Мы решили первым делом достать из номера паспорта. Потом на катере – в Сурротани, там – в аэропорт.
Лана понеслась как очумелая, наши головы мотались на серпантине, словно у китайских болванчиков. А уже около отельных бунгало Лана вдруг притормозила:
– Вы уверены, что это не опасно? Идти сейчас к вам?
Машка пожала плечами. Разве в чем-то можно быть уверенными?
* * *
– Что?! Что там такое?! – заорал Леонид, когда за окном послышался шум мотора.
Выглянул наружу. И увидел только мельканье белой машины, несущейся вверх по дороге между пальм…
– Виталий! – заорал он. Схватил мобильник, набрал номер. Длинные гудки.
– Хоть помыться в душе дай! – наконец недовольно пробурчал в телефон Виталий.
– Блин, я сам тебе шею намылю! Кто-то уехал с виллы!
– Сейчас!
Через несколько минут мокрый Виталий в одних прилипающих к телу шортах докладывал:
– Лана, Маша, Лена.
– Я же говорил! Нефиг было арендовать эту развалюху! – взвыл Леонид. – Забор хлипкий, камер наблюдения нет, гараж вообще на улице!
– Времени не было искать, – пожал плечами Виталий. – На картинках все было зашибись.
– Догони! Найди! Мне нужна Лена! – Леонид, как капризный мальчик, топал ногами.
– Не психуй. Догоню. Думаю, я знаю, куда они поехали.
Через минуту за окном снова раздался шум мотора – Виталий пустился в погоню.
Леонид подошел к столику. Плеснул себе еще виски.
Если вдруг что-то пойдет не так… Лучше об этом не думать. Пока его противники живы, он никогда не будет в безопасности. После того, что сделал тогда.
Изумрудный Будда. 2004 год
…Леонид сидел над телом тайца, и секунды растянулись, как резинка рогатки. Вот-вот выстрелит в голову.
Все было плохо. Так плохо, что он даже мысленно помолился: «Господи, спаси мя, грешного!», чего не делал с того самого дня, как жена, поймав его на очередной измене, заставила покреститься в церкви.
У них с Шанкритом был отлично налаженный бизнес. Шанкрит заправлял тюбики с краской для волос наркотой. Леонид эту лечебную «краску» ввозил в Россию. Дела шли так хорошо, что Леонид взял у «крыши» деньги на расширение бизнеса. Много денег. А бизнес лопнул. Тайское правительство объявило наркоторговцам войну. Шанкрит залег на дно.
Под Леонидом горела земля – большие ребята с должниками не шутят.
Наконец таец позвонил:
– Прилетай, есть предложение!
Предложение оказалось неожиданным. Шанкрит вернет деньги, если Леонид изменит его внешность так, чтобы мама родная не узнала.
Про маму – не вопрос. Но где гарантии, что после этого он проживет еще хотя бы сутки? Мафиози с новым лицом не нужен свидетель, кромсавший его старое.
– Гарантии? Не смеши, – сказал Шанкрит, развалившись в кресле. В комнату долетали издевательские крики обезьян – наркобарон привел его в заповедник. – Я себе-то не могу гарантировать, что доживу до завтра. Такие времена. Мне незачем тебя убивать. Это все ненадолго. Мне снова будет нужен надежный партнер в России. Продать меня не рискнешь – видел, что я делаю с предателями.
Леонид вздрогнул, вспомнив истерзанное тело, которое Шанкрит только что приказал красавчику дрессировщику бросить в бассейн крокодилам из шоу. Он еще тогда усмехнулся: отличный замкнутый цикл. В холодильниках с курами – крокодильим кормом – поставщики хранили наркотики. Проверка нагрянет – можно быстро перепрятать товар в вольере. Кто сунется к крокодилам? И эти же земноводные утилизовали отходы мафиозного производства.
Идти на крокодилий корм не хотелось. И отказаться уже нельзя. Тогда убьют совсем быстро. Можно разработать встречный план. Пока Шанкрит после операции будет под наркозом, сфотографировать его лицо: синяки и опухоль появятся лишь к вечеру. Сбросить все на почту партнеру в Москву. И когда мафиози проснется, шантажнуть. Что-то со мной случится – тут же фотка с твоим новым лицом появится в сети.
Все покатилось к черту, когда перед самой операцией Шанкрит, гаденько улыбаясь, сказал:
– Мобильный телефон есть? Отдай вот ему. Это мой телохранитель, Чатчан. Да не ссы, потом верну. И кстати: Чатчан посидит в операционной. Посмотрит, как ты меня режешь. Доктором хочет стать. Шучу! Тебя, док, от всяких соблазнов подстрахует. Так что оперируй хорошо!
У Леонида даже капли пота на лбу выступили. Как на этого Чатчана с каменно застывшей мордой посмотрел. Такому убить…
А начал оперировать и показалось: все еще может получиться. Природа помогла.
Телохранителя вдруг затошнило на операции. Лютый киллер не смог смотреть, как хирург отделяет кожу от лица, обнажая мясо. Зажимая рот, он выскочил за дверь. И снес локтем с тумбочки талисман Шанкрита. Кривоватый глиняный Будда грохнулся на пол. Телефон остался лежать.
Леонид усмехнулся: какой нежный убийца. Впрочем, еще в студенчестве бывало: девочки-одуванчики стоят всю операцию спокойно, а здоровых парней выворачивает.
Леонид решил закрыть дверь на ключ, сфоткать Шанкрита, быстро отправить фотки партнеру и все стереть. А будет Чатчан ломиться, наорать: ты мне сюда заразу из сортира заносишь! Что, кстати, правда.
Выглянул – из туалета раздавались утробные звуки. Посмотрел под ноги – чтобы не наступить на дурацкую Шанкритову реликвию.
И с удивлением увидел, что глина с головы Будды слетела, а под ней светится искрами ярко-зеленый камень. Наклонился, поднял. Замер. И внезапно вспотел так, что капли потекли по лицу. Такая у него была реакция, когда неожиданно сваливалась серьезная беда. Или настоящая удача. А тут – все в одном флаконе.
В камнях Леонид разбирался хорошо. Поэтому сразу все понял. Неграненый изумруд. Большой. Наверное, самый большой на земле. Стоит миллионы долларов. Можно забыть о долге. О наркотиках. Вообще о бизнесе. Распилить камень на части…
И тут в его ладони заструилось несказанное тепло – будто он держал лужицу солнца. Нездешний свет влился в его кровь молодым радостным потоком, потек по жилам кипящей лавой. Леонид на минуту вывалился из этой жизни, ухнув куда-то глубоко-глубоко прямо в ясное белое свечение…
Но тут дверь отворилась. Чатчан, увидев Леонида с камнем в руке, подобрался, как зверь перед прыжком. Глаза сверкнули диковатым огнем. И Леонид понял, какой ошибкой было поднимать Будду с пола.
Они сделали это одновременно: Чатчан рванулся вперед, а Леонид отскочил к столу с мирно спящим Шанкритом. Телохранитель – от его тошноты не осталось и следа – ринулся следом. Он не пытался стрелять – наверное, решил заставить закончить операцию, только потом убить. Как и было задумано.
Леонид все еще держал Будду, когда Чатчан дикой кошкой бросился к нему.
