Удивлённой Латане, не сумевшей сразу оценить предложение своего друга относительно графа Кесп-Тилского, кстати, сводного брата её подруги Камалии, Егоров объяснил двойную выгоду от принятия такого решения.
Во-первых, склонный к интригам и склочничеству граф Риднок не сможет мутить воду в Гирфеле, а во-вторых, он постоянно будет под присмотром. «Недругов, порой, лучше держать поблизости от себя», — поделился Игорь с правительницей мудростью родного мира.
Проходившие через портал колонны гирфельских воинов знали, куда направляться, и двигались вовсе не к самому Трину. Город хоть и был когда-то столицей большого королевства вместить в себя два десятка государей со всеми их свитами и, тем более, войсками сопровождения не имел возможности даже близко. Поэтому, прибывшие с правителями полки размещались за стенами, по давней уговорённости не ближе двойного расстояния дальности стрельбы городских катапульт.
За многие десятилетия герцоги определились между собой, где кому из них строить лагерь. Гирфельцы всегда ставили палатки у стен небольшого городка Нижний Гайс, расположенного в пяти километрах от столицы. Его население вряд ли превышало три тысячи человек, но предложить для офицеров и унтер-офицеров кое-какие развлечения и отдых городок мог. Естественно, там имелись торговые лавки, магазины и даже небольшой рынок, так что, войсковые интенданты могли закупать в них что-либо недостающее.
Однако, самих государей никто держать в отдалении не собирался. Тринский дворец, игравший когда-то роль королевского, теперь своими размерами был значительно больше, чем требовалось последним пяти поколениям владетелей, чьё государство скукожилось в два десятка раз до обычного герцогства.
Так что, в тринском дворце имелись места для размещения прибывших на Конгресс владетелей, сопровождающих их вассалов, а также для десятка-двух слуг каждого из герцогов. Кроме того, правителям разрешалось поселить в городских гостиницах, трактирах и постоялых дворах до полусотни своих воинов.
Как знал Игорь, стычки, а порой и сражения между войсками что-то неподеливших между собой на Конгрессе поавителями изредка всё же случались. Поэтому армия самого герцога Тринского на этот период была полностью отмобилизована, а в город, помимо его гвардии и столичного полка, вводились дополнительные подразделения. В общем, бдительность тут никто не терял, и гирфельцам следовало держать ухо востро.
Латана определилась, что в городе разместится два десятка егерей и три гвардейцев. Она хотела бы видеть в Трине и красавцев-латников, но её друг-советник решил, что приарским кирасирам не нужно бражничать, пусть лучше в лагере тренируются, оттачивают мастерство. Как изготавливать тренажёры, манекены и спортивные снаряды майор Корсан знает хорошо, а найти нужных мастеров в Нижнем Гайсе проблем быть не должно.
Не горел желанием поселиться во дворце и сам граф Приарский. Венценосная подруга попыталась было склонить его к этому — изображая обиду, злость или обещая интересные встречи и беседы — но Игорь отговорился кучей намечаемых им в Трине дел, нисколько не кривя душой при этом, и обещанием приходить к ней ежедневно по графику и в любой момент по вызову.
Когда первые егерские сотни выехали к развилке дороге, ведущей к месту их будущего лагеря, кареты правительницы и графа Риднока повернули на столичный тракт и остановились.
— Господин маршал, — к Егорову подскакал лейтенант-гвардеец, — Тебя государыня просит пересесть к ней в карету.
— Просит или требует? — уточнил попаданец.
— Она сказала, что ждёт тебя, — растерялся молодой офицер.
Игорю этот дворянин был совсем не знаком, даже на лицо, кажется, он был одним из тех, кому офицерский патент был продан военным отделом дворцовой канцелярии. Гирфельское войско увеличивалось, нужда в командных кадрах была острая, а торговля армейскими должностями здесь считалось делом обыденным и проводилась официально. Первое время попаданец удивлялся тому, что дворянам воинские звания можно не только выслужить или получить в соответствии с титулом, но и купить, пусть не выше капитанского, но потом вспомнил, что попал-то он в средневековье, в феодализм, и вопрос снял. При этом, Егоров решил, что в его личном войске все звания и должности люди будут получать только по заслугам.
— Ладно, я понял, — скривил один кончик губ в улыбке граф Приарский, — Только на будущее учти. Даже если начальник по отношении к подчинённому выражает свою мысль в виде просьбы, это нужно воспринимать как требование. Уяснил? Ты откуда в гвардии взялся? — всё же не сдержал любопытства попаданец.
— У меня отец раньше в этом полку служил, пока не вступил в наследство. Он заплатил за патент. Сказал, что нигде, кроме гвардии, я служить не должен. Прости, маршал. Герцогиня тебя требует к себе.
Игорь ещё раз, уже оценивающе, посмотрел на лейтенанта и решил, что из парня толк будет.
— Раз требует, надо поспешить, — попаданец махнул рукой своим будущим студентам и крикнул старшему из них, и по возрасту, и по званию сержанта, — Нувер! Давайте все за мной!
Убедившись, что великолепная семёрка уяснила и приняла его команду, Игорь попрощался с командиром кирасир лэном Корсаном и не дожидаясь янычар с адептками — догонят, верхом они чувствуют себя уверенно — поехал за лейтенантом.
Обе кареты выехали и остановились на столичном тракте, как и назначенная к проживанию в Трине полусотня гвардейцев, трое из которых колотили древками копий двоих крестьян, чья гружёная клетками с курами телега буквально рассыпалась по середине дороги, преграждая путь герцогине, и взятых в поездку рабов Латаны и Риднока, пытавшихся осободить проезд.
Дверцы карет были открыты, а их пассажиры — герцогиня и граф — смотрели на проходившие в сторону Нижнего Гайса колонны и о чём-то переговаривались.
— Вот и мой советник явился, — улыбнулась правительница, — Можем ехать дальше. Эй, Оргам! — крикнула она в сторону телеги, — Долго ещё? Не забудь потом этим дуракам всыпать по десять плетей, а лучше двадцать. Садись, Игорь, — пригласила она, — Кажется, дождь начинается, — вспомнила она фразу Пятачка.
На небе плыли только небольшие перьевые облака, поэтому шутка, понятная только землянину, его венценосной подруге и выглядывающему из дверки виконту Дину, заставила посмотревшего вверх графа Кесп-Тилского недоумённо поморщиться.
Едва Игорь, передав поводья одному из перепачканных при возне с телегой Латаниному слуге, забрался в карету, как юный наследник герцогства тут же пересел к попаданцу поближе и попросил рассказать что-нибудь весёлое.
— Некогда нам веселиться, Дин, — остановила его мать, — Посмотри пока в окошко, нам с дядей Игорем надо обсудить серьёзные дела, — и махнула рукой склонившемуся к дверце гвардейскому капитану, давая команду трогаться в путь.
Называя своего друга дядей, Латана не улыбалась, мальчик вполне серьёзно стал считать не Ливорского короля Вернига Второго, а именно попаданца своим близким родственником. И не сильно ошибался, если говорить про теплоту отношений.
