— Не стоит давать это картографам, — наконец медленно произнесла она.
— Почему? — норлунг почувствовал, как у него пересохло в горле.
— Потому что, — с расстановкой сказала принцесса, — я написала на Беоте — Гранар, а на Арелате — Вёльф. И вы этого не заметили.
Повисла гробовая тишина. Арвен испытывал самое глубокое унижение в своей жизни. Эта любопытная девчонка в течение десяти минут раскусила его. Даже старина Магнус, даже дюжина секретарей, приставленных к королю, не знали, что норлунг не умеет писать.
— Кто дал вам право дурачить меня? — его кулаки сжались сами собой.
Принцесса испуганно отступила.
— Вам остается только поднять на меня руку, чтобы еще больше показать себя неотесанным мужланом.
— Я не бью женщин, — мрачно сообщил Львиный Зев. — Вы можете идти и всем рассказать, что король Арелата неграмотен. Прихватите с собой и эти карты, чтобы подтвердить свои слова! Вам поверят.
— Хорошая месть, правда? — Астин помолчала. — Я не буду этого делать.
— Что же вы намерены предпринять? — голос короля звучал глухо.
— Научу вас писать! — девушка не выдержала. — Господи, какой стыд! Несчастный Арелат! Видно, Бог и вправду разгневался на нас! — она справилась с собой. — Надеюсь, те, кто подсовывает вам указы на подпись, не догадываются?.. Или Догадываются?
— Не знаю, — зло ответил Арвен. — Не все такие умные. Хорошо, — кивнула Астин. — Вы, кажется, собирались пройтись по лагерю? Постарайтесь вернуться как можно скорее. Я останусь здесь и буду ждать вас.
Арвен едва подавил в себе раздражение и, выходя, в сердцах так хлопнул мокрым пологом, что капли полетели внутрь палатки.
Прогуляв под проливным дождем не меньше часа, Львиный Зев ввалился к Палантиду.
— У тебя сухо, — сказал он. — Вино есть?
Капитан хорошо знал это состояние короля. В подобных случаях главное было не перечить другу, посадить его в угол и оставить наедине с кувшином старого альгусского. Что творилось на душе у Арвена, какие черные мысли одолевали его, навсегда оставалось загадкой для окружающих. Он ни с кем не делился своими печалями, и все же ему необходим был кто-то, кто скрасил бы его одиночество хотя бы присутствием в той же комнате. Поэтому Палантид отослал пажей, сам принес королю полотенце и сухой плащ, сам пошевелил угли и раздул огонь в переносной железной жаровне, которой обогревалась палатка, сам поставил складное кресло поближе к теплу очага и разлил вино. Арвен был благодарен ему. Капитан сделал все это молча и уселся в дальнем углу разбирать почту.
Так в полной тишине они провели время до вечера, и Палантид чувствовал, что король по какой-то причине не хочет возвращаться в свою палатку.
— Заночуешь здесь? — спросил он.
— Нет, пойду, — Львиный Зев встал. — У меня есть еще дело, — он неопределенно махнул рукой. — Не такое приятное, как у Раймона, конечно, — король вспомнил очаровательное личико Беренис. — Но если оно удастся, то будет стоить сотни красивых наложниц.
— Что ты имеешь в виду? — не понял Палантид.
— Так, ничего, — король нахмурился. — Как ты думаешь, почему бы всем женщинам не заняться своими прямыми обязанностями?
Ничего и не поняв, капитан опустил за королем полог. Вечер был для него безнадежно испорчен. С тех пор как Арвен решил жениться на его сестре, Палантид ощущал себя не только королевским родственником, сколько человеком, ответственным за все выходки Астин.
Пробираясь в темноте к собственной палатке, король был уверен, что принцесса давно ушла. При виде черного силуэта своего шатра, который в отличие от других не светился изнутри, Арвен испытал смешанное чувство облегчения и досады. В конце концов, кому он нужен? Даже оруженосец улизнул куда-то, благо король в отсутствии. Что же говорить о девушке, которая в сущности обязана ему только несчастьями и позором?
Арвен бесшумно проскользнул под набрякший от воды полог. Не стряхнуть ни единой капли и попасть в дом с воровской аккуратностью — вот все, что он умеет. Богатый шатер, спору нет. Бери любую вещь, и год можно жить припеваючи. Беда только, что это его дом. Пустой и темный.
Львиный Зев крадучись прошел к столу. Собственно, можно было идти как попало, но многолетняя привычка, помимо воли, заставляла его двигаться с кошачьей мягкостью. Свеча. Кремень. Затеплив огонек, король осмотрелся вокруг. Надо было найти сухое одеяло и устроиться поближе к догоревшему, но все еще теплому очагу. Взгляд его упал на злополучные планы крепости Руф. Свеча дрогнула в руке норлунга. Положив растрепанную головку на край ореховой столешницы и сжав в руке бесполезное гусиное перышко, спала принцесса Астин. Ее лицо было тревожным и измученным даже во сне.
— Это вы, сир? — встрепенулась девушка. — Я не спала. Простите меня. Под этот дождь… поневоле задремлешь. Уже поздно?
— Не знаю, но темно, — мягко сказал Арвен. — О чем вы хотели поговорить со мной, когда пришли?
— А? — она потерла глаза. — У меня залило палатку. Кому же мне было об этом сообщить?
Вы можете остаться здесь, — ответил король.
— Нет, — принцесса покачала головой, — так не принято. Я должна отправиться к Палантиду как к своему родственнику. Но он, — девушка замялась, — молодой мужчина. Вновь возникает трудность.
— Я очень плохо разбираюсь в тонкостях этикета, — смущенно улыбнулся Львиный Зев. — По мне, так вы должны жить у меня, раз вы моя невеста.
Астин тихо прыснула в кулачок.
— И чтобы весь лагерь только об этом и говорил? Вы не находите, что между мной и Беренис есть разница?
— Нахожу, — кивнул Арвен. — Вы гораздо красивее. Она снова рассмеялась.
— Для дела, которое вами задумано, — сказала принцесса, — важно, чтобы репутация невесты была незапятнанной. Даже во время моего бегства в Раввану при мне постоянно находились высокопоставленные орнейские придворные, которые под присягой могут подтвердить, что я вела себя безупречно.
— Зачем? — изумился Арвен.
— Затем, чтоб законность моего потомства не вызывала вопросов, — сказала Астин. — Поэтому следует поступить так: я перейду к Палантиду, а он уйдет в другую палатку. Брат мог бы отправиться к Раймону, но у герцога сейчас Беренис… В сложившихся обстоятельствах Палантиду лучше всего пожить здесь. Предоставляя кров моему родственнику, вы еще раз подчеркнете намерение жениться на мне.
— Ну, спасибо! — расхохотался Арвен. — Вместо прелестной дамы мне подсовывают Палантида. Он храпит, как полк драгун! Я слышал.
Лицо Астин осталось серьезным.
— Вопросы этикета очень сложны, — сказала она. — Это язык символов, которым не стоит пренебрегать, чтобы твердо усидеть на троне.
— Пять лет я как-то сижу, — буркнул король.
— Вы сидите не на троне, а на мече, — спокойно парировала девушка.
