— Прошу к столу, господа! — наконец, провозгласил Дагмар, вставая, и гости, как хищная стая птиц, устремились по своим местам.
«Слава Всевышнему!» Герцог двинулся было к Хельви и застыл на полдороги. Ему захотелось протереть глаза, чтоб отогнать тюремный кошмар, словно оживший наяву среди этих роскошных покоев. Навстречу лорду Деми невозмутимо двигался сэр Джозеф Кларенс, королевский следователь по особым поручениям, прозванный за глаза «Свищ». За какие заслуги ему была дана эта кличка, Харвей не знал, но она необыкновенно точно подходила к долговязой нескладной фигуре следователя, в которой, не смотря на мертвецкую худобу, угадывалась недюжинная сила. Больше всего Свищ напоминал облезлую обезьяну с длинными руками и глумливо скалящейся мордой. Впрочем, это были личные впечатления Харвея, и он не поручился бы, что у других людей, не знавших этого подонка так близко, королевский следователь вызывает такое же омерзение.
Человек низкого происхождения и малозаметной судейской службы, Кларенс поднялся при Дагмаре необыкновенно высоко, устраивая для короля все угодные монарху процессы. Недавно он вел и дело «изменника Деми». Дагмар как-то проговорился, что намерен пожаловать «верному Джозефу» титул пэра, дать ему должность главного королевского прокурора и ввести в Совет. «Неужели он так и поступил?»
Худшие ожидания Харвея оправдались сполна.
— Кузина, дорогая! — пропел владыка Беота, беря Хельви за руку и указывая на разряженного Свища. — Разрешите вам представить моего королевского прокурора, пэра Джозефа Кларенса, одного из самых неподкупных слуг правосудия. Пока такие люди будут стоять на страже законности в Беоте, моим подданным нечего опасаться.
— Искренне рада знакомству с вами. — Хельви протянула руку для поцелуя.
Харвея буквально трясло при виде того, как Свищ неуклюже прижимается губами к руке королевы Гранара. «Если б она знала, она бы скорее дала оторвать себе кисть!» — зло подумал герцог и тут же похолодел, поймав на себе насмешливый, многообещающий взгляд своего врага. Кларенс явно появился здесь не случайно. Дагмар, видимо, решил предпринять все, что в его силах, чтоб максимально отравить ненавистному лорду Деми вечер.
Очередной сюрприз короля стал более или менее ясен, когда гости заняли свои места. Во главе стола, как и подобает, восседал Дагмар. Слева от него — вдовствующая королева Этгива; по правую руку — почетная гостья королева Гранара; рядом с ней ее будущий муж герцог Западной Сальвы. А за ним в нарушение всех традиций, требовавших чередовать кавалеров и дам, был приготовлен стул для королевского прокурора, персоны, конечно, важной, но все же вполне достойной и менее почетного места за каким-нибудь из нижних столов.
Для собравшейся публики возникновение страшного пэра Кларенса рядом с лордом Деми, который недавно обвинялся в государственной измене, призвано было подчеркнуть, что герцог все еще несвободен и находится под надзором. Помимо прямого оскорбления, которое заключал в себе подобный намек, соседство с Кларенсом в течение всего ужина должно было стать для Харвея настоящим адом. Деми почувствовал это как только сел за стол и увидел, как глумливо улыбается ему Свищ.
— Я по тебе скучал. — шепнул прокурор, крепко, словно клещами, сжав под столом раздавленное колено лорда.
Харвея чуть не вытошнило в тарелку. Из-за внезапного приступа отвращения он даже не почувствовал острой боли в ноге.
Видимо, Хельви что-то заподозрила, потому что тоже опустила ладонь под стол и крепко взяла жениха за руку.
— Терпи. — прошептала она. — Мы уедим, как только позволят приличия.
Но до этого светлого момента было еще далеко.
Гости много пили и много ели. Здоровье молодых поднимали несчетное количество раз. Харвей улучил момент, осторожно вынул под столом кинжал и направил его в сторону Свища.
— Еще раз прикоснешься ко мне, скотина, я открою тебе пальцы.
Кларенс только захохотал.
— Руки у нас теперь не связаны? Да?
Вместо ответа Деми равнодушно ткнул прокурора в бок вилкой. Тот едва не заорал. Вилка была большая, двузубая, с острыми золочеными концами. Она вошла хорошо и повисла в седалище Кларенса, потому что вынимать ее Харвей не собирался.
В это время Хельви рассказывала собравшимся интереснейшую историю из жизни ее тети королевы Кларигунды, которой в один прекрасный день надоело суфле.
— А надо вам сказать, господа, — сообщила Хельви. Отправляя в рот ложечку розового клубничного крема, — что у нас в Гранаре суфле — почти национальное блюдо, и готовят его с чем только под руку подвернется: с имбирем и корицей, с тертыми орехами, ягодами, лимоном, крошкой от печенья. Ну кто во что горазд. И совершенно естественно, что тетушка моя, не будучи гранаркой, на двадцатом году брака устала от такого количества взбитого яичного белка.
Рассказчицу поддержали легкими смешками.
— И вот накануне Рождества она специально сама отправилась на кухню. Оцените! И говорит нашему повару Богиорику: «Все что хочешь можешь делать, но только, чтоб суфле глаза мои не видели! Ни лимонного, ни клубничного, ни уж тем более с ломтиками тыквы!» А Богиорик в это время жарил рыбу в масле, и она у него шкворчала так, что хоть святых выноси. Он покивал тете, мол все будет исполнено. Наступило Рождество. Выходим к столу, а там суфле всех сортов и оттенков!
Молодые фрейлины на другом конце стола не выдержали и прыснули в кулачки.
— Кларигунда чуть ума не решилась. Зовет повара. «Ах ты, негодяй! Я же тебе ясно сказала, чтоб суфле и близко к столу не было!» «Как, мадам? — отвечает. — Вы же битый час у меня на кухне повторяли: суфле, суфле…»
Последние слова королевы накрыл дружный хохот присутствующих, во время которого Харвей и совершил свое нападение на прокурора. Сдавленный хрип Свища заставил Хельви повернуться к нему. Несколько секунд она озадаченно смотрел на вилку, которую пытался вытащить из себя Кларенс, затем с расстановкой сказала:
— Здесь очень душно, лорд Деми. Проводите меня к окну.
Окна в ночной сад были распахнуты. Молодая женщина несколько минут постояла, опершись спиной о подоконник и молча глядя на жениха. Хельви так ничего и не сказала, но когда они возвращались к столу, ловко подтолкнула Деми на свое место, а сама заняла его стул, на весь оставшийся вечер отгородив врагов друг от друга. Когда же Дагмар попытался сообщим ей о допущенной ошибке, она всплеснула руками, извинилась и предложила Харвею поменяться приборами.
«Леди Невозмутимость». — подумал он. «А что если этот павиан начнет ее за коленки щипать?»
— Маловероятно. — сообщила ему Хельви.
— Что? — опешил Харвей. — Как вы…
— Маловероятно, дорогой кузен, что погода в ближайшее время изменится.
Оказывается она просто переговаривалась через его голову с королем.
* * *
Возвращались домой поздно. Вернее возвращался Харвей. Хельви намеревалась поговорить с ним в карете и отправиться обратно во дворец, где занимала покои.
