— Это хорошо. Значит, сидеть дома ты отказываешься?
Константин только кивнул.
— Придется мне рискнуть жизнью еще не один раз. Ты лучше скажи, твоя стряпуха майонез приготовила?
— Да, но мне кажется, у нее не получилось, он был какими-то слоями, масло чувствовалось.
— Я же ее предупреждал, чтобы добавляла масло понемногу. Взбила, добавила, тогда бы он не отрыгнул. Ну ничего, еще разок повторим, не спит она?
— Нет, сейчас позову. Аркад, — рявкнула она.
Спустя секунду дверь распахнулась, а на пороге, держа ладонь на рукояти револьвера, возник верный цепной пес атаманши.
— Звала хозяйка?
— Милу позови.
— Будет сделано, — закрывая дверь, отозвался Аркад.
Мила явилась буквально через пару минут, Константин еще раз объяснил ей, где та ошиблась. Стряпуха покивала, что, мол, все понятно, и что, если Его сиятельство дождется, то сможет сам попробовать, что получилось.
— Он дождется, — заверила Авия. — И приготовь закусок мясных.
Мила кивнула и вышла.
— Кстати, — атаманша внимательно посмотрела на Воронцова, — ты так и не ответил, как тебе удалось выжить, от мор-травы нет противоядия, и веды не помогут, пара ложек — и верная смерть. Кстати, как ты ее не унюхал? Ведь мор-трава дает сильный кислый запах.
— Да, суп был кисловатым, но я думал, так нужно по рецепту. А насчет выжил? — он пожал плечами. — Я и Аркаду уже сказал, не знаю, как вышло, просто в один момент резь унялась, меня вывернуло наизнанку, простите меня, сударыня, за такие подробности, потом в глазах потемнело. Все, больше ничего не помню.
— Вы, боярин, очень странный, — заметила Авия, — я бы предположила, что вы самозванец, но Константин Воронцов и вправду ваше имя…
— Ладно, оставим эту тему, — предложила атаманша. — Пока Мила повторно готовит этот ваш майонез, развлеките даму беседой, расскажите о проклятой столице.
— Извольте, — улыбнулся Константин, вспомнив про это старое, почти исчезнувшее слово. — Началось все так, в себя я пришел на крыше княжеского дворца. Как я туда попал, не знаю, но я был гол, и помнил только некоторые вещи…
— И это все случилось с тобой всего за седьмицу? — когда Воронцов закончил свой рассказ, удивленно произнесла Авия.
Константин кивнул.
— Да, всего семь, вернее, почти девять, вчерашний-то вылетел, забыл про него. Сударыня, я закурю?
— Конечно, — благосклонно склонив голову, ответила атаманша и, исполняя роль радушной хозяйки, встала и, достав из шкафа со стеклянными дверцами массивную хрустальную пепельницу «а-ля Советский союз», поставила ее перед Воронцовым.
Тот достав сигариллу и спички, прикурил и блаженно вдохнул ароматный приятный дым. Черт, как бы он хотел сейчас навестить тот магазинчик и порыться в его закромах.
— Табак, и очень хороший, — втянув носом воздух, произнесла Авия, — не думала, что сейчас можно найти нечто подобное. Это из той табачной лавки, где ты убил мелкого искореженного? Кстати, обычно люди зовут их живоглот, он нежить. Поранив человека, он начинает тянуть из него жизненную силу, а когда раненый ослабеет настолько, что не сможет сопротивляться, он отрывает небольшие куски от еще живого, затем выпивает его до конца. Очень быстрая, прыгучая опасная тварь, трудная мишень, но нападает всегда внезапно и на одиночек, может отводить глаза, обнаружить крайне сложно. Хотя, если небольшой отряд зайдет на территорию стаи и окажется в месте, где затруднено передвижение, могут и напасть. Или попытаться отбить подранка.
— Я испытал на себе, — согласился с характеристикой Константин, рефлекторно проведя пальцами по предплечью правой руки.
Он курил не спеша, час уже прошел, а обещанной еды так и не принесли. Именно в этот момент, словно подслушав его мысли, дверь распахнулась, и на пороге появилась Мила с большим подносом. Она начала сгружать на стол тарелки из фарфора, на которых лежали куски розового мяса, напоминающего ростбиф, и копченая курица, нарезанный язык, по виду свиной, кувшин с багровой жидкостью, наверняка, вино. Ну и соусница, в которой, судя по виду, был приготовленный только что соус.
— Хозяйка, у меня получилось, — похвалилась женщина, — это действительно очень необычный соус и очень вкусный, не так плохо, как вчера.
— Получилось или нет, это решит Его сиятельство, — улыбнулась Авия, похоже, своей стряпухе она давала больше свободы в этикете, их отношения мало напоминали связку служанка-госпожа, — ведь только ему доводилось пробовать настоящий майонез. Я думаю, он не будет к тебе слишком строг.
Константин кивнул и, взяв кусок, мяса, зачерпнул ложкой майонез, размазал по куску и отправил его себе в рот. Обе женщины с интересом наблюдали за ним.
— Что ж, майонез вышел недурным, — прожевав и вытерев рот салфеткой, подвел итог Воронцов, — учитывая, что ты готовила его впервые. Уксуса меньше на четверть, кислит, и масло подсолнечного тоже поменьше, есть привкус. Все остальное в нужных пропорциях. Взбито хорошо, расслоения нет. Мила, разреши тебя поздравить, тебе удалось. Если ты учтешь замечания, он станет еще лучше.
— Спасибо, Ваше сиятельство, — расцвела женщина. — А вы, хозяйка, что скажите?
Авия тоже зачерпнула ложечкой белую густую пасту и сначала попробовала его без мяса. Это Константин прекрасно представлял вкус, атаманше же было очень интересно попробовать его в чистом виде.
— Неплохо, — склонила голову атаманша, затем намазала кусок мяса и отправила его в рот, прожевала. — Да, мне нравится этот соус, с ним вкус маринованного мяса стал ярче, и боярин прав, Мила, чуть меньше уксуса и масла. Это гораздо лучше того, что ты сделала вчера.
— Спасибо, сударыня, — расцвела стряпуха.
— Все, можешь идти, и запомни рецепт и хитрости, теперь тебе придется готовить его чаще. Ваше сиятельство, сколько он может храниться?
— В холодном месте, — сооружая бутерброд и намазывая его майонезом, ответил Константин, — в хорошо закрытой посуде, думаю, около недели, но не берусь сказать, мне на стол его подавали всегда свежим. Так что, сроки хранения вам придется выяснить самим.
— Все, Мила, можешь идти, думаю, сегодня твои услуги больше не понадобятся.
Спасибо, хозяйка, склонив голову в поклоне и одновременно разворачиваясь, произнесла женщина и уже через пару секунд хлопнула дверь, и Воронцов остался с Авией один на один.
— Вы сумели удивить меня, Ваше сиятельство, — делая себе бутерброд, как у Константина, произнесла хозяйка дома. — Раньше мне не приходилось пробовать ничего подобного. И много вы еще рецептов знаете?
Воронцов пожал плечами.
— Есть кое-что, могу проконсультировать вашу стряпуху.
— Поухаживайте за мной, боярин? Нальете вина?
Константин поднялся и направился к шкафу, где за стеклянной дверью стояли два хрустальных бокала. Наверняка тут это было огромной редкостью и роскошью. Вскоре в хрустальные бокалы полилась густая темно-бордовая жидкость. Воронцов поставил один перед Авией, второй взял себе. Аромат хороший, терпкий, а вот вкус подкачал — полусладкое, даже ближе к сладкому. Он сделал глоток, еще глоток, потом поставил фужер на стол.
