— Извини, — смущенно опустила она голову. — Я, наверное, кажусь тебе дурой?
— Кажешься, — буркнул норлунг. — И не забывай, что женщине это идет. Не все же время тебе выставлять дураком меня.
Через несколько минут лодка мягко ткнулась в песок. Беглецы втащили ее на берег и расположили так, чтобы было видно с воды.
Астин удивляло поведение спутника, но она зареклась больше не задавать ему вопросов.
Лесистый склон, к которому они причалили, был покрыт невысоким молодым сосняком.
— Сиди здесь, — Львиный Зев показал принцессе на глубокую вымоину под самыми корнями одного из деревьев, — и жди меня. Я пойду в деревню.
— В деревню? — Астин все-таки не удалось сдержать изумления. — Здесь нет никакой деревни.
— Есть, — коротко обрезал Арвен, потянув носом воздух.
— Но тебя могут поймать!
— Сейчас часа четыре, — норлунг, прищурившись, посмотрел на солнце. — У всех хозяек дойка, скот еще не выгнали на улицу, мужики спят. Еще немного, и будет поздно… для моего предприятия.
Львиный Зев с усмешкой смотрел, как на лице его спутницы выразилась полная беспомощность.
— Хлев и конюшня в здешних местах обычно строятся порознь, — добавил он. — Поломай-ка голову над тем, что я сказал.
Король поднялся по холму вверх и скрылся из глаз Астин. «Поломай-ка голову… — передразнила она. — Вор всегда останется вором, хоть десять раз его коронуй!»
Нельзя сказать, чтобы принцесса приятно провела время. Ей хотелось есть. Утренний холод пронизывал тело до костей. Астин испытывала сильную усталость, и ко всему этому примешивался острый страх потерять своего единственного спутника. Хозяйка Орнея в красках представляла себе толпу разъяренных крестьян, с дрекольем гоняющихся за конокрадом.
Прошло не больше получаса, и на гребне холма показался Львиный Зев с двумя клячами в поводу. Астин вскочила на ноги и бросилась к нему.
— Как? Я не встречаю морального осуждения? — осведомился король, протягивая ей одну из уздечек.
— Я так боялась! — выдохнула принцесса. — Ты знаешь, что делают с конокрадами в центральном Арелате?
— Магнус что-то читал мне из кодекса королевы Гвенделин, — хмыкнул Арвен. — Кажется, в этом случае узаконен крестьянский самосуд?
— Их привязывают к хвосту кобылы и гонят через лес, — серьезно сказала Астин. — Потом вора можно собирать по кускам. У нас же были деньги! — она похлопала ладонью по мешочку на поясе. — Почему ты не захотел просто купить лошадей?
— Чтобы потом местные жители подробно описали беотийскому отряду, который, я уверен, уже прочесывает окрестности столицы, как мы выглядели, каких коней взяли и куда поехали? — Арвен не без труда влез на спину клячи. — Живее, нам надо перебраться на другой берег.
Астин остолбенела. Ей начало казаться, что король все-таки повредился в рассудке.
— Зачем же было сюда причаливать? — возмутилась она.
— Затем же, зачем и бросать лодку на видном месте, — раздраженно буркнул Львиный Зев. — Не мешай мне! Если хочешь выжить, прикуси язык и смотри, что я делаю.
Он пустил лошадей вверх по склону и въехал на широкую тропу, избитую копытами сотен животных. Вероятно, по этой дороге скот каждый день гоняли к водопою. Здесь невозможно было найти следы двух крестьянских кляч, на которых теперь ехали беглецы.
У самой воды норлунг вновь спешился.
— Раздевайся, — спокойно сказал он.
— Что? — возмутилась Астин.
— Ты хочешь на том берегу продолжать путешествие в мокрой одежде? — равнодушно осведомился король. — Послушай, я так устал, что не собираюсь разыгрывать из себя мальчишку под дверями женской бани. Зайди за лошадь, разденься и перебрось мне одежду, сама ты все равно не сможешь укрепить ее на голове клячи так, чтоб она не промокла.
Через несколько минут король собрал вещи Астин в плащ, туго скатал и просунул под уздечку.
— Поплывешь, держась за холку, — сказал он, — чтобы не замерзнуть. Вода еще теплая.
Лошади вошли в реку, слушаясь опытной руки нового хозяина. В первую минуту дрожь охватила тело принцессы, но вскоре она согрелась. Мягкая, не колеблемая ни единым дуновением ветра вода приняла беглецов в свое лоно. Арн был здесь довольно широк, но не быстр.
На переправу ушло не меньше часа. Когда Астин, вцепившись в гриву лошади, вышла на другой берег, ее ноги заплетались, а губы посинели от холода. Она разжала пальцы и опустилась на песок. Арвен молча смотрел на нее, не находя в себе сил заставить девушку двинуться дальше.
— Давай хотя бы отползем в лес, — прохрипел Львиный Зев. — Там можешь рухнуть под любой елкой! Здесь нас слишком хорошо видно с реки.
— Сам ползи, куда хочешь, — враждебно отозвалась принцесса. — Мне и так плохо.
Собрав последние силы, Арвен встал, подошел к девушке, поднял ее и перекинул через седло.
— Доедем до опушки, и я тебя покормлю, — сказал он совершенно серьезно.
— Чем? Корой и червяками? — Астин была непереносима.
— Я кое-что прихватил и кроме этих чистокровных скакунов, — ободрил ее король.
— И ты говоришь об этом только сейчас? — принцесса чуть подняла голову.
— На том берегу у нас не было времени есть. Не сердись, — Львиный Зев ожидал в ответ сцены или драки.
— Я не сержусь, — устало кивнула Астин. — Сними меня, я хочу одеться.
Она с трудом натянула рубашку, накинула плащ и спотыкаясь пошла вперед, держась рукой за холку лошади.
— Здесь можно сесть, — сказал король, догоняя ее. Девушка опустилась на землю сразу, там же, где стояла, и
Арвену пришлось самому ловить и стреноживать лошадь.
Глава 2
— Твои хваленые лучники не смогут найти даже собственную тень! — маг мерил комнату Хагена размашистыми шагами.
— Арвен — прекрасный следопыт, — холодно возразил король Беота. — На все нужно время, — его развлекало бешенство Аль-Хазрада.
— Время! Время! — маг подскочил к столу. — Ты всегда упускаешь момент! Сейчас Арелат, в твоих руках и что же?
Хаген болезненно передернул плечами, но промолчал. «Если б не ваше проклятое колдовство…» — подумал он.
— Чего ты стоишь без моей магии? — презрительно оборвал его Аль-Хазрад. Он даже не считал нужным скрывать перед собеседником умения читать чужие мысли. — Я покажу тебе, как надо искать норлунга!
Владыка Плаймара сжал крышку стола так, что у него побелели кончики пальцев.
— Можешь сколько угодно разглядывать свой кристалл, — с расстановкой сказал он, — и мазать его петушиной кровью, но если я услышу хоть об одном ребенке…
«Могильщик» побагровел.
