– Почему же у брата не попросила?
– Что вы! Она не может перед ним потерять лицо!
– Логично. Жизнь может, лицо – нет. Леонида ты знала? – спросила Машка.
– Вот и эти, с наколками, про Леонида спрашивали. Я его не знала. Он в салон один раз приходил, когда они с Тао познакомились. А дальше она взяла отпуск и с ним отдыхала. Тао не очень откровенничала. А вам он что рассказал?
– Он нам ничего не рассказал. Он погиб! – сообщила я.
Лана остолбенела:
– Как погиб? От чего?
– От автокатастрофы.
– Но вы же сказали, он передал Тао деньги?
– Он сделал это посмертно. В письме. И кстати! Как чувствует себя ребенок? – наконец спохватилась я. За всей чехардой изначальная цель осталась далеко позади, словно оторванный якорь.
– Какой ребенок?
– Сын Тао! От Леонида!
Ланины черные глаза распахнулись, как створки мидий, до нежно-фиолетовой глубины.
– Но у Тао нет никаких детей! – растерянно выговорила она наконец.
Теперь уже мы замерли, пока Машка наконец не спросила – похоже, у себя самой:
– Для кого же мы тогда везли этот чертов ключ?
…Наверное, кто-то еще хотел узнать ответ. Потому что тут дверь опять распахнулась. Сначала в нее с победным видом зашел Слава. А следом за ним Толян втолкнул внутрь красавицу тайку, будто сошедшую с рекламного плаката: скуластое лицо, раскосые глаза, на которые падает косо стриженная прядь густой челки, идеальное тренированное тело с высокой грудью под черным платьем, больше похожим на лифчик, привязанный к трусам. Лишь крошечный шрам в углу рта напоминал, что перед нами – живая женщина.
– Тао! – ахнула Лана и бросилась к подруге. Но та презрительно выставила вперед руки и сказала что-то по-тайски.
– Наверное, это Лана ее сдала! – шепнула мне Машка. – Они ее били, и она адрес выболтала…
Мой мозг в этот момент от действительности отключился. Обрабатывал новую вводную.
Ребенка не было.
Значит, Леонид все выдумал. А ведь что-то такое я чувствовала, когда читала это не по-мужски сентиментальное письмо.
Зачем ему было обманывать меня перед смертью? Или смерть – тоже обман? Но мы же читали сообщение в интернете… Или это Тао его обманула? Подсунула приехавшему лоху чужого ребенка, намухлевала с анализом. Во что же на самом деле мы влипли?
– Эй, Лена! Ты заснула? – Слава уселся на свой фирменный стул. С его лица стекла искусственная веселость, оно как-то заострилось: еще немного, и на месте передних резцов прорезались бы клыки. – Шутить больше не будем. Будем все рассказывать, иначе в море найдут четыре обезображенных пытками трупа. Мы наконец встретились с Тао, – Слава кивнул на красотку. – Ну, москвички, что вы на самом деле должны были ей передать?
Новый след
– Ты ищещь сестру? Она пропала?
Ми только что закончила массировать Ная, и он замер, зависнув во времени, как пловец, лежащий на спине в ночном море.
Как только вернулось сознание, вернулось и беспокойство о Тао. В Таиланде кровное родство превыше всего. Мать, отец, братья и сестры важнее, чем мужья и жены. Долг старшего – помогать младшим. А как помочь, если не знаешь, где искать?
Ми не отвечала ни на один его вопрос. Давала отвар, растирала, что-то шептала.
Наверное, ему и вправду стало лучше, если она сама начала разговор. И Най по-детски стал ей жаловаться:
– Тао исчезла! Мы должны были встретиться. Она сказала – у нее неприятности. Сама просила меня приехать! А потом так и не пришла. Только по телефону сообщила: увидимся после матча. И сразу отключилась. Я даже не знаю, была ли она там. А теперь молчит! Мобильный выключила! Вдруг с ней что-то случилось?
– Когда ты разговаривал с Тао последний раз?
– Перед боем. Она позвонила – а я не мог ни о чем думать. У меня пропал монгкон. Без него на ринг не выйдешь…
– Как это – пропал?
– Исчез. Я всегда клал его на полку. Тут смотрю – нету! Когда Тао позвонила, я был не в себе.
– Нашел?
– Да. Он лежал в шкафу с одеждой. Но я его туда не клал!
Ми пошла к полке у двери, на которой стояла коробка из раздевалки – кто-то из команды покидал туда все из шкафчика Ная. Монгкон аккуратно лежал сверху: боксеры относятся к этой заговоренной повязке с мистическим уважением.
Ми взяла ее в руки, вывернула, провела пальцем по внутренней стороне, осторожно поднесла к лицу, сделала глубокий вдох носом…
Пахло потом. И немного – змеиным ядом. Обычный человек и не уловил бы этот слабый след запаха, но не Ми. Про змеиный яд она сразу догадалась, как только Ная увидела. И противоядие успела дать. А вот откуда он взялся? Теперь все стало ясно. Этот небольшой отек на голове, вроде бы от удара…
– Кожу тебе монгкон царапнул? – спросила она.
Най нахмурился:
– Там был внутри какой-то шип, еще подумал, откуда он взялся. Еле вытащил. А что?
– Кто-то макнул этот шип в яд. Так, чтобы подействовал не сразу. Дозу хорошо рассчитали. Не пошла бы я на бой – мы бы с тобой сейчас не разговаривали.
– А Тао? Что с ней? Может, кто-то не хотел, чтобы я ее нашел?
– Помолчи!
Ми встала лицом к окну, закрыла глаза. Представила перед собой Тао, но не лицо, а тот сгусток силы, который отличает одного человека от другого.
Пятно энергии Тао замерцало живым ровным теплом.
– Ничего с ней не случилось.
Ми еще раз вгляделась в это мерцание. Похоже, ее дар понемногу возвращается из отпуска.
– Я должен идти! – снова рванулся Най.
– Куда? Она адрес оставила?
– Нет. Сказала, что живет у друзей. Ты ничего о ней не слышала?
Ми вздохнула. Она чувствовала свою вину. Давно надо было переступить через ту обиду.
– Мы не виделись с тех пор, как она ушла из салона. Я тебе помогу. Дай мне час.
Ми знала: если ей что-то нужно найти, информация притянется, как магнитом.
Надо только спуститься в поселок. Остров маленький, все на виду. Все друг про друга что-то знают. Подумала – там ее ждет ответ. И ошиблась.
Ответ ждал сразу за дверью.
Не успела она выйти из домика, как увидела спускающегося с горы, где стояли бунгало для личных друзей хозяина, спортивного тайца с большой сумкой через плечо. Ми прикинула, есть ли шанс разминуться, но таец уже спешил прямо к ней.
Они были знакомы – Саман, так, кажется его звали, был телохранителем кого-то из жильцов дальних коттеджей. Хозяин привел его к ней месяц назад – у парня была пробита ножом рука, а где и как это случилось, Ми решила не уточнять.
