Самым интересным местом в ночном городе, славящемся своими трактирами, клубами и веселыми домами, для англичанина оказался пост регистрации железнодорожных грузов.
При виде входящего сэра Бенедикта ночной служащий в серой форменной фуражке резко присел за конторкой и постарался не дышать.
— Ох, май олд френд Грисша! Я вижу, и вы меня помните, — не без удовлетворения произнес криптозоолог. Как уже успели заметить проницательные читатели, ему нравилось оставлять неизгладимый след в памяти, а еще лучше в душе каждого встреченного существа. — Тогда обойдемся без предисловий… Мне нужен журнал регистрации живых грузов за прошлый месяц.
Иностранец поставил свой саквояж прямо на конторку с таким видом, будто зашел как минимум за причитающейся ему данью. Внутри сумки тут же глухо заворочался и заурчал хомячок-троглодит.
— Не положено-с, — несмело выглянул сбоку конопатый сухонький конторщик, и по всему было видно, что встреча со старым знакомым радует его значительно меньше, чем сэра Бенедикта.
— Вижу, что не положено, вот вы мне сюда и положите-с, — передразнил иностранец и требовательно похлопал по свободному месту на столешнице. — Мы же с вами знаем, дорогой Грегори, что я сейчас стану настаивать, а когда мне приходится на чем-то настаивать, я нервничаю. Вы же не хотите, чтобы я нервничал?
Так называемый Грегори испуганно покачал головой.
— Правильно, — поддержал его Брут, — потому что, когда я нервничаю, я становлюсь невнимателен и могу недосмотреть за своим пациентом. Вы любите саблезубых хомячков, Грегори?
Из саквояжа криптозоолога весьма кстати раздался громкий сытый рык.
Конторщик отчаянно завертел головой — кажется, саблезубых хомячков не любил никто, кроме самого сэра Бенедикта.
— Мне и наших крыс хватает!
— Ну вот видите, — обрадовался доктор. — А мне всего-то надо посмотреть, каких криптид ввозили в Князьгород с месяц назад, дело пяти минут, и мы все отправимся спать.
Брут не обманул, ему действительно хватило пары минут, чтобы найти нужные страницы. Длинный указательный палец, украшенный перстнем с головой дракона, заскользил по строкам.
— Так-так-так, всего два кроленя за этот период? — Голос сэра Бенедикта стал удовлетворенным, и конторщик выдохнул с облегчением. — Зато бесполезных мантикор завозят так, будто те молоко дают.
VIII
Сколько ни прислушивалась обеспокоенная внезапным исчезновением сына Анфиса Ксаверьевна, в кабинете криптозоолога стояла подозрительная тишина. В это утро вдова уже проверила все прочие комнаты, и, так как мальчика там не оказалось, остались только владения странного доктора.
Выдохнув, она коротко постучалась, а затем почти сразу же, не давая постояльцу времени для ответа, толкнула дверь.
Две головы — одна светлая, с торчащими на затылке прядками, а вторая черная, причесанная волосок к волоску — поднялись от стола, на которым явно что-то сосредоточенно рассматривали.
— Бенедикт, он вам не мешает? — растерянно спросила домовладелица, никак не ожидавшая увидеть такой идиллии.
— Нисколько. Как оказалось, у нас с вашим сыном есть одно общее увлечение.
Анфиса Ксаверьевна отчаянно боролась с желанием спросить какое, понимая, что любой ответ из уст криптозоолога не прибавит ей крепости сна, и все же не выдержала.
— Бизнес, — пояснил сэр Бенедикт.
— Бизнес? — удивленно повторила домовладелица.
— Мы оба любим делать деньги.
— А могу я поинтересоваться, на чем вы собираетесь делать деньги? — Руки Анфисы Ксаверьевны сами собой стали скрещиваться в строгий крендель на груди. — Ай!
Если бы не слои длинных юбок, голеням помрачневшей домовладелицы пришлось бы несладко, потому что внезапно выскочивший откуда-то из-за дивана кролень явно объявил им войну.
— Уберите его от меня! Сколько еще в доме будет находиться это чудовище? — возмутилась Анфиса Ксаверьевна, пытаясь поставить между собой и бодучим кроликом стул.
— Я решил его оставить, — гордо и торжественно сообщил криптозоолог с таким видом, будто брал на попечение сиротку из приюта.
— Ни в коем случае! У нас для него нет места! — воскликнула хозяйка, успешно отбивавшаяся от кроленя до тех пор, пока на выручку не пришел сын.
— Ну вы же предлагали моему слуге каморку, почему отказываете в том же кроленю?
— Потому что кролень не сделает для меня ваше нахождение здесь проще!
— А если он заплатит за свое проживание?
— Что значит «заплатит»?
— Видите ли, я нашел для него работу.
— Работу?
— Единственное, что он отлично делает, помимо синяков на лодыжках, это гоняет крыс. А их в Князьгороде огромное количество.
— И вы собираетесь гонять крыс за деньги?
— Мне самому этим заниматься недосуг, но было бы неплохо, если бы клиентов посещал опрятный скромный мальчик с хорошими манерами.
— Бенедикт, я категорически против! Разве может воспитанник дворянского лицея травить крыс! Неслыханно! — Женщина с ужасом посмотрела на любимое чадо, сжимавшее в руках рогатого монстра.
— Анфиса Ксаверьевна, при всем уважении… но под скромным мальчиком с хорошими манерами я имел в виду вовсе не вашего сына.
Впервые за долгое время домовладелица затруднилась с выбором реакции: выдохнуть от облегчения или вновь возмутиться. Пока она решала эту дилемму, сэр Бенедикт пояснил:
— Роль Матвея состоит лишь в том, чтобы помочь мне с поиском таковых.
Обеспокоенная мать наконец-то выдохнула.
— И это все?
Матвей кинул предупреждающий взгляд на своего подельника, не выдаст ли, но сэр Бенедикт не сломался на допросе:
— Все.
Неизвестно, чем бы кончился этот разговор, если бы не раздался звонок дверного колокольчика.
— Анфиса Ксаверьевна, Калина Ипатьевич пришли! — возвестил зычный Глашин голос, и домовладелица переменилась в лице.
— Ох, Бенедикт, умоляю, займите его чем-нибудь, — всплеснула руками хозяйка, — а про меня скажите, что на кухне.
— Уверен, что на этот раз прогулка в компании моей скромной персоны его не удовлетворит. Видите ли, из меня скверная мать, и я не воркую аки горлица. — Иностранец ехидно посмеялся над одному ему понятной шуткой. — Кстати, у его степенства чудные дети в количестве семи штук, вы знали?
— Бенедикт!
— Хорошо-хорошо, есть у меня один разговор, который может заинтересовать Калину Ипатьевича больше вашей персоны, но так что с кроленем?
— Ох! — Анфиса Ксаверьевна в сердцах топнула крошечной ножкой. — Пусть живет!
На том странная сделка и совершилась, поэтому стоило купцу второй гильдии появиться в гостиной, как из приоткрытой двери кабинета высунулась длинная рука, сверкнувшая перстнями, и, схватив гостя за плечо, втянула его вовнутрь.
