
– Как обстоят дела? – Начальница штаба встала рядом. – Получается?
Саша ударил ладонями по клавиатуре и крепко стиснул зубы.
– Эти компьютеры непригодны для такой работы.
– Что? – В голосе Кениг можно было расслышать просьбу опровергнуть услышанное.
– Ничего не получится. – Он встал с места и уставился на экран сбоку. – Я должен забрать их.
– Это невозможно. Раз ваш план не удался, нам придется… – Кениг закрыла глаза и прикусила губу, затем подозвала к себе заместительницу и тихонько сказала ей: – Подготовьте к запуску мины по всему городу.
Девушка посмотрела на нее так, словно ей самой предложили подорваться на одной из них.
– Там же наши люди. Подкрепление на подходе.
– Если мы и дальше будем нападать на них так, как они этого от нас ожидают, в этом городке мы можем потерять тысячи солдат, прежде чем победим. Все ограничится небольшими потерями. Тем более что больших уже быть не может…
– Вы спятили! – Саша встал перед ней. Его глаза алели в полутьме, будто зажженные страхом и злостью. – Думаете, если снесете весь город, попутно убив своих же солдат, сможете выиграть?
– Мы получим шанс на победу. – Кениг не шелохнулась, но во взгляде ее сквозила печаль от грядущей утраты. – Разве не для этого мы заминировали весь город?
– Мины должны были действовать точечно, а не взрываться разом, тем более что там и ваши люди, и мои.
– Ваши люди? – Кениг надменно вскинула бровь. – Два робота? Вы о них?
– Они не роботы, – процедил Саша сквозь зубы.
– Ладно, искусственный интеллект. В отличие от солдат, которых нам придется обречь на смерть ради этой победы, – бездушные и легко заменимые, не сотканные из нервов, мышц и плоти. Не чьи-то дочери, матери и сестры. На их «смерти» даже не будет греха. Я понимаю, что они ценные образцы, каких не бывало…
– Они не образцы! И будут почеловечнее вас.
Кениг округлила глаза так, что радужка казалась удивительно маленькой на фоне белка с полопавшимися сосудами, ноздри ее расширились, грудь лихорадочно вздымалась. Отбросив приличия, она заговорила громко и прерывисто, приковав к себе внимание каждого невольного слушателя:
– О какой человечности вы говорите здесь, в полутора километрах от битвы, откуда мы не можем вынести ни мертвых, ни раненых? Ну конечно, откуда же вам знать? Вы спорите со мной ради сохранения искусственных легкозаменяемых «жизней», в то время как нам предстоит пожертвовать людьми – настоящими людьми! – чтобы не потерять гораздо больше жизней. Чтобы выиграть время для эвакуации жителей близлежащих городов. Ничего вам не понять, Саша Клюдер. Потому я так не хотела доверять вам. И все же доверилась, но это было огромной ошибкой!
Она перевела дух и вернулась к своему столу, оставив Сашу погруженным в размышления.
Работа по спасению раненых продолжилась. Астра знала, что после жизнь не станет для нее прежней. Будь ее воля, она стерла бы этот день из памяти. Когда она смотрела на часы, ей казалось, что они нагло врут: секунды сменялись лениво, перетекая в минуты с трудом. Законы времени на войне работали иначе.
Она передавала раненую девушку медику, как вдруг услышала пронзительный грохот ноги горгона, бьющей по передней части танка. После каждого удара металл прогибался все глубже внутрь, уменьшая шансы членов экипажа на спасение.
Внезапно на крышу танка запрыгнула Анко. В момент, когда стопу горгона от выгнутой капсулы отделяли считаные сантиметры, Анко повторила удар, проделанный ею в первый раз. Нога горгона, как и ожидалось, была прочнее руки, и ей удалось лишь смять колено, защищенное от ударов железными пластами.
Горгон чуть покачнулся, но быстро восстановил равновесие и отступил на шаг. Анко проломила небольшую дыру над поврежденной капсулой и принялась помогать трем членам экипажа выбраться наружу.
– Скорее, скорее! – Она схватила за руку последнюю девушку.
– Анко! – закричала Астра во все горло.
Задетый горгон схватил ее за голову обеими руками и медленно поднял на уровень своей груди. Анко брыкалась и била по большим железным ладоням со всей силы, звон ударов, оглушая, возвращался к ней. Раздался довольный голос наемницы из горгона:
– Как же ты нам надоела. Но экземпляр весьма интересный. Что ты? Новая разработка германского правительства?
– Отпусти ее! – подбежала Астра.
– А ты, видно, тоже как она. – Затем наемница обратилась к своим товарищам: – Слышали? Этих тоже забираем. Пора заканчивать, девочки.
Увиденное в следующие секунды оставило в памяти Астры неизгладимый след, точно уродливая вмятина на гладкой поверхности. Несколько горгонов подняли свои тяжеловесные пушки дулом в направлении остатков германских войск. Гул канонады выстрелов едва не разорвал Астре барабанные перепонки. Она упала на колени и, склонившись над землей у самых ног горгона, изо всех сил прижимала ладони к ушам. Когда пальба закончилась, она отняла руки, и уши заполнил режущий звон. Дорога к штабу полыхала. То, что еще несколько секунд назад можно было назвать остатками войск, обратилось в крупные куски постепенно рассыпающегося на ветру праха. Они погибли не столько от разрыва, сколько от жара огня, охватившего каждую подвластную пламени материю.
