– Бекки!
– Да, дорогой?
– Ты не хочешь узнать, где сейчас твой сын?
Он посмотрел на подошедшую жену и привычно подставил щеку для утреннего поцелуя. Ребекка еще не успела одеться, и ее шелковый пеньюар провокационно обнажал соблазнительную грудь. После рождения детей фигура Бекки стала еще роскошнее, и сейчас он с трудом сумел преодолеть извечную тягу прикоснуться, сжать в объятиях, прильнуть губами, ощутить жар податливой плоти.
– Думаю, Джордж еще отсыпается после вчерашней вечеринки.
Жена обняла его, и он утонул в ее мягкой нежности.
– Подожди, что-то случилось? – почувствовала неладное Ребекка. – Что еще натворил этот мальчишка?
– Ничего особенного. Всего лишь сбежал из дома, чтобы поступить в летную академию.
– Вот паршивец! Я ему все уши надеру! Тиан, чего ты сидишь? Одевайся, поехали! Нужно найти этого не в меру самостоятельного летуна!
– Да, Джорджи предвидел твою реакцию, – хмыкнул он, удерживая Бекки.
– Еще бы он не предвидел! Я же его предупреждала, чтобы раньше восемнадцати даже не думал ни о каких академиях!
– Да? А зачем тогда научила водить двиг?
– А разве могло быть иначе? Он же вырос на двиг-ро!
– Значит, сама виновата, – усмехнулся он, наблюдая, как забавно сердится жена.
– А я не понимаю, ты почему такой спокойный? – отстранившись, спросила Бекки. – Наследник в бега подался, а ты сидишь и ничего не делаешь! Или я чего-то не знаю? – Бекки прищурилась и посмотрела на него с подозрением: – Тиан?
– Не суетись. Я еще месяц назад знал, что он отправил документы в Прайскон и поговорил с ректором. Симмонс обещал, что присмотрит за парнем, да и охрана у него будет. Пусть Джордж считает себя самостоятельным и взрослым, мальчику это необходимо, а снежные духи его подстрахуют.
В глубине души он был доволен поступком сына. Джордж сделал правильный выбор, отправив документы в Прайскон. Гринделл будет в бешенстве. При мысли о том, что надежды тестя увидеть Джо в дипломатическом корпусе не сбылись, настроение улучшилось еще больше.
– Как всегда, великий наместник предусмотрел каждую мелочь, – усмехнулась Ребекка и вздохнула. – Я тоже знала, что Джо собрался в академию, только надеялась, что он не решится уйти из дома вот так, втихую, – жена покачала головой. – И все равно, он еще такой маленький. Помнишь, каким крошечным он родился? Я до сих пор не могу забыть малюсенькие пальчики с розовыми ноготками, белое личико, румяные щечки. Тогда мне казалось, что это самый красивый ребенок на свете.
Ребекка замолчала. В ее ясных голубых глазах светилась нежность.
– Ну, ты и сейчас продолжаешь так считать, хотя Джи-Джи из прелестного малыша давно уже превратился в высоченного парня, разговаривающего исключительно басом и таскающего мои сигареты.
– Для меня он всегда будет нашим маленьким сыном, – вздохнула Бекки.
Он мягко усмехнулся, притянул жену ближе и обнял, уткнувшись в ее распущенные волосы.
– Не переживай. У нас ведь есть еще Лори и Дженни, они пока достаточно малы, чтобы с радостью терпеть наши сюсюканья.
– Одно утешение! – смешливо фыркнула Ребекка и легко чмокнула его в губы.
Он задумчиво улыбнулся.
Да, он хорошо понимал то, о чем говорила Ребекка. Вспомнилось рождение Джорджа, захлестывающее душу волнение и дрожь в руках, когда он впервые прикоснулся к собственному сыну. Крев сатари! Тогда, заглянув в серьезные синие глаза, он раз и навсегда понял, что сделает все, чтобы его ребенок вырос настоящим человеком. Не Истинным ледяным, не великим магом, не настоящим аристократом. Человеком. И пожалуй, у него получилось. У них с Бекки получилось.
Он улыбнулся шире и крепче обнял прильнувшую к нему жену.
– Не трусь, Бекки, – твердо сказал он и добавил: – Джордж не пропадет, он ведь твой сын.
Ребекка вздохнула.
– Будем надеяться, что ему передались твои благоразумие и выдержка, – тихо прошептала жена и коснулась его губ поцелуем. – Но уши я ему все равно надеру, – лукаво усмехнувшись, добавила она.
А он сделал то, о чем просил в письме сын: принялся успокаивать супругу, ведь у него это всегда так хорошо получалось.
