— Спрячьтесь, Эвлалия Витальевна. — Пристав с непререкаемым авторитетом задвинул девушку за спину.
— Но это же Дуся…
— Тихо!
Лицеистка обиженно затихла, но вместо грации истерический возглас подала ее воспитательница:
— На ней же нет ошейника! Мы все погибли!
Послышался громкий звук упавшего тела, но никто не посмел оглянуться на потерявшую сознание судью и выпустить из виду оскалившуюся криптиду.
Обморок не самый разумный поступок в опасной ситуации, и, к счастью, ни одна молодая леди не последовала примеру своей наставницы, но в одном гранд-дама была, несомненно, права: ошейника, матово поблескивающего заговоренными камнями, на Дусе больше не было.
От мужской крикетной команды отделился сэр Бенедикт.
— Полечка, не шевелись, замри, — мягко, как несмышленому бутузу, приказал криптозоолог Аполлону, имевшему несчастье оказаться ближе всего к зверю. — И все замрите, ни звука.
Вопреки здравому смыслу доктор отбросил биту прочь и, оставив в руках только мяч, сделал в сторону сфинги осторожный шаг.
— А посмотри, что у меня есть… — Он легко перебросил спортивный снаряд из одной руки в другую.
Кошка, будто бы против воли, повела мордой из стороны в сторону, не отрывая глаз от мяча.
— Умница, и еще раз, — все так же ровно говорил криптозоолог, вновь и вновь повторяя это незамысловатое движение и одновременно делая пару шагов. — И еще, смотри сюда, смотри на меня… Бесогонов, вы мне очень поможете, если найдете и принесете ошейник.
Последняя фраза была сказана в том же тоне и в том же ритме, что и предыдущие, поэтому уже слегка загипнотизированная сфинга не насторожилась.
К счастью, ошейник валялся недалеко, тут же за шатром. Пристав, скрытно описавший дугу вокруг, пока кошка была увлечена «игрой в мяч», поднял с земли тонкий, всего в два пальца, ремешок. Артефакт оказался расстегнут… Не разорван, не разгрызен… а расстегнут.
Порфирий Аверьянович на секунду нахмурился, но тут же встрепенулся и поспешил обратно.
На пятачке перед шатром ничего не изменилось, лишь свидетели укрощения опасной криптиды отчего-то осмелели и стали по полшага отодвигаться от криптозоолога и его хвостатой соперницы.
Пристав медленно, чтобы краем глаза увидел только сэр Бенедикт, продемонстрировал свою находку.
— Полли, понадобится твоя помощь, — спокойно проговорил Брут, обращаясь к не смевшему и пальцем шевельнуть банкиру. — Ты же знаешь, мне не справиться с магическим замком.
Аполлон не только не возмутился фамильярному обращению, но и отчаянно замотал головой в знак протеста против своего участия в этой игре.
Пристава такой ответ явно не удовлетворил, поэтому Бесогонов сделал шаг к банкиру, безапелляционно сграбастал за рубашку, как бы намекая, что, если понадобится, приволочет специалиста по замкам силой, и, всучив будущему герою ошейник, кивком показал криптозоологу, что все схвачено.
— У нас будет всего минута, чтобы застегнуть ошейник. По моему сигналу, — пропел сэр Бенедикт, не отрывая взгляда от глаз кошки.
Мячик в его руках летал все медленнее, все ниже, пока не остановился на одной ладони. Убедившись, что сфинга замерла, доктор плавно и осторожно положил спортивный снаряд прямо перед ее носом и поманил то ли Аполлона, то ли пристава, а по факту обоих, потому что без внушительного тычка в спину банкир так бы и не двинулся с места.
Порфирию Аверьяновичу пришлось самому надеть на кошку ошейник, а криптозоологу еще и слегка придержать животное за холку, только тогда специалист по безопасности соблаговолил коснуться камней на нем подрагивающей рукой. Под темной матовой поверхностью проскользнули приглушенные блики, и язычок ошейника будто бы сам нырнул в зажим.
Раздался тихий щелчок…
Дуся несколько раз моргнула, затем мурлыкнула и загребла когтистой лапой мяч себе — перекатывать.
Последовал шелестящий звук — это выдохнули присутствовавшие, наконец-то превратившись из заложников в зрителей.
— Если в городе начнет орудовать банда гипнотизеров, я буду держать на подозрении и вас тоже, — усмехнувшись, сказал пристав, тут же вытащил из кармана платок и утер им поблескивающий капельками пота лоб. — Это ж надо, какого льва усмирили!
— Кстати, о подозрениях… — Сэр Бенедикт выразительно указал глазами на ошейник на шее Дуси, которая с игривостью котенка катала мяч, пока не загнала его под одну из скамеек трибуны, и теперь жалобно мяукала, не в силах дотянуться. — Вам не кажется, что он не сам собой расстегнулся?
Реакция чиновника последовала незамедлительно и, возможно, даже более бурная, чем та, на которую рассчитывал криптозоолог.
Порфирий Аверьянович убрал платок и достал из кармана карточку полицейского.
— Господа, никому не расходиться! Среди нас есть достаточно значительные персоны, чтобы это могло оказаться покушением.
А пока господа косились друг на друга, пытаясь разобраться, кто же из них настолько значителен, чтобы опасаться обезумевших кошек, мадемуазель Локоткова осторожно приблизилась к своей питомице.
— Дусечка? Дульсинея?
— Мря-а-ав! — Сфинга подняла взгляд на девушку, вильнула хвостом и снова уткнулась носом под лавку, пытаясь выудить закатившийся мяч.
— Подожди, я тебе сейчас помогу… — Барышня встала на колени, не побоявшись испачкать платье, и пошарила рукой под скамьей. — Вот, держи, милая. Испугалась?
Кошка, казалось, не только не испугалась, но вообще не помнила произошедшего. Она деликатно взяла мяч клыками из рук хозяйки и лишь удивленно выпучила глаза, когда мадемуазель Локоткова обняла ее за шею и зарылась носом в шерсть.
— Ой, что это у тебя, Дуся? — Девушка отпрянула и вытащила из меха кошки крохотную поблескивающую вещицу.
Это была золотая булавка с изображением орла, держащего в когтях монету.
На следующий день взбудораженный пристав прибежал аккурат к утреннему кофе сэра Бенедикта. В этот раз перед криптозоологом лежали и сахарные плюшки, и кусок пирога с малиной, чему завтракающий, позабыв о стройности фигуры, с видимым наслаждением воздавал должное. Утренний номер «Князьгородского вестника» на столе был раскрыт на третьей странице.
«Беспрецедентный случай! В Крикетную ассоциацию Князьгорода подано прошение о признании результатов матча с участием женской команды недействительным в связи с тем, что матч проводился в отсутствие второго судьи и капитана команды соперников…» Продолжение статьи закрывала чашка кофе и распечатанный конверт с гербом зоосада.
— Брут, вы просто представить не можете, какая приключилась оказия! — начал запыхавшийся Порфирий Аверьянович, хватая прямо из-под руки своего приятеля плюшку. — Напрасно мы вчера обвинили этого злосчастного банкира!
— Не мы обвинили, а вы обвинили, — благодушно отвечал сэр Бенедикт, без сожаления расставшись с приглянувшейся завитушкой и переводя внимание на пирог. — Кто утверждал, что он раскрыл ошейник, чтобы покрасоваться перед барышнями и самолично спасти всех от неминуемой гибели? И видели бы те горожане, что вечно жалуются на медлительность полиции, стремительность, с которой вы произвели арест…
